— Я звонил, — коротко сказал он. — И все организовал.
Между ними воцарилось неловкое молчание; Монти не могла не понимать, что в этой ситуации слова ни к чему.
Затрещал звонок у дверей, который вызвал взрыв приглушенного лая — на этот раз собаки были заперты где-то внутри дома. Встав, Рорке направился в холл, и Монти последовала за ним. Через окно она увидела переднюю часть «мерседеса» с затемненными окнами, который ждал на подъездной дорожке.
Рорке широким жестом открыл входную дверь и пригласил Монти пройти первой. Она сделала шаг и замерла на месте.
На крыльце плечом к плечу, перекрывая выход, стояли доктор Кроу и доктор Зелигман.
Она в ужасе повернулась, надеясь на помощь Рорке. Его лицо было маской холодной слепой ярости. И через секунду она осознала, что его гнев направлен не на этих двух человек, а на нее.
— Вы гнусная, сопливая, паршивая сучка! Как только вы осмелились так себя вести?
Она почувствовала укол в бедро, как от жала осы. У нее еще было время заметить, что лицо Рорке вдруг странно исказилось, словно стало таять. А потом у нее подогнулись ноги.
123
Коннор еле полз в арендованном «форде» по Юстон-роуд, приближаясь к зданию Бендикс. Он был полон молчаливого отчаяния и ничего, кроме него, не чувствовал.
Мертва. Его мать мертва.
В ушах стояло эхо тех ее слов, которые она сказала в ночь его отлета в Вашингтон. «Подумай еще раз, пока у тебя есть шанс».
Если бы он послушался ее, «Бендикс Шер» так и продолжал бы существовать. А он бы никогда не встретил Монти.
Но его мать была бы жива.
И где, черт побери, была бы Монти? В когтях этого подонка Кроу?
Он видел, как впереди справа растет слепое безглазое здание Бендикс и вместе с ним вздымается вся та ненависть, что он взращивал в душе двадцать шесть лет.
Он развернул машину к стоянке «Бендикса», подрулил к воротам и через окно протянул пропуск.
Охранник посмотрел на ветровое стекло:
— А где бирка?
— Бирка?
— Ваш пропуск на парковку. Мы не имеем права впускать машины без такого разрешения.
— Имел я вас! — взорвался Коннор. — Моя машина на пирсе, а эта арендованная.
Охранник закрыл свое окошко, вернулся за стол и взял чашку с кофе. А перед Коннором вместо привычного зеленого света горел красный, да еще в сопровождении слов на экране: «ПРОЕЗД ЗАПРЕЩЕН. НЕМЕДЛЕННО ДАЙТЕ ЗАДНИЙ ХОД. ВЫ НАРУШИЛИ ГРАНИЦУ ЧУЖОГО ВЛАДЕНИЯ».
Коннору пришлось вернуться на главную дорогу и припарковаться у счетчика за углом. Возвращаясь, он заметил хвост черного «мерседеса», исчезающего на эстакаде автопарка, который, как Монти говорила ему, принадлежал компании.
Створки автоматических дверей раздвинулись, он вошел в белый мраморный атриум и направился к конторке охранника, за которой сейчас находился только один человек, черный мужчина на пятом десятке. Коннор чуть не обознался, приняв его за Уинстона Смита, приятеля Монти.
— Привет. Мне нужно спешно увидеться с доктором Кроу. Предполагаю, сейчас его нет на месте, не так ли?
У охранника был совершенно нейтральный голос, в нем не было ни дружелюбия, ни враждебности.
— Порой он приезжает по утрам в воскресенье, но сегодня я его не видел.
— Понимаете, — смущенно продолжил Коннор, — тут такое дело, что ждать не может. У вас есть какой-нибудь его номер для срочных случаев? Я один из его патентоведов.
— Можете предъявить удостоверение?
Коннор показал ему свою карточку.
Охранник кивнул и с явной неохотой сказал:
— Могу попробовать… есть пара номеров. Но он отнюдь не обрадуется, что его беспокоят в уик- энд.
— Это спешно.
Американец был небрит, глаза налиты кровью, а одежда в беспорядке. Охранник посмотрел на него и прикинул, не выпил ли он.
Сглотнув комок в горле, он нервно улыбнулся американцу. Ну конечно! Это имя весь день было у него перед глазами.
124
В салоне «мерседеса» стояла странная тишина, которая подчеркивалась искусственной темнотой из-за зачерненных стекол. Монти остро ощущала запах выделанной кожи, пока машина бесшумно скользила в потоке лондонского движения.
Зажатая на заднем сиденье между и Кроу и Зелигманом, она чувствовала себя так, словно тело залито цементом. Монти осознала, что, должно быть, какое-то время она спала или была без сознания, но теперь она проснулась и пришла в замешательство. Они ехали по Парк-Лейн. «Была здесь прошлым вечером», — подумала она и попыталась припомнить зачем. «Мерседес» обогнул Марбл-Арч. Ну конечно. Они направляются на Марлибон-роуд, а потом выедут на Юстон-роуд.
Ее страхи вернулись — тихие, но настойчивые, словно в груди сидело какое-то мелкое животное и скребло коготками. За окнами скользили машины, здания и люди — зловещий, незнакомый Лондон, мрачный, словно переживший ядерную зиму.
Надо махать руками, подумала она. Надо кричать, привлекать чье-то внимание. Но пока она в машине, никто ее не увидит и не услышит.
Теперь они уже ехали по Юстон-роуд, мимо станции. Справа вырастало здание Бендикс, но вместо того, чтобы свернуть на правую полосу, «мерседес» подался налево и стал замедлять ход. Полоса превратилась в широкое дорожное полотно, по обеим сторонам которого стояли высокие офисные здания; машина было ускорила движение и сделала резкий поворот влево, ко входу во многоэтажный гараж.
Монти в ужасе смотрела на оранжевые и черные надписи на стенах: «Автостоянка LRG». Затем у низкого барьера, который сейчас был поднят, появились большие красные буквы: «ВСЕ ЗАПОЛНЕНО. ТОЛЬКО С КОНТРАКТАМИ НА ПАРКОВКУ».
«Мерседес» поднялся по виражу крутой бетонной рампы; она слышала, как дребезжат колеса, пересекая пустые дренажные трубы. Увидев впереди будочку охранника, она узнала мрачное лицо ее обитателя. Перед вторым барьером шофер вышел и вставил карточку в приемное устройство рядом с собой.
Автопарк оказался куда больше, чем она могла себе представить; большинство ниш были пусты. Ну конечно. Ведь сегодня суббота. «Мерседес» круто развернулся направо и остановился рядом с лифтами.
Шофер открыл дверцу Кроу и придержал ее для него. Зелигман дал Монти знак следовать за ним, и
