"Захарий, что случилось?" Но он уже ничего не мог объяснить своей жене. Он только думал: зря, зря я не верил в то, что слышал, вот и получил достойное наказание. "Идем в дом". Захарий смог только положительно движением головы сказать, что он согласен. Елизавета его поняла и заплакала.
Огненная колесница шумела и ярко светилась. И вот из нее вышел Авраам, "Смотрите, он живой". Авраам посмотрел вокруг, поднял свой взор к небесам, потом подошел к людям и громко зарыдал.
"Авраам, что случилось?" -- "Люди, вы знаете, что я только сейчас понял, зачем я живу на этом белом свете". -- "Скажи нам, что ты видел внутри этой колесницы?" -- "Я видел там очень многое и не могу вам объяснить всего того, что видел. Но в одном из "зеркал" я увидел своих умерших отца и мать и недавно умершую свою дочь. Я не верю своим глазам и ушам, но я видел их и говорил с ними". -- Авраам, а ты случайно не заболел?" -- "Я знал, что вы меня спросите об этом. И ежели вы мне не верите, то войдите в колесницу и сами во всем убедитесь". Но желающих не оказалось.
"Горро, -- обратился кто-то из толпы, -- не сможете ли вы оставить нам одно из "зеркал", что видел Авраам?" -- "Пока нет, но придет такое время и у каждого человека в доме будет такое, -- он подумал и добавил, -- "зеркало". Все, наше время истекло". Они вошли в колесницу и она, сильно зашипев, скрылась в небесах, оставив за собой небольшой шлейф.
Прошло пять месяцев. Захарий все время молчал, но думал он очень много. Ночами почти не спал, совесть его не давала ему покоя, ибо в своем наказании он винил только самого себя. "Почему, почему я оказался таким упрямым и невежливым пред посланцем Божьим, сам просил и получил по заслугам, только не то, что хотел".
И вот в один из дней к нему буквально подбежала Елизавета: "Захарий, Захарий!" -- "Гм-гм". -- "Я хочу обрадовать тебя, ибо слышу, как в чреве моем что-то шевелится и тревожит меня, и я уверена, что это плод будущего сына нашего". Захарий чуть не упал от услышанного, ему хотелось сказать очень многое, но ничего не получалось, тогда он поцеловал Елизавету и заплакал. Слезы радости текли по его щекам. Он уже видел еще не рожденного сына своего, в мыслях он играл с ним. "Елизавета, жена моя, я благодарю тебя, ибо ты нашла в себе силы и поверила в слово Божье. Господи, прости меня, прости и помилуй, и с этого момента жизни своей я Тебя буду воспевать до конца дней своих". -- В нем говорила его душа.
Взяв сосуд с вином, он отправился к Иувалю.
"Смотри, Захарий, как это ты решился прийти ко мне?" Захарий на радостях стал целовать своего соседа. "Захарий, я боюсь тебя, что ты делаешь? Тебе что, Елизаветы мало? Ты смотри, стар, а как лобызается, прелюбодей". Захарий увидел на столе нож, он взял его, Иуваль покраснел. "Ты что, с ума сошел, я же пошутил, положи нож на место". Захарий подошел к стене и начал ножом царапать стену. "Безумец, зачем ты портишь мою..." Иуваль прочел: "Моя Елизавета скоро родит мне сына". -- "Захарий, дорогой ты мой, дай я тебя расцелую", -- и он принялся его целовать, тихо приговаривая: "А что ты принес в сосуде?" -- "Пц-пц". -- "Что у тебя в сосуде?" -- "Гм-гм..." -- "Я все понял, Захарий, садись. Как хорошо, что ты не говоришь, теперь хоть я наговорюсь с тобой сполна". И так до утра следующего дня Захарий неустанно слушал своего соседа. Тот на радостях и танцевал, и пел, подпрыгивая при этом. Носился вокруг Захария, как малое дитя, но пред глазами Захария стоял образ его сына. Иуваль не раздражал больше его, он даже был рад, что у него такой сосед.
Не дождавшись Захария, Елизавета решила пойти за ним: "О, Елизавета, Господь с тобой, ты извини нас, мы с Захарием целую ночь вели деловой разговор", -- "Иуваль, я не против, но он же назариянин". -- "Елизавета, я бы эту секту разогнал, как это так можно жить без мяса, без вина, не стричь волосы. У назариян не человеческие законы, и я не хочу, чтобы Захарий тратил свою жизнь понапрасну. Вчера он нарушил обет, но он не согрешил, а наоборот, принял облик человеческий".
Захарий стоял и думал: "Я родом из Назарета, вступил в секту, поклялся не пить вина, не есть мяса, ради чего, ради чего все это? Неужели, сохраняя обстриженные волосы и ногти, я продлю свою жизнь? Нет, здесь что-то не то. Нужно изменить свой образ жизни. Он подошел к Елизавете, взял ее за руку: "Гм-гм..." -- "Идем, идем, дорогой ты мой".
Придя к себе домой, Захарий сразу уснул, и снова во сне он увидел своего еще не рожденного сына. "Захарий, ты нарушил обет назарейства, и твой еще не рожденный сын будет наказан за твое предательство. Запомни, что ты, только ты будешь виновным в этом". -- "Нет-нет, накажите лучше меня, хотя я уже и так наказан, но не трогайте моего сына", -- и он застонал. "Захарий, что с тобой?" Он вздрогнул и проснулся, на его глазах были слезы. "Дорогой, но что же ты меня так волнуешь, мне же нельзя сейчас волноваться, я хочу сохранить плод наш". Захарий опустил голову. "Прости меня, Елизавета, прости", -- думал он.
В дверь постучали. "Входите, входите. Захарий, смотри, это же Мария". -- "Мир вам, Елизавета". -- "Мария, увидя тебя, взыграл плод чрева моего". -- "Елизавета, я рада за тебя, но, но..." -- "Мария, что такое?" -- "Елизавета, ко мне тоже был глас Божий, и я, и я, тоже очень скоро рожу сына, ибо так глаголил мне Ангел, явившись ко мне". -- "Мария, благословенна ты будешь среди всех женщин, ибо я догадываюсь о том, что произошло с тобой". -- "А почему Захарий все время молчит?" -- "Мария, Бог его наказал за его неверие, и теперь он страдает и мучается.
