Уитни даже не сразу поняла, что обращаются к ней.
Запнувшись, выдавила:
— Да…
— Это хорошо… это очень хорошо…
И взгляд черных глаз в тот миг был совсем дикий.
Уитни даже подумалось — мерещится.
Но все мысли унеслись прочь, когда мужские губы принялись спускаться вниз. Тонкая шея, ключицы, впадинка между грудей. Задержались. Сдвинулись сначала в одну сторону, где жадно втянули сначала один сосок, потом в другую сторону, где проделали такую же манипуляцию.
Уитни пискнула и невольно вскинула бедра кверху.
— Что Вы делаете… — выдохнула.
— Ласкаю тебя.
И впервые черные глаза посмотрели ей в пылающее лицо. Уитни поразилась изменениям, произошедшим с Кианом. Его лицо сейчас меньше всего напоминало бесчувственную маску, на которой невозможно ничего прочесть. Сейчас же она видела ничем не прикрытую жажду её тела, инстинктивно поняла, что мужчина находится на грани. Вздувшиеся вены на висках, нервно дергающийся кадык, ритмично поднимающаяся грудь, укрытая черной сорочкой. Как же захотелось девушке забраться под неё и дотронуться до разгоряченной — в этом она не сомневалась — коже… Сейчас бы её не испугал вид огня, что бушевал под ней. Сейчас бы…
Что было бы «сейчас», Уитни так и не узнала. Потому что Киан перешёл к более активным действиям. А именно, чуть отодвинувшись от неё, потянул за резинку панталончиков.
— Ай! — Уитни невольно вцепилась в ту же резинку.
Киан закрыл глаза, тяжело вздохнул, словно этот вздох и видимый контроль давался ему безмерно трудно, и глухо сказал:
— Видимо, моя ошибка заключается в том, что я позабыл, зачем мы тут. Итак, мисс Кларисси, запомни одну очень важную вещь. То, без чего тебе никогда не удастся соблазнить и очаровать ни одного мужчину. Если он что-то желает с тебя снять в постели, не смей ему препятствовать.
И как-то слово «не смей» особо выделилось.
В голове Уитни зазвенел звоночек. Точно, они же здесь для того, чтобы её научить основам любви… Точно…
Руки послушно убрала.
И всё же не удержалась от стыдливого писка, когда почувствовала, как прохладный воздух коснулся бедер.
Следом последовала и его реакция. Стон, более похожий на рык.
И его руки на её лице.
— Уитни, послушай меня… Послушай… — он говорил, и его глаза горели черным безумным огнем. — Сейчас я возьму тебя. Потому что мне надо. Будет немного больно. Потерпи, пожалуйста. Так всегда в первый раз. А потом… Когда мой зверь тебя получит, успокоится, я расскажу тебе всё, что потребуется, и научу… Буду ласкать тебя долго. До умопомрачения.
Говорил и разводил ей бедра, вклиниваясь между ними.
Уитни, зачарованная блеском его глаз, шепотом его губ, горячим дыханием и общей атмосферой чего-то невероятного, притихла. Лишь пульсация внизу живота требовала удовлетворения. Насыщения.
И когда створки между её ног раздвинули и наполнили, из груди Уитни вырвался глухой стон, тотчас переросший в стон боли.
— Кусай.
Она даже вначале не поняла, о чем ей говорят, настолько шокирующие были ощущения. Потом обнаружила перед своим лицом мужское плечо. И да, как бы дико, первобытно это не звучало, она воспользовалась предложением.
Укусила Киана Редараса, заглушая тем самым свою боль от рвущейся девственной пелены.
Мужчина не двигался секунды две-три. Застыл, откинув голову назад. Потом первый толчок, второй, третий…
И пропадает ощущение, что тебя разрывают изнутри…
И даже становится хорошо…
А потом рычание, и большое тело накрывает тебя, едва не вминая в мягкую постель.
Уитни, облизнув пересохшие губы, негромко спросила:
— Всё, да?
Мужская голова, уткнувшаяся в её плечо, чуть приподнялась.
— Нет, милая, это только начало.
Хм…
Она, бесспорно, согласна и на продолжение, но сначала дайте ей немного свободы, да осмыслить произошедшее.
Богиня, у неё получилось! Не всё, конечно, но получилось… Первое и основное препятствие разрушено. Осталось научиться обольщать мужчин. Возможно, ей и не пригодится оно, на что Уитни отчаянно рассчитывала, но кто знает… Если слухи и записи в древних манускриптах правдивы, то всё может быть. Она должна быть готова.
Киан не спешил покидать её тело. Не спешил освобождать и пространство над ней. Продолжал удерживать на расставленных по обеим сторонам от её головы руках вес собственного тела. Смотрел в лицо девушки пристально.
Даже слишком.
— Ты не получила удовольствия?
— А надо?
Прищурился, выказывая своё недовольство.
— Здесь однозначного ответа не может быть. В большинстве случаев женщины со мной получают удовольствие и желают продолжения. Но ты девственница, и наивно полагать, что ты, минуя боль, получишь наслаждение.
Его хриплый голос носил отголоски испытанного удовольствия, и действовал на Уитни завораживающе. Она лежала под мужчиной, и ловила себя на мысли, что ей хорошо. Просто хорошо. Не было, как она полагала ложного стеснения, желания поскорее укрыться, избавиться от его общества. Создавалось впечатление, что она попала в другой мир, и с этим таинственным мужчиной её связывают отношения, меньше всего относящиеся к дружеским. И его глаза… Черный омут, да и только.
— Наслаждение — это хорошо, — она заставила себя оторваться от его лица и остановила взгляд в области мускулистой шеи. Безопаснее. — Потому что сейчас мне немного… дискомфортно. И я была бы Вам благодарна, если бы Вы… слезли с меня.
Не учтиво, зато правдиво.
Полноватые губы, что ещё хранили вкус её губ, растянулись в ленивой, сытой, улыбке.
— Я сейчас выйду.
Их слова звучали предельно откровенно, что не могло не шокировать Уитни. Но она говорила себе — так надо. И, наверное, подобные диалоги естественны между любовниками.
Когда Киан оставил её тело, Уитни приглушенно охнула и невольно схватилась за низ живота. Поморщившись, попыталась сесть. Не позволили. Большая теплая ладонь накрыла её руку сверху.
— Тихо. Не двигайся.
Интонация вроде бы и была мягкой, успокаивающей, но Уитни отчетливо расслышала властные нотки.
Так-с… Господин зазнайка возвращается?
