— Черная ведьма тут я, а предмет охоты — ты.
Изумленно глядя на меня, Арвейн переспросил:
— Что?!
Тьма, я его еще и учить жизни должна.
— Отпусти, — безапелляционно потребовала.
Вместо того, чтобы выполнить требование ведьмы, лицо рожи окаменело, к стене меня прижали не в пример сильнее, и к губам повторно и решительно потянулись…
— Дохрай. — меланхолично позвала я, отвернувшись от излишне настырного белого.
И ничего не произошло.
Ни Арвейн не поцеловал, ни Дохрай не отшвырнул от меня обнаглевшего мага. Несколько секунд я терпеливо ждала. Потом повернулась посмотрела на рожу рожа странно улыбнулась в ответ. Нахмурившись сильнее, сдвинулась, в желании узнать где вообще мой хранитель. И увидела… Что кухни у меня больше вообще нет, вот что я увидела! То есть совсем нет! Посреди обугленного помещения имелась черная дыра! Как от взрыва! Плита, кастрюли, сковородки, шкафы, чугунки — все это в виде черепков, щепок и осколков или устилало пол, или протыкало стены! Кстати, часть черепков, осколков и щепок щедро утыкала спину и плечи белого мага, и запах крови, который ощущался, это была его кровь.
— О, Тьма… — потрясенно выдохнула черная ведьма.
— Скорее о Свет и Тьма. — усмехнулся Арвейн. Никогда не смей смешивать два полярно противоположных источника без моего присутствия, Телль.
— Но… — я все еще с ужасом оглядывала то, что еще пару мгновений назад было моей кухней, — но госпожа Анарайн сказала, что кровь даст Гардэму… и что это просто…
— Элим проводила обряд в присутствии двух сильных белых магов
— меня и своего мужа, естественно для нее все было просто! — психанул от чего-то Арвейн и отпустил меня.
Затем отступил на шаг, закрыл глаза и его окутало голубоватое сияние в тот же миг все осколки покинули тело мужчины и опали на грязный черный от сажи пол. Белые умеют себя лечить. Меня же рожа интересовал менее всего, и оглядывая погром в поиске Гардэма, я повторно позвала:
— Дохрай.
Тишина, затем донесшийся издали рык.
Обойдя Арвейна торопливо вышла из кухни и увидела прикованного к полу своего духа хранителя! Серебристая призрачная сеть не оставляла сомнений в том, кто того сковал
Протянув руку внедрила в сеть толику собственной силы, и сеть обратилась облаком стремительно угасающих искорок. Дохрай с ревом подскочил, и едва не ринулся мимо меня на кухню, но был остановлен кратким:
— Нет.
Застыл зеленым мускулистым чудищем со стремительно растущими когтями, вопросительно глядя на меня. Ответила ему злым взглядом и Дохрай стремительно увеличился в размере. Когда-то мой дух был болотным шайтаном — редкий демон и мне безумно повезло, что он погиб от старости в момент, когда я впервые активировала свой источник. Из всех духов преисподней я выбрала Дохрая, даже не знаю почему. Просто взгляд зацепился за него, того и притянула, тогда еще не понимая, насколько сильным хранителем обзавожусь. Дохрай был силен — сильнее всех духов в магистериуме. Обредший вторую жизнь, он начал опекать меня как собственную дочь, заботился, следил, утешал, помогал в обучении, и гордился моими успехами так, как не гордились даже мама и бабка. И никогда не проигрывал. Никому.
До этого дня!
— Орден, одними губами сказала я.
Дохрай сузил и так узкие глаза, глянул в сторону дверного проема, кивнул мне и истаял. Но не сдался, нет, мы, черные, вообще никогда не сдаемся — в преисподнюю рванул, за советом. Орден орденом, но на любой замок своя отмычка найдется, а в любой крепости слабое место.
Я же вернулась на кухню и осторожно приблизилась к черной дыре в полу, заглянула вниз оттуда на меня смотрели два синих слишком больших для кошки глаза, затем раздалось гневное рычание… тоже вообще не кошачье.
— Телль, отойди, — приказал стремительно регенерирующий маг.
Щелкнув пальцами призвала огонь и совершенно игнорируя белого, принялась выжигать в полу дыру побольше, в эту маленькую монстр, а судя по рыку там было явно чудище, точно не пролезет.
— Телль! рявкнул Арвейн.
Щелчок пальцами и вместо мага симпатичный дуб на двух ногах.
— Очень смешно, — вернув себе истинный облик, заметил белый
И так как я продолжала портить собственный пол, продолжил все более распаляясь:
— Между прочим, могла бы проявить хоть каплю благодарности! Хоть толику! Хоть…
Завершив выжигать крут в полу, повернулась, взглянула на несколько растрепанного окровавленного мага и прямо спросила:
— За что?
— Что? — не понял рожа.
За что мне быть тебе благодарной? — я даже толком не злилась, не до злости было.
Поправив волосы, Арвейн с некоторой долей пафоса заявил:
— Я тебя спас, если ты не заметила.
Психанув, превратила гада в шкаф. С посудой. Такой какой тут до взрыва и потустороннего смерча был! С моими любимыми тарелочками и чашечками! И горько сожалела о потерянном, пока маг не вернул себе прежний облик. А когда вернул, укоризненно на меня глядя, мрачно сообщила:
— Ты меня не спас, ты мне кухню угробил.
— Кухню ты сама угробила, — не согласился белый. Или, по-твоему, взрыв и полтергейст для помещений проходят совершенно безвредно?!
То есть мы еще и иронизируем.
— Да у меня такие взрывы по три раза в неделю в лаборатории! — психанула черная ведьма. — И как видишь, лавка в целости и сохранности!
Арвейн недоуменно-недоверчиво заломил бровь.
— Меня и лавку защищает Дохрай! — рявкнула я.
На лице рожи отразилось нечто неопределяемое.
— А теперь пошел вон, к обожающей тебя кобыле и птахе! Несколько обескураженный маг все же огрызнулся.
— Там конь.
— Не присматривалась и не буду! Вон отсюда!
Но тут пол дрогнул, словно в него тараном ударили, и, выбив выжженный мной круг, в лавку запрыгнул… тигр. Огромный, белый в черную полоску, голубоглазый тигр. Уточнение — это был злой тигр. И причина его злости была мне совершенно очевидна.
— Кошки отменяются, — пробормотала черная ведьма.
Тигр яростно забил хвостом по полу и зарычал втрое громче.
— И я разорюсь на мясе, — второе меня расстроило куда больше, чем возникшие трудности в личной жизни Гардэма.
Тигр перестал бить хвостом и призадумался.
— А может ты обратно в кота? — осторожно предложила.
Развел когтистыми кстати лапами, мол „я бы с радостью, но как?“, потом зарычал, недвусмысленно указывая, кто виноват в метаморфозе.
— Я разорюсь, — поняла со всей определенностью.
Гардем издевательски оскалил клыки судя по довольной тигрячей морде, того такая месть зарвавшейся ведьме вполне устраивала, в конце концов, он не желал есть окровавленную мной рыбку, а я настояла.
— Но сейчас ведь ты сытый, да? — поинтересовалась без особой надежды.
Мне указали на внушительную пасть и сообщили:
— Мяв.
— Тьма, — выругалась несчастная черная ведьма, и пошла опять на рынок.
Попыталась.
Потому что стоило мне выйти на порог, как взгляду представилась расстроенная толпа, которая смотрела куда-то в район фонтана.
— Что там? — громко спросила черная ведьма.
Толпа расступилась — там оказалось нечто. Совсем нечто. Там морда бил нового священника мордой о вязанки дров. Ритмично и методично, попутно что-то ему выговаривая
— Так, я не поняла, — ошарашенная черная ведьма спустилась на пару ступенек вниз, — это что сейчас происходит?!
Ответила мне басовитая госпожа Торникай:
— Господин мэр выразил недовольство тем фактом, что того не поставили в известность о готовящемся акте вашего сожжения.
— Чтооооо?! — мой голос осип от обалдения.
Нет, они все что, издеваются? Над бедной несчастной черной ведьмой банально издеваются?! У меня одна надежда на развлечение была, а теперь что?!
— Так не пойдет! Окончательно разозлилась я.
Толпа радостно расступилась сильнее, ожидая моих действий, но мне сейчас до толпы не было никакого дела — подхватив юбку, и придерживая черную островерхую шляпу, я сорвалась на бег, с воплем:
