Он тупо посмотрел на неё:
— Здесь? В больнице?
Девушка кивнула.
— Почему твои родители здесь?
— Я… я позвонила им. Я была… расстроена. Они хотели зайти и убедиться, что ты в порядке.
Дэниел был озадачен:
— Почему?
Лисанн раздраженно закатила глаза:
— Потому что они заботятся о тебе, болван!
Он всё ещё сомневался.
— Так можно им? Зайти?
— Думаю, да.
Бормоча что-то о глупости мужчин, и Дэниела в частности, Лисанн позвала родителей с холла.
Парень выглядел напряженным, когда они вошли, и совершенно был сбит с толку, когда Моника притянула его в объятия, что заставило его вздрогнуть.
— Осторожно, мама! — предупредила Лисанн.
— Ой, извини, извини! — сказала она на ухо Дэниелу, что означало, что так или иначе, он всё равно не мог её услышать.
— Итак, Мон, — сказал Эрни и протянул руку Дэниелу. — Как дела, сынок? Ты изрядно напугал мою дочь.
Глаза Дэниела переместились в сторону Лисанн.
— Напугал?
— Да, идиот! — закричала она, шокируя родителей.
Дэниел улыбнулся ей:
— Ты милая, когда злишься.
— Она унаследовала это от матери, — сказал Эрни.
Мужчины обменялись взглядами, пока женщины уставились на них в недоумении.
— Ну, я принесу вам кофе, — сказал Эрни, разрушая момент.
— Три сахара для Дэниела, — крикнула ему в след Моника.
— Он пьёт черный, — завопила Лисанн.
Эрни прошагал прочь, бормоча что-то про себя.
— Куколка, прогуляешься со мной? Я устал от этой проклятой комнаты.
— Тебе разрешили?
— Да, но я должен пойти с кем-то, на случай если у меня будет головокружение или ещё какая—нибудь хрень.
Дэниел откинул простынь прежде, чем Лисанн успела что-нибудь сказать. Она автоматически покраснела, удивляясь увиденному.
— Пижамные штаны? — спросила она, приподняв бровь.
— Конечно! Ты ожидала чего—то другого, детка? — подразнил он, — Я захотел взять их в больницу. Или мне следует носить одно из этих платьев, с задницей, выставленной на показ?
— Что ты обычно носишь, Дэниел? — по-матерински, спросила Моника.
Дэниел улыбнулся ей:
— Ничего.
— Ох! — воскликнула Моника, её лицо было таким же, как у дочери.
Лисанн не думала, что было подходящее время для откровений ее парня.
Поднимаясь, он наклонился на один бок, и ему пришлось схватиться за спинку кровати.
— Чёрт, — воскликнул он, свободной рукой хватаясь за голову.
— Ты в порядке? — ахнула девушка.
— Ух, ты, голова закружилась. Это было странно. Но, всё в порядке.
Парень с опаской отпустил кровать и восстановил равновесие, прежде чем сделать осторожный шаг.
— Нормально? — снова спросила Лиса, закусив губу.
— Да, — ответил Дэниел.
— Лисанн, возьми его за руку, просто для подстраховки, — приказала Моника, — О, и Дэниел, я думаю, тебе следует накинуть что—нибудь сверху, — она протянула ему футболку, которую он оставил на постели, — Я подожду здесь.
Парень ухмыльнулся, и одел футболку пока Лиса голодными глазами, рассматривала его тело.
Она слегка ощутила чувство вины, строя ему глазки, когда он болен.
Девушка взяла Дэниела за руку, счастливая, что у неё появилась возможность дотронуться к его тёплой, нежной коже. Она ощутила покалывание, и Дэниел окинул её странным взглядом.
Парень споткнулся, и Лиса обхватила его рукой за талию, позволяя руке уютно устроиться на его правом бедре.
Они медленно прогуливались вдоль коридора.
— Я скучал по тебе, куколка, — нежно сказал он, осторожно всматриваясь в её лицо.
— Я тоже. Задница.
— Задница?
— Одно из многих моих определений тебя сейчас.
— Ты злишься?
— Дэниел Колтон, ты ещё не видел меня рассерженной. Подожди, пока тебе станет лучше.
— Хорошо, — счастливо воскликнул он.
— Мы получили высший бал за домашнее задание по бизнесу.
Он улыбнулся.
— Я же говорил тебе, куколка, — его озарила мысль, и он остановился, — Ты была здесь вчера вечером?
— Да, конечно.
— О. Я думал, что ты мне приснилась.
— Я… я тебе снилась?
Он ответил, притягивая её ближе к своей груди.
— Всегда, — выдохнул он ей в губы, перед тем как поцеловать.
— Я — чёрт возьми — не верю в это!
Услышав позади себя разозленный голос Зефа, Лиса отпрянула от парня. Дэниел, конечно же, не услышал и улыбнулся брату:
— Эй, мужик!
Его улыбка померкла, когда он увидел, наполненный ненавистью, взгляд Зефа, прожигая путь к Лисанн, и её напряженность — практически страх.
— Что происходит?
— Ничего, малой, — ответил Зеф, выдавив улыбку, — Принёс тебе всякую хрень.
Он помахал журналами с изображением мотоциклов, перед лицом Дэниела.
— Спасибо, мужик. Мы просто вышли за кофе. Хочешь присоединиться?
— Не, всё в порядке. Просто решил завезти тебе это. У меня дела, о которых нужно позаботиться. Зайду к тебе позже… когда ты будешь один.
Он сказал последние слова так, что только Лисанн могла его услышать, и сунув журналы ей в руки, направился на выход. Дэниел обеспокоенно смотрел ему вслед.
Он повернулся к Лисанн.
— Он говорил тебе что-нибудь?
— Эм, ну…
— Лис, пожалуйста? Я ненавижу людей, которые говорят обо мне, но не со мной.
Девушка вздохнула, но была спасена от ответа своим отцом, который появился с четырьмя стаканчиками кофе.
Они вернулись в палату, Дэниел шёл медленно и осторожно. Он выглядел уставшим, так если бы короткий разговор и короткая прогулка, вымотали его. Лиса настолько привыкла к нескончаемой энергии, бурлящей в нём, что эта вялость беспокоила ее. Равновесие парня ухудшилось, вызвав необходимость Лисанн держать кофе, а отец помогал Дэниелу добраться до своей палаты.
Он нахмурился и осторожно откинулся на постели, руками обхватив голову.
Моника бросила многозначительный взгляд на дочь.
— Я думаю, мы утомили Дэниела — нам следует уйти. Ты сможешь вернуться позже.
Лисанн кивнула, затем дотронулась до руки Дэниела:
— Мы уходим.
Он слабо улыбнулся.
— Прости, — тихо произнёс он.
Она поцеловала его в щеку, и дотронулась рукой к груди, выше сердца. На ней был кулон, который он подарил — она знала, что он поймёт.
Когда они покинули больницу, настроение было мрачным. Они приехали с такими большими надеждами, а теперь Лисанн чувствовала себя не только обессиленной, а ещё и обеспокоенной.
— Милая, хочешь, чтобы мы остались ещё на одну ночь? — спросила мама, уловив тревогу дочери. — Мы сможем отвезти Дэниела домой, когда его выпишут. С Гарри всё будет в порядке у Милфордов ещё одну ночь. Мы сможем вместе вернуться домой.
— Спасибо, мам, — тихо сказала Лисанн.
Отец обнял её:
— С ним всё будет в порядке. Прошло только двадцать четыре часа со времени операции. Дай ему время.
В то время как Эрни звонил в мотель и бронировал номер ещё на одну ночь, Лисанн с мамой ждали у входа. Моника пыталась убедить её, что беспокойство не поможет.
— Дэниелу нужно, чтобы ты была позитивной сейчас. Я не могу представить, через что ему пришлось пройти — и без реальной поддержки семьи, судя по тому, что я вижу, — нахмурившись, добавила она, — Несмотря на то, что происходит между вами двумя.
— Я… я думала, что он собирается порвать со мной. Мама, я так ужасно поступила с ним. Я чувствую себя так плохо. А теперь это…
Она передала маме письмо, которое Дэниел написал ей, и посмотрела на неё, когда Моника прочитала его до конца. Дочитав, она крепко обняла дочь.
— Дэниел — очень особенный молодой человек, — сказала она, — Я очень рада, что он нашёл мою особенную дочь.
Лисанн слабо улыбнулась, в основном, чтобы успокоить маму.
Когда они вернулись в больницу, несколько часов спустя, Моника и Эрни решили снова подождать в холле, давая дочери возможность увидеться с Дэниелом наедине. Но как только она вошла в палату, то ей посчастливилось только улыбнуться и сказать «Привет», прежде чем их прервал молодой врач с целой группой студентов—медиков:
