— Извини за платье, — улучив момент, когда Сардынов, извинившись, отошел, сказала Диана. — Это мой прокол.
Лера безразлично пожала плечами.
— Ничего страшного.
Она пропустила мимо себя недовольство Сардынова. Многие девушки были одеты куда смелее. Про декольте — так и вовсе отдельный разговор.
К Сардынову подошел Демьян, и они по-дружески обнялись.
— Рад тебя видеть.
— Приготовил сюрприз?
— Надеюсь, останешься довольным.
Лере одной послышался в словах хозяина дома двойной смысл?
Сардынов ничего не заметил.
Вскоре началась и сама выставка. Когда появились обнаженные девушки и молодые люди, на последних правда, были оставлены микроскопические трусики- стринги, у Леры округлились глаза. Нет-нет, только не боди-арт! Не хватало ей ещё в дополнении ко всему лицезреть обнаженные титьки и задницы. Лера дотронулась рукой до лба, выражая молчаливый протест. В отношении художественных произведений она придерживалась консервативного взгляда. Классика, максимум авангард. Всё остальное было недоступно её понимаю, и воспринималось, как игра больного воображения.
Диана выразительно причмокнула губами.
— Да… Демьян отличился.
Сардынов ничего не сказал. Он сидел рядом, вытянув ноги и скрестив руки на груди. Вся его поза выглядела расслабленной. Но это на первый взгляд. Лера не сомневалась — внутри дремлет опасный хищник, что готов достойно отреагировать на любое посягательство на его спокойствие или на то, что он считает своим.
А дальше началось само шоу. Модели с расписанными телами приняли позу статуй. Включился прожектор. И уже с помощью него на белом полотне стали отображаться реальные картины, где тела молодых людей идеально дополняли городские пейзажи. Получалось наслоение художественных направлений. Лере, которая вначале даже не желала вникать в происходящее, даже начало нравиться.
Особенно красиво смотрелась одна пара. Парень-мулат стоял на одном колене, за его спиной девушка-блондинка с расписанным синеватыми линиями телом. И они оба на фоне воспроизведенной чернографитным карандашом репродукции Москвы середины прошлого века.
— О, черт….
Тихий шепот Дианы привлек внимание Леры. Девушка с удивление посмотрела на помощницу. Вот уж никогда бы Лера не подумала, что Диану могут смутить обнаженные тела.
Но она поспешила с выводами.
Личная помощница не смотрела на сцену, где происходило завораживающее действо.
Её взгляд был направлен на вход в шатер.
Там стоял мужчина чуть младше тридцати с недельной щетиной и брюнетка модельной внешности.
— Мы уходим! — безапелляционный тон Сардынова ещё больше удивил Валерию.
Она даже толком не успела ничего понять, как увидела резко поднимающегося Тимура.
Диана приглушенно выругалась. Потом также поднялась и потянула Леру за собой, кивком головы указав на другой, противоположный основному входу, выход.
Лера последовала за ними.
Вечер, определенно, будет иметь последствия.
ГЛАВА 18
— Какого хрена он там делал?!
Даже Диану придавила от яростного всплеска Сардынова, не говоря уже о Валерии. Девушка вжалась в сиденье.
Они ехали с Дмитрием, Сардынов — в другой машине. Лера думала, что он посадит её с собой, и порадовалась, когда поняла, что ошиблась.
Диана поморщилась и ответила по внутренней связи, установленной между машинами:
— Я проверяла список гостей. Знала, что Демьян может пригласить и его… Вчера — в списках он не значился.
— Сегодня…, - Сарднынов приглушенно выругался. — Ладно, забыли.
И нажал на отбой.
Диана откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.
Валерия не без интереса наблюдала за ней и прислушивалась к разговору.
Про кого они говорили? Про того мужчину, что прибыл с опозданием? И кто он такой? Конкурент Сардынова? Давний его враг? Или друг, уведший когда-то девушку Сардынова?
Лера склонялась к третьему варианту. Ей казалось, что в прошлом у её работодателя случилась сильная личная драма, которую он так и не смог пережить. Иначе само собой напрашивался вопрос, зачем богатому привлекательному молодому мужчине понадобились услуги суррогатной матери?
При упоминании о суррогатном материнстве Валерия мысленно поморщилась. Интересно, Берестов понял, что она сознательно не стала акцентировать момент, что в договоре ни разу не упоминалось его значение? Или он счел, что она полная дурочка? Скорее всего, второе. Так удобнее считать. Молоденькая девушка в минуту отчаяния многое может пропустить.
А может на многое закрыть глаза.
Лера гнала от себя воспоминания той ночи, когда она раз за разом перечитывала договор, заучивая его едва ли не наизусть…
Гнала, потому что всё понимала.
Всё осознавала.
И приняла роковое для себя решение.
Она — не сурмама. И никогда ей не будет.
Она — гораздо хуже…
Сердце привычно заныло, но на лице Леры не дрогнул ни один мускул.
Она сделала свой выбор. Какие бы последствия он за собой не нёс.
Возвращаясь к событиям последнего получаса, она снова подумала про Сардынова. В её восприятии он меньше всего походил на мужчину, которого когда- то бросила девушка. Но девушки тоже бывают разными. За ангельской внешностью часто скрывается опасная хищница, готовая переступить через многие моральные принципы, лишь бы добиться желаемого.
Но вдаваться в подробности личной жизни Сардынова, гадать, что было да как, Лера не стала. Ни к чему. Сближаться с ним она не собиралась. Её задача — на протяжении года сохранять видимый нейтралитет. Ни в коем случае не пускать его в свою зону комфорта.
Если пустит…
Где гарантии того, что с ней не случится пресловутый стокгольмский синдром? Что она, оказавшись под властным давлением Сардынова, не начнет себя ассоциировать с жертвой, в следствии чего у неё образуется стойкая зависимость от него? Смех смехов, а история знает сотни примеров, когда молодые девушки влюблялись в своих похитителей и прощали им всё, вплоть до насилия и издевательств над собой. То же самое и с жертвами заложников. Криминалистика описывала много случаев, когда заложники в последствие интересовались судьбой террористов, навещали их в заключении, просили смягчению наказания.
Что сдвигается в голове у человека? Почему тот, кого следует ненавидеть, начинает вызывать симпатию?
Лера для себя подобной участи не хотела.
Поэтому — никакого вникания в жизнь Тимура Сардынова. Она — по другую сторону. И никогда ни при каких обстоятельствах они не должны пересекаться.
А ребенок…
Сначала надо забеременеть.
И чтобы мама с Генычем пришли в себя. Ей бы от этой стрессовой ситуации отойти. А там — будет думать дальше. Будет воссоздавать вокруг себя фантомный щит.
Что-нибудь да придумает.
Поэтому она никак не стала комментировать диалог Дианы и Сардынова. Они ей не друзья, не близкие люди. Они — часть другого враждебного ей мира.
Но у Дианы было другое мнение на сей счет.
— Лера, надеюсь, ты понимаешь, что Тимура ни о чем не надо спрашивать?
Лере так и подмывало сказать, что он не настроен на диалог с ней. И ей вообще велено молчать. А рот открывать лишь для того, чтобы сделать минет.
Девушка обругала себя. Когда она стала такой циничной? Нельзя…нельзя уподобляться тем, кто тебя окружает. Нельзя терять себя. Свой внутренний мир. Тот стержень, что помогает тебя держаться изо дня в день и не сломаться.
— Конечно.
— Вот и славно.
Диана отвернулась к окну и всю оставшуюся дорогу не проронила ни слова. Чувствовала за собой вину? Сначала платье Леры, которое Сардынов почему-то счел слишком откровенным, потом незнакомец, вызвавший у её работодателя столь неоднозначную реакцию?
Странно, что хозяин вечера не попытался их остановить. Или настолько был увлечен показом, что не заметил их ухода? Хотя не заметить, как они демонстративно покидали шатер — было сложно.
Лера тоже отвернулась к окну. Ей какая разница, что происходит в жизни этих богатых нуворишей? Её заботило другое — завтра она собиралась в клинику. И её тревожило, что Сардынов прикажет ей остаться в коттедже или куда-то позовет с собой.
