— Насколько я понимаю, большинство наших подданных в курсе того, что творится над их головами.
— Да, ваше величество. Эти… сволочи журналисты все раструбили.
Император перевел взгляд на лорда Эйзела. Тот согласно кивнул.
— Да, ваше величество. Кое-где возникла паника, пришлось вывести на улицы армейские патрули. Но большинство успокоено вашим обращением. И самим фактом вашего возвращения в такой момент.
— Хорошо. Тогда вот что: транслируйте картинку по основным каналам. И потребуйте от них, чтобы они временно убрали рекламу с уличных экранов и проекторов и вывели на них эту картинку. Пусть все увидят… — Он замолчал, не закончив фразу, но оба лорда поняли его. Пусть все увидят или наш триумф, или поражение. Что ж, это был вполне удачный ход. Можно было не сомневаться, что даже те, кто сейчас громит магазины, при виде этой картинки бросят все и приникнут к экранам. Уж больно многое стояло на кону.
— Расчет по времени, — негромко бросил Олег. Уимон стянул с вспотевшей головы гарнитуру и обратился к Мерилин вслух. Она в ответ тоже перешла на внешние динамики:
— До времени открытия огня минута. До момента выхода врага на дистанцию полного залпа минута и сорок секунд.
Все невольно подобрались. До начала окончательного отсчета оставалась всего одна минута. Ольга поежилась. Она первый раз оказалась в боевой ситуации, когда от нее ничего не зависело. Все — Уимон, брат, Эоней, боевой расчет командной рубки — были при деле. И только она одна болталась как льдинка в проруби. Может, лучше было остаться с Эсмиэль, которая наотрез отказалась подняться в рубку? Ольга покосилась на Эонея. Он был бледен, но спокоен.
— Тридцать секунд до открытия огня, — прозвучал в рубке мелодичный голос Мерилин.
Уимон нервно потер руки и оглянулся на Олега. Так как там с последними четырьмя Разрушителями? И в этот момент по рубке разнесся спокойный голос адмирала Рюрика.
Глава 2
— Да-а, впечатляет.
Уимон поднимался по лестнице, восторженно крутя головой.
— Прямо Версаль.
Версаль был последним и пока самым серьезным увлечением Уимона. До него были Петергоф, Шёнбрунн, Ватикан, Букингемский дворец и многие другие. По идее, с Версаля и стоило начать, но Уимон получил доступ к внутренней сети людей капониров, в которой только и сохранились изображения дворцов и садов, которые были на Земле, до того как на нее обрушилось Обращение канскебронов, лишь после Восстания. И произошло это в капонире Рясниково. Поэтому Уимон начал с Петергофа и Большого Кремлевского дворца. Сама мысль, что место, где спишь и ешь, может не только согревать холодной зимой, защищать от ветра и дождя, как куклосы, или обеспечивать максимальную производительность труда, как рабочие казармы производственных зон, но и… радовать глаз, возвышать душу и даже бросать вызов Творцу, создавшему красоту лесов, полей и водопадов, была для Уимона настолько новой и неожиданной, что он просто очаровался ею. И всем, что ее подкрепляло.
— Вон смотри, Берс. — Уимон дернул за рукав Олега. — Вот это называется контрфорсы, то есть… у нас, на Земле… ну называлось.
Олег повернулся к Уимону и кивнул, а в его глазах даже промелькнуло некое подобие улыбки. Уимон заулыбался в ответ. Берс очень сильно изменился. За последний год он улыбнулся чуть ли не в десять раз больше, чем за все то время, что знал его Уимон. И он догадывался, кто являлся этому причиной. Эта причина сейчас поднималась по лестнице по правую руку от Берса. Уимон повернул голову и восторженно посмотрел на Эсмиэль. Вот кто на парадной лестнице дворца смотрелся совершенно на своем месте. Великолепное обрамление не менее великолепному содержанию. А ведь всё было за то, что они могли, даже и выиграв битву, всё равно никогда не добраться до этого изумительного дворца.
Берс вновь заговорил, когда до момента открытия огня осталось менее тридцати секунд:
— Изменение конфигурации залпов. После второго залпа переход на совмещение трех. По квадрату. С верхнего угла. Со сменой пропуска по часовой. С двенадцатого — совмещение двух. Вертикальными парами.
— Принято, — отозвался мелодичный голос Мерилин.
Уимон вгляделся в мгновенно изменившиеся цифры и едва не заорал от восторга. А он-то голову ломал… Действительно, после первых двух залпов, с учетом времени перезарядки, дистанция до противника сокращалась настолько, что совмещение огневой мощи всего трех Разрушителей обеспечивало мощность залпа, вполне сравнимую с четырехсовмещенной на дистанции, с которой они только открывали огонь. Двухсовмещенные залпы даже на еще более короткой дистанции немного не дотягивали до мощности, необходимой для полного уничтожения Базового системного разрушителя в первом же залпе, но Уимон был уверен: то, что останется от вражеских Разрушителей после такого залпа, вряд ли будет способно продолжать бой со сколь-нибудь реальной эффективностью. Впрочем, существовала вероятность, что Первые контролеры Разрушителей попытаются повторить их финт и тоже перейти на совмещенное наведение, но она представлялась Уимону чисто гипотетической. Даже с подсказкой Олега Мерилин с подругами потратили на корреляцию программ своих прицельно-навигационных систем почти три минуты. А время перезарядки накопителей первого контура составляет около пяти секунд. То есть на шестнадцать залпов им потребуется всего лишь минута сорок. По любому не успеют.
— Десять. Девять. Восемь… — послышался мелодичный голос Мерилин, которая уже знала, что ее друзьям почему-то важно, чтобы она отсчитала последние десять секунд до открытия огня.
Раньше они всегда просили ее это сделать, и она не видела причин, почему бы не оказать им эту услугу и сейчас, когда ее вроде как никто об этом не просил. Ведь это так по-человечески — делать своим друзьям маленькие приятные вещи…
— Два. Один. Залп… — Мерилин вздыбилась.
Если бы этот поток энергии направить на средних размеров звезду, тепловой баланс этой звезды оказался был существенно нарушен, а с ее поверхности было бы выбито несколько миллиардов тонн звездного вещества. Но он был направлен на вражеский Разрушитель. Причем на этот корабль было направлено четыре таких потока. Поэтому на месте Базового системного разрушителя канскебронов, шедшего крайним в стене из шестнадцати подобных кораблей, вспыхнула новая звезда.
— Залп… — вновь послышался мелодичный голос Мерилин. И огромная туша Разрушителя снова вздыбилась от чудовищной отдачи. — Переход на трехсовмещенный режим. Гретхен пропускает. Залп!
Уимону показалось, что в голосе Мерилин появились нотки торжества.
— Татьяна пропускает. Залп!
Ну точно. Он усмехнулся. Да-а, а его подружка, оказывается, испытывает удовольствие от подобных вещей. Вот уж не знал…
— Прикажите флоту выдвинуться на отсечные позиции по варианту «два-прим» плана адмиралтейства, — послышался голос Олега.
Уимон бросил на Олега недоуменный взгляд, но Мерилин, не пропускавшая мимо ушей, так сказать, ничего из сказанного в рубке, вывела на экран его капитанской консоли схему и таблицы, из которых замысел Олега становился совершенно понятен. Впрочем, его несложно было понять и без этого. Если слегка подумать. Без своей главной ударной силы — Разрушителей флот канскебронов оказывался вполне по зубам имперским кораблям, особенно если учитывать огневую поддержку крепостной артиллерии и других объектов постоянной орбиты и… моральную со стороны Разрушителей. Ибо для того чтобы накопители второго контура запасли энергию хоть на один залп, реакторам гигантского корабля необходимо отработать на полной мощности не менее часа. А к тому моменту битва должна уже закончиться. Так что, скорее всего, они теперь вышли из игры до конца битвы. Максимум, на что можно рассчитывать, так это на спарки непосредственной обороны.
— Мой император, — послышался от консоли Эонея торжествующий рев того типа с багровым лицом, которому так не понравилось, что Эоней назначил Берса командующим объединенными силами империи и Земли в этом сражении. — У меня на подходе вторая, шестая и восьмая эскадры. Позвольте перенацелить их на перехват?
