— Спасибо, Бенни! — Лорен послала воздушный поцелуй парню, поднося шот с текилой ко рту. — За это грех не выпить.
Мы с друзьями наперебой принялись шумно поздравлять Лорен, расправляясь со своими напитками. Я была безумно рада за подругу, которой пару дней назад пришел ответ из «Джорджия Рекордс» о том, что ее брали на стажировку начиная с августа. И хотя это означало, что ей придется перебраться на западное побережье и расстояние между нами будет несколько тысяч миль — новость была отличная.
— Эта работа как раз для Лорен, она ведь любит музыкантов, — пошутила Николь, наша общая приятельница. Если вы хотели пойти в бар и напиться, Николь была лучшим спутником для этого.
— Сучка! — Лорен засмеялась и бросила в Николь пригоршню орешков.
Мы уже успели выпить достаточное количество алкоголя, чтобы вести себя шумно и без конца хохотать над любой шуткой, которую выдавал кто-нибудь из нашей компании. Но мы находились в студенческом баре, и все посетители здесь были такими же, как и мы.
С тех пор, как Адам оставил меня в той придорожной закусочной, я стала больше времени проводить со своими друзьями. Я вновь была общительной, веселой Грейс, которая ходила по вечеринкам и барам по выходным. Это был мой способ вернуться к себе прежней и не мучатся постоянно мыслью, почему он отпустил меня. Той Грейс, какой я была до встречи с ним — было совершенно плевать на то, кто такой Адам Эллингтон и почему он не хочет видеть меня в своей жизни.
И к тому же, в большой компании легче удерживать маску, что у меня все в полном порядке, и что мое сердце вовсе не болит.
В тот момент, когда дверь бара открылась, и в нее вошел Дин в компании двух своих друзей, я как раз смеялась над очередным приколом Саймона, нашим соседом через коридор. Наши взгляды встретились, но оба тут же отвернулись, потому что с той ночи мы больше не разговаривали друг с другом. Периодически мы пересекались на кампусе, но нам настолько было неловко от этих встреч, что кто-то из нас тут же менял дорогу.
Первое время я порывалась поговорить с Дином, но после того, как при виде меня он развернулся и едва не побежал в другую сторону, я откинула эту идею.
Я сожалела о том, что между нами все так получилось. И все еще испытывала вину за то, что использовала Дина, но видно, нам изначально не суждено было быть вместе.
Я просто смирилась с этим.
Пока мои друзья пили и громко общались, перебивая друг друга, я выбралась из-за стола и вышла из бара, желая глотнуть свежего воздуха. Текила ударила мне в голову и земля под ногами слегка пошатывалась.
Прислонившись к шершавой стене здания, я достала из кармана куртки смартфон Адама и задумчиво стала вертеть его в руках. Я все еще порой носила его с собой, хотя и не знала причину этого. В этом не было никакой необходимости, и я никогда не звонила ему. Даже не знаю, в чем была моя потребность знать, что этот телефон со мной.
И в какую-то минуту я, очевидно, утратила самообладание и, найдя его номер, нажала на вызов. Поддалась секундному порыву, и когда включилась его голосовая почта, слова со скоростью выстрела посыпались из меня:
— Хотела, чтобы ты знал — я видела это паршивое шоу, в котором ты так разоткровенничался, — с места в карьер начала я. — И что это за чушь, которую ты нес? Мы, мать твою, не просто хорошо провели время! — Мой голос повысился на несколько октав, потому что я позволила выйти недовольству и раздражению, которое ощутила сегодня утром. — Это такая же ложь, как и все, что связано с тобой!
Ничего хорошего в этих долбанных отношениях не было! Ты просто ворвался в мою жизнь, не спросив, хочу ли я этого. И сделал все, чтобы испортить ее! Ты больной псих, которого я должна бы ненавидеть, но у меня не выходит. У меня, черт возьми, не выходит! — Я истерически хохотнула. — И я спрашиваю себя, так может я тоже псих, если после всего, что ты сделал, я все еще хочу… — Я замолчала и прикрыла глаза, переводя дыхание. — Ты ублюдок, и иногда я хочу тебя убить, а потом так же сильно хочу почувствовать тебя в себе. Еще раз, только один гребанный раз.
Какого черта ты оставил меня в той забегаловке с чеком, будто я какая-нибудь шлюха, которую ты снял? Это та, кем я была для тебя? Шлюха? Тогда скажу тебе, что ты переплатил.
Я запустила руку в волосы и сползла вниз по стене. Моя голова кружилась все сильней.
— Ты облажался, Адам. Мы оба облажались. Я не знаю… Ты настолько труслив, что не мог сказать мне в глаза, что отпускаешь меня? Это то, чего ты хотел? К этому ты стремился, когда принудил меня к этим проклятым отношениям?
В чем был смысл? В чем, черт тебя дери, был весь смысл?!
Я не заметила, как мой голос сорвался на крик. Пьяный крик. И в завершение всего я со злостью зашвырнула телефон куда-то в темноту.
Похоже, у меня проблемы с самоконтролем. И управлением гнева.
Кажется, я переоценила свое состояние.
Я не была в порядке. Определенно не в порядке.
На следующее утро я проснулась с ощущением, что совершила роковую, непоправимую ошибку.
Господи, как я могла поддаться этому дикому желанию позвонить ему и выплеснуть всю горечь и обиду, с которой жила в последние недели?
Не знаю, возможно, если бы мы поговорили на прощание, мне было бы легче? Я бы не бесилась так сильно от мысли, что он даже не захотел посмотреть мне в лицо, прежде чем исчезнуть. И не злилась от того, что он не нашел ничего лучше, чем откупиться от меня.
Я все еще недоумевала по поводу оставленного чека. То, что касалось дома, было мне понятно. Но не этих триста тысяч. Это не были мои деньги, и изначально мы не договаривались, что я получу что-то помимо закладной, когда наши отношения завершаться.
Но он посчитал нужным выписать мне чек.
Для чего? Чтобы загладить свою вину из-за подвала?
Неверный выбор. Я бы предпочла личные извинения. Нет, это не значит, что его слов было бы достаточно, чтобы исправить то, что он натворил. Но я бы знала, что он сожалеет.
Если он вообще сожалеет об этом.
Не уверена.
Полностью подавленная, я даже не пыталась скрыть свое состояние и с тревогой ожидала… Чего? И сама толком не знаю. Возможно, что реакции Адама на мое ночное сообщение. Хоть какой-то реакции. Но утро прошло, прошел обед, а от него ничего не было, и я поняла, что если он и прослушал мое сообщение, то решил его проигнорировать.
Ему, в самом деле, больше не было дела до меня.
Только лишь то, что Маркус все еще оставался при мне, указывало на то, что Адам все же беспокоился о моей безопасности. Телохранитель был единственным связующим, что остался между нами.
Я не знала, докладывал ли Маркус своему хозяину обо мне, или же просто выполнял свою работу телохранителя. Мы не говорили с ним о Эллингтоне.
Сразу после того, как Адам отпустил меня, я вновь получила анонимное послание. Наверное, тот, кто прислал его, был еще не в курсе, что мы более не связаны отношениями. Первым моим порывом было сообщить Адаму о послании, но я быстро передумала. Спрятала записку в глубину стола и постаралась забыть.
Это больше не касалось меня. Какую бы цель не преследовал аноним, в этом больше не было смысла.
Меня и Адама Эллингтона отныне ничего не связывало.
— У меня есть предложение, — нараспев произнесла Лорен, вырывая меня из моих невеселых мыслей.
— Я тебя внимательно слушаю. — Я состроила глубокую заинтересованность, заранее собираюсь согласиться на любое предложение подруги. Чем бы это ни было, если мне поможет это отвлечься от переваривания вчерашнего звонка, я была только за.
— Мой кузен в городе и он предлагает мне сходить с ним на ужин в какое-нибудь приличное место. Я рассказала ему о своей практике, и он захотел угостить меня и отпраздновать. Сказал, чтобы я взяла с собой подруг. Но Эм у родителей, так что мы будем только втроем.
Лорен с надеждой смотрела на меня, очевидно беспокоясь, что я откажусь.
Я не собиралась ее расстраивать, и я вовсе не была против ужина в компании ее кузена. Я знала Пола, и он был веселым, милым парнем.
