Вот так! Один — один! Теперь уже она не может настоять или обвинить меня. На кону жизнь пары десятков людей против ее красоты. Попытается надавить, и все посчитают ее капризной эгоисткой.
— Конечно, я понимаю, — выдавила она, сузив глаза.
Я буквально видела, как она просчитывает варианты в голове на тему «как же заставить ее вылечить меня в Карсте». Честно говоря, лечить ее я вообще не собираюсь. Пусть это жестоко, но она должна усвоить урок. Хотя… уверена, что она быстро найдет целителя.
— Нэялин, я могу с тобой поговорить… наедине?
Я чуть не взвыла от досады. Ну что ей еще надо?! Ведь очевидно, что еще какую-то гадость придумала! Но делать нечего, я встала и кивнула, жестом предложив ей идти первой. Оставлять ее за спиной опасно.
Далеко Сташи заходить не стала, остановившись на краю поляны.
— Нэя, речь пойдет о Расхарте… Ты знаешь, что мы были близки? — И впилась в меня мерцающими, как у кошки, глазами.
— Да.
— Мы были любовниками, — продолжила она, внимательно следя за моей реакцией.
— Да.
— Мы хотели пожениться и завести детей. — И сделала паузу.
Я пожала плечами и чуть не засмеялась, заметив бешенство в ее глазах.
— Рас рассказал тебе, да? Вижу, что рассказал. — Она попыталась выдавить печальную улыбку, но получился оскал. — Но он не знает всей правды и слышать ее не хочет… Нэя, я люблю его! Понимаешь, действительно люблю! Как никого! Я хочу к нему вернуться, хочу, чтобы у нас все наладилось, чтобы мы были снова вместе… Но он обижен на меня! Да, я причинила ему боль, но я не хотела! Я тогда очень испугалась своих чувств к нему! Не поняла, что со мной происходит, и… Ты знаешь, что Расхарт полуарэйв-полудэв, но не знаешь, что он способен заразить женщину своим проклятием. Не веришь, да? — Она заметила скепсис на моем лице. — Да, имеешь право, но я не вру. Я, как и Расхарт, теперь зависима от мужчин. Мне необходимо быть с мужчиной… наверное, даже чаще, чем Расу с женщиной.
— И после этого ты хочешь к нему вернуться? — хмыкнула я.
— Да, хочу. Я люблю его… И я не могу без него. Нэялин, прошу тебя, оставь нас в покое! — Она подалась вперед и схватила меня за руки. Еле выдернула их обратно. — Ты не сможешь дать ему то, что ему нужно. Сейчас ваши отношения окутаны флером новизны, я верю, что он тебе нравится, но ты не сможешь с ним. В какой-то момент ты уйдешь, бросишь его, а что будет с ним?
— Это все, что ты хотела сказать?
— Нэя, он все еще любит меня, — шепотом произнесла Сташи. — И ты это знаешь. Рас не прощает предательства, а меня простил, потому что не может без меня. Ты же сама видишь… Нэя, я прошу понять и простить меня за то, что я натворила. Я так хотела увидеть Расхарта, буквально летела сюда, когда узнала, что он идет с караваном… и в итоге увидела его с другой. Это больно… слишком больно. Я понимаю, что это недостаточное оправдание, но страх его потерять затмил мне разум. Я люблю его — это единственное мое оправдание. Поверь мне, я не хочу становиться тебе врагом, наоборот, я вижу, что мы похожи, что сможем стать подругами…
— Я поняла тебя, Сташи, — прервала я ее монолог. Слышать это уже не было сил. — Если ты не против, я бы хотела побыть одна. Мне необходимо подумать.
— Конечно. — Она радостно улыбнулась и легонько сжала мои замерзшие пальцы. Надо же… даже не почувствовала, что так продрогла…
Сташи пошла к костру, а я бессильно опустилась на траву. Как бы то ни было, но разговор отнял у меня много сил. Однако хуже было другое… Сташи удалось посеять зерно сомнения. Я не верила ей, когда она начала твердить о своей любви к Расхарту или о желании стать мне подругой, но что я знаю о чувствах Раса к ней и ко мне? Ведь она права, он не из тех, кто прощает предательство. А ее простил и был с ней после этого… А ее рассказ о зависимости? Вдруг это правда? Я же совершенно не знаю законов этого мира… И нужен ли мне Рас? Не сделаю я ему хуже?..
Я грустно рассмеялась. М-да, жалкая попытка выйти из ситуации с гордо поднятой головой. Убедить саму себя, что Рас мне не нужен, что он опасен… ведь это ширма от страха, что я всего лишь замена ей. Я ведь себя знаю, я не предам его, какой бы зависимой ни стала. Я буду его ждать, но не будет ли он мучиться от этого? Что говорить, Сташи права и в том, что что-то общее у нас определенно есть. И во внешности, и, увы, в характере…
— Нэя…
Тихий голос над головой заставил меня придушенно пискнуть. Надо мной склонился Расхарт. Мрачное лицо, прищуренные глаза, сжатые кулаки… Похоже, единение с природой не особо его успокоило.
— Что ты здесь делаешь?
— Сижу, — ответила я, пытаясь собрать мысли в кучу.
— Вижу, — хмыкнул Рас, присев рядом. — А почему здесь? Боишься подойти к костру?
Я мотнула головой:
— Нет, просто общалась здесь со Сташи, теперь обдумываю услышанное.
— Она жива?
Его вопрос задел болезненно напряженные нервы, и я фыркнула:
— А ты волнуешься?
— Конечно. — Он глубоко вздохнул. — Я не хочу, чтобы пострадала хоть одна из вас. Да и ты себе потом этого не простишь.
— Она тебе так дорога? — Голос немного дрогнул, но я уже с трудом сдерживалась. Господи, почему? Чем я хуже? Я ни разу в жизни не получала даже доли того, что есть у Сташи. У меня были поклонники, да, но ни разу я не замечала ни у одного из них сильных чувств или страсти, а потому и не позволяла им проникать мне в душу. Единственный раз, когда я полностью доверилась мужчине, оказался ошибкой и принес мне много боли. Я старалась не вспоминать об этом, жить дальше, но сейчас все прошлые встречи и расставания поднялись из глубин памяти…
— Да, — тихо ответил Рас. — Что бы ни случилось между нами, как любовниками, я все равно считаю ее другом. И чувствую ответственность за ее судьбу. Я виноват…
— Ты ее любишь? — Я дернула его за руку, заставляя посмотреть мне в глаза. — Просто скажи «да» или «нет». Если ты все это затеял для того, чтобы она приревновала… я пойму и подыграю тебе. Обещаю. Но не обманывай меня… — По щеке все же сбежала предательская слеза. Господи, как же больно быть заменой или временным утешением.
Расхарт молчал, и только его рука осторожно поднялась и стерла слезинку…
Я вздохнула и опустила глаза. Что ж, ответ ясен. Пойду, пожалуй, погуляю. Мне надо побыть одной… Однако Расхарт нарушил мои планы.
— Знаешь, — медленно начал он, — я был так рад, когда она пришла ко мне, так благодарен, что полюбил ее, наверное, в тот же день, или думал, что полюбил… Потом запрещал себе думать о ней вообще. После жизнь закрутилась — редкие встречи, частые расставания. И вот теперь, после всего, что я узнал за один только день, ты спрашиваешь: люблю ли я ее? Не буду тебе врать, еще день назад я бы колебался с ответом, но сейчас я наконец-то понял, что то, что я к ней чувствую, — не любовь. Боль, обида, страсть, желание, вина, преданность, беспокойство о ее судьбе, ответственность… много чего. Но любви в этом перечне нет. И, похоже, никогда и не было. Чувство вины, что я причинил Сташи боль, и благодарность ей за те счастливые дни не давали мне понять это. И я очень признателен тебе, что ты смогла открыть мне глаза и очистить мою душу.
— Опять благодарность, — усмехнулась я, пытаясь разобраться, какие чувства всколыхнули во мне его откровения.
— Ну… уж вот такой я благодарный, — рассмеялся Расхарт, разряжая обстановку. — А о чем вы говорили? Я так понимаю, что одной из тем было то, что я ее люблю, да? Ты поэтому спросила? — Он внимательно посмотрел на меня.
— Угу, — кивнула я. — И откуда ты такой умный?
— О! Ты не поверишь, — снова засмеялся он и, резко дернув меня за руку, притянул к себе и хлопнул по попе. — Вот, примерно отсюда!
— Ах ты… нахал! — Я опешила от возмущения, но потом не выдержала и рассмеялась. Да, Расхарт — это нечто.
— Да, я такой! А о чем еще говорили?
— Ну, Сташи попросила прощения, заявив, что у нее помутнение произошло от любви к тебе, — хихикнула я и тут же почувствовала, как Рас напрягся.
