Чувствуя подступающую тошноту, я заставила себя крепко сжать зубы, обхватила руками живот и начала медленно вдыхать и выдыхать, чтобы сдержаться. Поэтому Никсону не нравилось, когда кто-то касался его?
— Никсон? — спросила я, не желая слышать правды.
— Он сильно пострадал от рук своего отца, — дедушка вновь выругался. — Однажды вечером, в твой шестой День рождения, твои родители возвращались домой из города, когда их задержали на дороге. Твой отец был не в состоянии быстро достать пистолет. Они застрелили твою мать у него на глазах, а потом застрелили и его.
Слезы. Я закусила нижнюю губу, чтобы она не дрожала.
— Кто это сделал? Кто? Анджело?
Дедушка поднялся с дивана и достал коробку бумажных платков, протягивая их мне. Он сел обратно и откашлялся.
— Никто не знает. Анджело в то время не был в стране, и он клялся, что никогда бы не стал делать этого, но в тот момент ему никто не поверил. В конце концов, его жена умерла несколькими месяцами ранее этого, от кровоизлияния в мозг.
— И так, видишь, его слова не стоили ничего. Его империя была на грани крушения, потому что он не мог контролировать свой гнев. И, вдобавок к этому, все люди тыкали в него пальцами, будучи уверенными, что он не способен управлять собственными предприятиями. Это продолжалось до тех пор, пока Никсону не исполнилось восемнадцать.
— И тогда Никсон взял управление на себя?
Дедушка вздохнул.
— Его часть жизни не я должен тебе рассказывать. Но, если бы я знал, что история повторится, и один из Абандонато снова влюбится в девушку из нашей семьи, я бы положил этому конец заранее.
— Влюбится?
Дедушка закрыл глаза.
— Да. Этот мальчик. Он готов умереть за тебя. Да?
Я хотела не согласиться с этим утверждением. Но я не могла, поэтому просто отвернулась.
— Кто убил моих родителей?
— Анджело полагал, что это кто-то из семьи Де Ланг. Он считал, что все указывает на это. На пистолете был выгравирован герб семьи, но не было никаких веских доказательств. Мы боялись за твою жизнь, не зная, кому можно доверять. Твоя бабушка и я решили, что лучше будет скрыть тебя ото всех, пока ты не достигнешь определенного возраста. Но твой восемнадцатый День рождения маячил уже перед носом, словно ночной кошмар. У меня не было смелости, чтобы сказать тебе всю правду. Не было той смелости, которая была у твоей бабушки.
— Четыре года назад мы обнаружили, что семья Де Ланг задолжала некой семье из Сицилии. И мы думали, что они просто неудачно вложили инвестиции. Никсон и другие разработали план, чтобы не разрушить семью Де Ланг, но разоблачить их за предательство.
— И он сделал это?
— Что? — дедушка взял у меня из рук бокал и поставил его на стол.
— Разоблачил их?
— Пока нет, — дедушка вздохнул. — И чем дольше он пытается это сделать, тем больше я начинаю подозревать, что семья Абандонато могла быть с ними заодно. Но мы никогда этого не узнаем. Было много убийств, и теперь моя единственная внучка находится посереди всего этого.
Я накрыла его рукой свою.
— Дедушка, ты уже ничего не можешь изменить, — я знала, что он разозлится после моих следующих слов, но я должна была спросить. — Как я могу помочь?
— Ты уже сделала все, что от тебя требовалось. Ты отвлекла все внимание на себя. Но теперь, когда ты знаешь, кем является Никсон, ты в большой опасности. Я доверял ему, надеясь, что он будет держаться от тебя подальше. Нет, — дедушка выругался. — Нет, ты вернешься в школу, ты забудешь обо всем, что произошло, и ты забудешь об этом мальчике.
Я вздохнула. Невозможно забыть дышать, забыть о том, что у меня есть сердце, так почему же он думал, что я могу забыть Никсона?
— Я не могу, дедушка.
— Почему? — дедушка вскочил на ноги. — Что он с тобой сделал? Неужели он… — его лицо покраснело, когда он начал размахивать руками перед моим лицом.
Я усмехнулась.
— Эм, нет, он не делал… этого, — я скопировала жесты дедушки и покачала головой.
Дедушка вздохнул и рассмеялся:
— Я не знаю, почему добрый Бог оставил меня одного с девочкой. Я не думаю, что мое сердце сможет принять это. Я ложусь спать, и волнуюсь. Я ем свой завтрак, и волнуюсь. Я вижу корову, и волнуюсь.
Проглотив выступающие слезы, я выдохнула с облегчением, радуясь тому, что сейчас часть моего прежнего дедушки передо мной. Я обняла его и закрыла глаза, вдыхая этот знакомый запах.
— Дедушка, ты не можешь все контролировать.
— Я могу попробовать.
— Нет, ты умрешь от сердечного приступа, и что тогда, оставишь меня одну? Без семьи?
— Ты, как твоя бабушка, — он вздохнул. — Такая же мудрая.
Он выпустил меня из своих объятий и сделал шаг назад. У меня до сих пор был один вопрос, но я не была уверена, что хочу услышать ответ.
— Дед, — я почесала голову. — Кто главный в семье Альферо?
У дедушки на лице проступила широкая ухмылка.
— Ты спрашиваешь меня, я ли босс мафии?
Я утвердительно кивнула.
Дедушка пожал плечами и с громким смехом подошел к двери.
— Я попрошу Адриана показать тебе твою комнату, чтобы ты могла освежиться перед обедом.
Потрясающе. Нужно добавить дедушку в список тех людей, которые игнорируют мои вопросы. Я начинала осознавать, что если дедушка или Никсон не отвечали на какой-либо мой вопрос, это само по себе и было ответом. Черт. Избегание ответа — означало «да», а переход на другую тему — означало «нет».
Я вытащила свой телефон в надежде, что Никсон что-нибудь написал. Ну, хоть что-нибудь!
Одно новое сообщение.
Я быстро открыла его, увидела номер, а рядом с ним всего три слова от Никсона, которые я прочитала, шумно вдыхая воздух:
«МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ»
«ТЫ МОЖЕШЬ ВЕРНУТЬСЯ? НУЖНО ПОГОВОРИТЬ» — написала я в ответ.
Он ответил сразу же:
«КОНЕЧНО, ДАЙ МНЕ МИНУТУ, ЧТОБЫ НАЙТИ БРОНЕЖИЛЕТ. ТЫ ЖЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО МЕНЯ ПОДСТРЕЛИЛИ, КОГДА Я БЫЛ В ЭТОМ ДОМЕ ПАРУ ЧАСОВ НАЗАД?»
Недолго думая, я набрала его номер. И я услышала его голос.
— Трейс, — ответил он, но я прервала его.
— Пожалуйста, Никсон. Пожалуйста.
Он продолжительно и тяжело вздохнул. После последовал ряд матерных слов, и я услышала, как на заднем плане смеется Чейз.
— Дай мне час.
— Спасибо.
— Ох, и Трейс?
— Да?
— Сделай мне одолжение. Скажи своему дедушке, что ты пригласила меня, чтобы он сразу же на пороге не начал снова стрелять в меня. Ты же не хочешь, чтобы на твоих руках была невинная кровь.
— А ты такой? — прошептала я.
— Что?
— Невинный?
— Нет, — его голос дрожал. — Не с того дня, когда я родился, не с первого раза, когда мой отец поднял на меня руку, не с первого раза, как я увидел, что моя мама забивается от него в угол, и, безусловно, не с первого раза, когда я позволил себе поцеловать тебя. Нет, Трейс. Я совсем не невинный.
Молчание. Я не знала, что сказать.
Он откашлялся.
— Ты все еще хочешь, чтобы я приехал?
— Да.
— До скорой встречи, Трейс.
Телефон замолчал. Я положила его в задний карман, когда привлекательный молодой человек лет двадцати вошел в комнату.
— Мисс Альферо? Ваш дедушка попросил меня показать Вашу комнату.
— Отлично, — мне удалось выдавить из себя легкую улыбку и последовать за ним прочь из гостиной вверх по парадной лестнице. Как только мы достигли комнаты, я повернулась к Адриану, одарив его самой широкой улыбкой, на которую только была способна. Он отшатнулся, но, сразу же, взял себя в руки.
— Скажите моему дедушке, что у нас будет компания за обедом.
— И кого мы будем ожидать?
Я усмехнулась.
— Мистера Абандонато. Моего парня.
Рот Адриана слегка приоткрылся. К его чести, он только три раза успел выругаться прежде, чем коротко кивнуть мне и уйти прочь.
Глава 26
Не прошло и десяти минут, когда дедушка ворвался в мою комнату.
— Скажи мне, что это не правда. Скажи, что ты не пригласила этого парня…
