— Да уж, общение с гномом и идшем ни для кого не проходит бесследно.
Но мало-помалу отряд продвигался вперед. Тем более что теперь не надо было каждый вечер разбивать походный лагерь и назначать ночную стражу. Удобные дороги империи с частыми придорожными трактирами позволяли не забивать голову заботами о том, что будет на ужин и где преклонить голову на ночь.
И вот сегодня они остановились на ночлег всего в двух перегонах от блистательного Эл-Северина, прекрасной и богатой столицы могучей империи. Их путь подходил к концу.
— А знаешь, я, пожалуй, закажу-ка кротонского. Надо же ребятам попробовать и вкус детей виноградной лозы. А то все эль дуем…
— Что-то ты слишком расщедрился, — тут же влез идш, но Арила близость окончания пути привела в такое романтическое настроение, что он даже не стал спорить. Лишь махнул рукой, подзывая хозяина…
Вечер прошел приятственно. Правда, арвендейльцы, увлекшись дегустацией ни разу до сего момента не пробованного ими виноградного вина, слегка перебрали. Но кротонское, по заверению хозяина, было выдержанным, так что никакого похмелья с утра не предвиделось. Поэтому, когда Арил уже около полуночи поднимался к себе в комнату, он пребывал в отличном расположении духа. А чего нервничать? Жуткий поход, вероятность не вернуться из которого с обоснованным высокомерием поглядывала на жалкую кучку шансов остаться в живых, давно позади. И все еще неспокойный Проклятый лес тоже. Еще пара спокойных ночей в уютных трактирах, и они въедут через Бронзовые ворота в Эл-Северин…
Но спокойно переспать ночь им так и не удалось.
Арил проснулся оттого, что кто-то отчаянно колотил в дверь.
— А-а, темные боги! Ну кому там ночью не спится?! — раздраженно проворчал он, приподнимаясь на постели.
— Беда, господин, беда! Просыпайтесь! — послышался из-за двери испуганный голос хозяина таверны.
Арил переглянулся с проснувшимся Главом (ну еще бы, грохот был такой, что и мертвого бы поднял) и поспешно потянулся за штанами…
— Ну что случилось? — сумрачно бросил он, выходя в коридор. Трактир был наполнен суматошной беготней, где-то внизу слышались испуганные голоса, плач ребенка.
— Господин, прошу простить, но у вас тут сильный воинский отряд…
— Короче, — настороженно буркнул Арил. В принципе он мог сразу же заявить, что, какой у него отряд, совершенно не касается хозяина трактира, но эта ночная побудка намекала на то, что произошли какие-то важные события, о которых сначала следовало узнать получше.
— Я хотел бы просить вашу милость сопроводить мою семью до Месшера.
Арил удивленно воззрился на него. Месшер был небольшим городком лигах в сорока южнее. Они в него не заглядывали, но поворот на него миновали где-то дня три назад.
— Послушайте, уважаемый, — начал Арил, — я не знаю, что тут у вас произошло, но у нас довольно срочное дело в столице и…
— Столица захвачена орками! — взвизгнул хозяин.
— Что-о-о? — ошарашено переспросил Арил.
— Я же говорю… — торопливо, с истеричными нотками в голосе заговорил хозяин. — Третьего дня я посылал свояка в Эл-Северин, чтобы он подкупил вина на складе уважаемого Тавора Эрграя. Он вернулся час назад… дрожит… говорит, Эл-Северин горит. А на улицах идет рубка с неведомо откуда взявшимися орками. Причем беженцы, которых он повстречал, утверждают, что Высокий город уже захвачен, а император мертв. И что орки вызвали себе на помощь чудовищного демона, который бесчинствует и пожирает людей…
Арил покосился на Глава, тоже успевшего одеться и выйти из комнаты, и удивленно покачал головой:
— Ничего не понимаю. Откуда в Эл-Северине могут взяться орки?… Вот что, — он повернулся к Главу, — поднимай отряд. Пусть вооружаются и выводят, лошадей. А ты, — вновь развернулся Арил к хозяину таверны, — давай-ка сюда этого твоего свояка. Будем разбираться.
Свояком хозяина оказался тощий мужичок болезненного и крайне испуганного вида.
— Ты, что ли, видел орков в Эл-Северине?
— Ой бяда-а, — испуганно заблеял мужичок, — вот бяда-то-о.
— Заткнись, — рявкнул на него Арил, — и говори толком. Сколько орков видел, во что одеты, как вооружены?
Мужичок испуганно замолк, потом сглотнул и, покосившись на топчущегося рядом хозяина, прошептал осипшим голосом:
— Так ить… я-то ни одного не видел.
— Та-ак, — протянул Арил, — а откуда сведения?
— Так ить… сказывали.
— Кто?
— Беженцы, однако.
— И сколько беженцев было?
— Семья — сам девятый. С бабами, с малыми детями.
— И где ты их встретил?
— А у Рогожьего вала.
— Угу…
Арил понимающе кивнул. Свояк не доехал до Эл-Северина почти полторы лиги. Возможно, дело обстоит не так страшно, как показалось хозяину таверны и его свояку. Однако делать выводы пока еще было рано.
— И что они рассказывали?
— Орки, грят, в городе. Немерено-несчитано. В дома врываются. Людев бьют почем зря. Детей малых не жалеют… — подбавил он слезу в голос. В толпешке, собравшейся вокруг них, тут же послышались всхлипы и женские причитания. Арил крякнул. Да уж, здесь, в центральных областях империи, никакого врага не видали уже несколько сотен лет. А то и поболее. Почитай, с самой Великой тьмы. Не то что в окраинных графствах. Так что народишко здесь был непуганый… Впрочем, Империя она на то и Империя, чтобы простому народу жилось спокойно и мирно. Это в каком мелком княжестве или ханстве не знаешь, куда и как повернуться. То ли с юга какие враги нагрянут, то ли с запада. И ведь, бывал очи, даже не по твою душу, а так — кого далее на востоке пощипать. А потом восточные уже в отместку на западных попрут. И опять через твой огород. Так и живут люди, не зная, с какого боку напасть ждать. Но с империей такие номера не проходят. Здесь люди мирно живут. А если уж здесь грянет — так уж так, что по всей земле отзовется. Во всех малых и больших княжествах…
— А еще беженцев видел?
— А какжа, — закивал головой мужичонка, — много. Вон его сородственники тожа встретились, — кивнул он в сторону подошедшего идша. — И других много.
Арил посерьезнел. Если уж с места тронулись идши, значит, дело действительно серьезное.
— И чего они говорят?
— Так ить я больше не спрашивал!.. — удивленно воззрился на него свояк хозяина таверны. Мол, чего спрашивать-то, и так все ясно. Люди зазря говорить не будут. Как и любой простой человек, он даже не подозревал, насколько часто люди говорят именно зазря…
— Понятно… — пробормотал Арил и задумался. Все многочисленное семейство хозяина, столпившееся вокруг, пялилось на него с истово и даже остервенело демонстрируемой готовностью тут же, по первому же намеку, взгромоздиться в седла и на телеги. Им даже в голову не могло прийти, что у этого сурового воина и явно благородного господина (а кто еще мог передвигаться во главе столь большого воинского отряда) могут быть какие-то иные мысли, кроме как встать немедленно на защиту своего мирного народа, в данный конкретный момент олицетворяемого конкретно их семьей. А для чего еще и существует благородное сословие, как не защищать и оборонять?
— Значит, так, — принял решение Арил, — Бон Патрокл…
— Слушаю, — немедленно отозвался тот.
— Берешь шестерых и как можно быстрее отправляетесь обратно. В Арвендейл. Надо немедленно доложить Тро… то есть герцогу о том, что в столице творится что-то непотребное.
— Но… — начал было тот, но, натолкнувшись на тяжелый взгляд Арила, замолчал и кивнул.
— Также доложишь, что мы попытаемся подобраться к Эл-Северину и получше разузнать, что там произошло. Как только что-то выясним — отправим гонца в Угелой, в ту самую таверну. Понятно?
— Понятно, — кивнул Бон Патрокл, но затем все-таки сделал попытку пообсуждать приказ:
— А может, лучше сначала всем вместе выяснить, что там…
— Нет, — жестко оборвал его Арил и тут же, смягчившись, пояснил: — Ты пойми, орки могли появиться в Эл-Северине только с помощью какой-то могущественной магии. Иначе мы бы уже давно услышали о том, что от побережья или с севера движется орда. А раз никаких слухов до вчерашнего вечера не ходило, значит, они объявились прямо в городе. Что без магии, причем чудовищно мощной, ибо я даже не представляю, какую мощь надо иметь, чтобы перебросить тучу орков в столицу под носом у магов Императорского ковена и самого императора, совершенно невозможно. А когда мы имеем дело С ТАКОЙ магией, то я не дам за нашу разведку и ломаного гроша. А герцог должен знать, что здесь происходит. — Арил замолчал. Некоторое время все молча переваривали его слова, а затем раздался испуганный голос хозяина таверны:
