Обернулась, улыбнулась маме и пожала плечами.
— Кира… — Мама белела на глазах. — Киран… нет… Кирочка. Как?! Этого быть не может… Кира!
Отца это представление взбесило.
— Женщина.
На маму было страшно смотреть. Она поверить не могла в происходящее, она до последнего считала, что я останусь на планете.
— Женщина!
От папочкиного голоса все просто дрожит внутри.
Мама, белая, бледная, растерянная, поднесла руку к сканеру. А я улыбнулась, потому что знала, что будет дальше:
— Запрет! — Механический голос системы и алый свет, заполнивший помещение. — Запрет. Киара МакВаррас, отойдите от линии. Проследуйте в правый коридор!
И мама закричала! Уже не глядя на меня, злая и раздраженная, она кричала на подбежавших служащих:
— Это ошибка, Киран МакВаррас, а не Киара! У вас ошибка в системе! Вы…
Наверное, до нее все дошло именно в этот миг, потому что, резко крутанувшись, она уставилась на меня потрясенными зелеными глазами, чтобы выдохнуть:
— Кира…
Я постаралась улыбнуться и снова пожала плечами.
— Кира!
Моя мама в приступе ярости — шикарное зрелище. Красивая она у меня, яркая, стройная, стремительная, и вот такую маму я знала и любила.
— Все будет хорошо, — крикнула я, потому что шум нарастал от подбегающего народа в форме.
И в этот миг я увидела Дейма. Он тоже шел к нам, и степень его ярости понять было несложно. Едва в него врезался один из служащих — Дейм отшвырнул его не глядя, потому как не сводил глаз с меня. А я в ответ послала ему воздушный поцелуй и пренагло улыбнулась. Ну так он уже и сам понял, что нарываюсь я совершенно безнаказанно.
Дальше началось сплошное веселье: отец в ярости, его воины угрожающе держат ладони на клинках, охрана космопорта, усиленная боевыми дроидами, настаивает на своем. Мама тоже на своем настаивает, но ее вообще никто не слушает.
А я… я поняла, что сейчас просто начну плакать, и решила прекращать этот кошмар. Поэтому развернулась и потопала в свободную таможенную зону. За мной мгновенно увязалось шесть воинов — охрана. Отче остался выяснять отношения с государственными чиновниками. И вот иду я, оглядываюсь… чего уж там, так и оглядывалась, пока не увидела, как сотрудники космопорта увели мамочку. Она плакала, не хотела идти, но кто ж ее спрашивать будет, закон есть закон. А спецы Исинхая есть спецы Исинхая — провернули все четко, и не придерешься.
А мне просто хотелось сесть куда-нибудь под стеночку и завыть в голос над своей несчастной судьбой, потому как одно дело перед мамой делать вид, что все хорошо, и совсем другое — остаться один на один со всем этим кошмаром… А ведь еще утром я была в общаге и даже не полагала…
Нужно отвлечься. Нужно просто отвлечься, моих слез папандр не дождется.
Я огляделась, вспомнила, что только шопинг спасает от всех женских проблем, а потому я приняла единственно верное решение:
— Пошли в магазин! — скомандовала я воинам.
— Нет! — рявкнул один из них, тот самый, который МакХаррвед и до сих пор же на меня зло смотрит.
— А я ваша принцесса, — напоминаю на всякий пожарный.
Судя по усмешкам, плевать они на это хотели. Ладно, вам же хуже.
— Реветь начну, — пригрозила я.
Ухмыляться перестали.
— Так-то лучше, — подвела итог и потопала к магазинам.
Позади услышала хмурое:
— Наглая.
Решила не акцентировать внимание и сделать вид, что не слышала. Но мстить буду. И жестоко.
В итоге я, благо есть кодовая кредитка без указания имени, накупила себе столько всего, что пришлось и новый рюкзак приобретать, а потом еще пять. Среди моих покупок в основном наличествовали алкоголь, сладости, духи, духи с феромонами, сухой алкоголь в порошках и таблетках, с десяток охотничьих ножей, два десятка складных, белье разной степени развратности… и мужские стринги. Сама не знаю, зачем купила последнее, просто изображение морд многообразной степени ужасности на причинном месте окончательно покорило мое сердце и вдохновило на новые покупки.
Запиликал сейр. Не у меня, но мой. Оглядев верзил, определила, из чьего кармана это доносилось, молча и требовательно протянула руку. Воин, держащий только что купленный мной рюкзак, который я под завязку наполнила упаковками с бельем, демонстративно меня проигнорировал.
— Лучше отдай, — продолжаю стоять с протянутой рукой.
Мне насмешливо протянули… рюкзак.
— Не это, — прошипела я.
Рюкзак оттянули обратно. Сейр не унимается. Я разозлилась и пригрозила:
— Плакать буду.
Воин с черными глазами, папандра напоминающими, молча прошел к автомату, извлек собственную карту, сделал покупку и, вернувшись, издевательски протянул мне носовой платок. Я разозлилась окончательно и разорила собственный счет на покупку таких необходимых вещей, как перцовые баллончики, миниатюрные камеры видеонаблюдения, косметика… много косметики. Депиляторы разной степени действенности, краска для волос, крема, отбеливающие крема… Потом я подумала… Оглянулась, посмотрела на воинов и поняла, что все затарены уже и свободные руки только мои остались. Вдохновленная свободой собственных конечностей и злая на воинов, я обратила внимание на раздел детских татуировок… Скупила почти все! И вот после этого, уже набирая чего полегче, двинулась к выходу, размышляя над тем, как быстро воин разобрался в системах покупки через терминал. Как будто часто такими пользовался.
Снова запиликал сейр. Я остановилась в проходе, печально глянула на кафетерий с булочками, вспомнила, что даже не завтракала, и спросила у того самого узкоглазого издевателя:
— Издеваешься?
Воин молча достал сейр… смотрел на него секунд пять, после чего снял блокировку с экрана и вырубил связь! А затем совершенно спокойно вернул устройство обратно в карман! И я все понимаю, но…
— Как ты узнал код?! — Я сорвалась на крик.
А зря — разговор на повышенных тонах они просто проигнорировали, молча глядя на меня. И я почувствовала себя несмышленым ребенком под опекой взрослых умных дядей. И вот одного я не могла ПОНЯТЬ:
— А что, папик так меня боится, что шесть штук охранников ко мне приставил?
Воин, тот самый, с сейром, тяжело вздохнул и, сохраняя невероятное терпение, произнес:
— Дело не в вас.
Так как остановилась я в проходе, а окружали меня суровые воины, народ проходить не решался и образовались две невероятно терпеливые толпы — даже не возражал никто, что поразительно. Но мне стало неудобно, и, мысленно прокляв груды умного мяса, я пошла завтракать.
Вошла в кафе распространенной марки «Таунсин», уселась за барную стойку и, вежливо улыбнувшись бармену — невысокому пареньку с рыжим хаером и знаком смерти вселенной на висящей одинокой серьге, попросила:
— Кофе, чизкейк и булочку с изюмом.
— Понял, мисс, — отозвался тот, окидывая меня изучающим взглядом.
Похлопала ресничками в ответ.
— Далеко летите? — решил он продолжить беседу. — Я — Тэс.
— Кира, — представилась в свою очередь. — Лечу на историческую родину.
Передо мной поставили чашку с кофе. Запах был умопомрачительный. На мгновение прикрыв глаза, я вдохнула бодрящий аромат, стараясь отвлечься от всего случившегося. Внезапно надо мной раздалось:
— Ничего личного, но еще один взгляд на нее — и это будет последнее, что ты видел в своей жизни. Я понятно изъяснился?
Вздрогнула, распахнула глаза и увидела стремительно бледнеющего бармена, который с перепугу затрясся всем телом. А воин преспокойно сел рядом со мной, по другую сторону на заскрипевший от огромного веса стул сел второй из когорты меня конвоирующих.
Уроды!
— Ваш кофе, принцесса, — напомнил воин.
Медленно повернулась. Узкие черные глаза смотрели с откровенной насмешкой, да он просто издевался.
— Слушайте, а вы не хотите испариться на время, пока я поем? — вежливо интересуюсь у махины, который, даже сидя, выше меня больше чем на голову.
Воин спокойно ответил:
— Это не еда.
Все, он меня бесит! Дико.
