Дух с лицом из опарышей чуть отстал, штопором ввинчиваясь в небо. Над моей головой пронеслась мощная воздушная волна, когда передо мной вдруг возник другой. Черты его лица склеились между собой, как будто слепленные из капающего воска свечи. Духи продолжали материализовываться, и каждый новый образ оказывался еще более пугающим. Наконец последний из них, почти осязаемый, оглянулся на меня, и я увидела собственное лицо.
Я споткнулась и застыла на месте.
На меня смотрели мои же круглые глаза, но они выглядели иначе. Серая радужка расколота посередине, как у кошачьего глаза – и как у меня, когда я меняла обличье. Моя копия зашипела, обнажая беззубый рот, полный опарышей.
Остолбенев от ужаса, я не могла отвести взгляд.
Личинки вырвались на свободу и с легким треском посыпались на тротуар. Дух с моим лицом заговорил:
– Придет время – и ты поймешь, что ты такая же, как мы, и тогда все мы будем свободными.
Дух поплыл обратно, и я очнулась. Повернувшись, я побежала – быстро, как только могла.
Улицы будто вымерли. Я метнулась через дорогу, не осмеливаясь оглянуться назад.
Выбившись из сил, я замедлила бег и все же обернулась. Пот лил с меня градом, быстро остывая в сыром холодном воздухе, живот скрутило от боли. Танцующие тени исчезли. Я посмотрела на руку. Пепел покрывал ее тонким слоем.
Я спешно вытерла руку о джинсы и огляделась вокруг.
Дух показал мне мое лицо.
Мое лицо.
Грудь сдавило, когда я глубоко вздохнула и остановила приближающееся белое такси.
Я рывком открыла заднюю дверь и, напоследок окинув взглядом улицу, скользнула на сиденье.
– Куда? – спросил таксист.
Я поймала его отражение в зеркале заднего вида. Несколько часов сна ему бы явно не помешали. Глаза его щурились, собирая морщины.
– Данмор Лэйн.
Он кивнул, разворачиваясь в сторону главной дороги.
– Отсюда далековато будет. Ты с виду слишком молоденькая, чтобы…
Страж упал с неба, приземляясь прямо перед такси.
– О нет, – прошептала я.
Тяжелый удар сотряс машину и добавил мостовой еще одну выбоину. Развернутые крылья, достигающие в размахе нескольких метров. Широкая гладкая грудь цвета гранита. Мне даже не пришлось заглядывать в лицо, чтобы узнать, кто это.
Зейн.
– Господи Иисусе! – Таксист охнул, прижимая руку к груди. Конечно, люди знали о Стражах, но я очень сомневалась в том, что кто-нибудь из них рассчитывал увидеть в середине ночи падающую с неба горгулью.
– Откуда он взялся?
Зейн положил когтистую руку на капот такси, приподнимая переднюю часть машины. Таксист вцепился в руль, а я – в спинку пассажирского кресла.
– Сейчас же выходи из машины, – приказал Зейн, медленно опуская машину и впиваясь в меня пронзительным взглядом.
Таксист заерзал на сиденье.
– Это он тебе?
Я кивнула.
– Тогда выходи, – попросил мужчина, указывая на дверь. – Я не хочу никаких проблем с ними. Если он просит, чтобы ты вышла из такси – выходи.
Я нахмурилась – в конце концов, может, я невинная девушка, которая нуждается в помощи? – но, зная, что это не так, решила не впутывать в свои сомнительные делишки ни в чем не повинного человека.
Открыв дверцу, я вышла. Как только за мной захлопнулась дверь, таксист рванул с места, не щадя покрышек, и запах паленой резины разнесся в воздухе.
– Ты была с ним.
Мое сердце тяжело перевернулось, когда я заставила себя посмотреть ему в глаза. В своем истинном обличье Зейн выглядел устрашающей глыбой гранита.
– Ты пахнешь им, так что даже не пытайся врать.
– Я и не собиралась. Клянусь. – Я проглотила застрявший в горле ком. – Зейн…
– Я разыскиваю тебя весь вечер и всю ночь, – сказал он, шагнув вперед, низко опустив голову. – Я стоял у его дома. Я не мог попасть внутрь, но он встретил меня на крыше. Он сказал, что тебя у него нет.
Он так сказал? Наверное, пока я спала, но зачем Рот солгал? Должно быть, не хотел выдавать меня, не уверенный в том, что я оклемалась после дегустации души.
– Он солгал, это очевидно, – зарычал Зейн. – Не могу сказать, что меня это удивляет, но чтобы ты? – Гнев, казалось, сочился сквозь его панцирь, когда он отступил назад. Его плечи поникли, и он глубоко втянул воздух. – Ты провела с ним ночь.
Его слова прозвучали не столько вопросом, сколько утверждением, и это меня доконало.
– Нет-нет! Это не так. Я была с ним совсем по другой причине.
Он повернул голову, и свет фонаря отразился от его блестящих черных рогов. То, что он до сих пор стоял передо мной в облике горгульи, лишний раз говорило о том, насколько он расстроен. Раньше он старался не попадаться мне на глаза в своем истинном обличье.
– Я пошла с ним на ланч. Вот и все! – Я уронила рюкзак на землю. – Не знаю, может, это выглядит странно, но я сбежала из школы, потому что была слишком расстроена тем, что случилось прошлой ночью с Эбботом, и мне просто… просто захотелось сбежать.
Он резко повернул ко мне голову.
– Сбежать с ним?
– Я не думала, что все так обернется. – Я крепко зажмурилась, понимая, что признание, которое мне предстояло сделать, во сто крат хуже того, о чем думал Зейн. – Мы пошли в одно место, и там была эта женщина, и я…
– Ты что?
Я открыла глаза и снова увидела перед собой духа с моим лицом.
– Там была эта женщина, и я… я попробовала ее душу.
Зейн уставился на меня широко раскрытыми глазами.
– Нет.
В его голосе звучала боль, и, черт возьми, меня это глубоко ранило.
– Я не хотела и знаю, что мне нет оправдания.
Неважно, что Сукки и Инки приложили к этому руку. Обвинять их бессмысленно.
– Я не убила ее. Она жива и невредима, но я это сделала и испытала…
– Кайф?
Мои щеки горели от стыда.
– Да.
– Так, давай по порядку. Ты сбежала, потому что была расстроена из-за того, что случилось прошлой ночью с Мэддоксом, который, кстати, пришел в себя и подтвердил, что ты его не толкала. – Прежде чем я успела сказать, что это подтверждение вряд ли изменит мнение его отца обо мне, он продолжил: – И сегодня ты сбежала с демоном, чтобы сделать именно то, в чем тебя обвиняет мой отец? – Взволнованный, он начал расхаживать передо мной взад-вперед. – Объясни, какой, черт возьми, во всем этом смысл?
Я пробежалась руками по волосам.
– Никакого, и я знаю, что все испортила…
– Это потому, что ты была с ним.
Я покачала головой, зная, что он еще не слышал самое худшее из того, в чем я собиралась признаться.
– Это не потому, что я была с ним. Он ни к чему меня не принуждал.
Зейн открыл было рот, но гримаса боли исказила его лицо. Он отступил назад, и его кожа посветлела, пока он не предстал передо мной в своем человеческом облике. С голым торсом, в узких кожаных брюках, низко сидящих на бедрах, он выглядел не менее устрашающе.
Но выражение его лица, этот пронзительный взгляд голубых глаз, ударили меня в самое сердце. Он провел пальцами по распущенным волосам и уронил руку.
– Что… что ты еще сделала?
– Я… я поцеловала Рота, – сказала я, заставляя себя не отвернуться и испить до дна чашу своего позора. – Я была в отключке и…
– В общем, это как напиться и переспать с кем-то? – Он засмеялся, но невесело. – От этого должно стать легче?
– Нет. Не легче, но я бы не сделала ничего подобного, если бы соображала. – Внутренний голосок выразил несогласие, но я быстренько заткнула этого гаденыша. – Это была ошибка, – прошептала я. – Мне очень жаль. Я знаю, это ничего не меняет и не оправдывает меня, но… мне жаль.
Он слегка покачал головой.
– Даже не знаю, что сказать, Лейла. Я знаю тебя. – Он схватил меня за плечи и опустил голову. – Я знаю тебя, но иногда ты мне кажешься совсем чужой. Ты совершаешь поступки, от которых сама же потом страдаешь, но все равно не знаешь, почему так поступаешь.
– Я просто… – Я крепко зажмурилась. Я просто что?.. Знаю ли я, что мною движет, когда порой веду себя странно? Ответ казался слишком простым. Это в моей природе. Но это не оправдание. Получается, что я не могу не поглощать души? Хотя все это не имело сейчас никакого значения, потому что, открыв глаза, я увидела только обиду Зейна. – Прости.
