– Завтра, так завтра.
Крамер выбирается из джакузи берет полотенце и на ходу вытираясь, идет к выходу из ванной.
Эй, куда это шеф?
– Давид… вы куда? – тыкать еще, наверное, все же не могу.
– Надо сделать несколько звонков, договориться об организации завтрашней свадьбы.
Чуть не поседела.
Выскочила из джакузи и кинулась вслед за успевшим выйти в коридор “женихом”. Ага, мокрая и голышом, рискую нарваться на случайных свидетелей, но сейчас не до того. Наверное, вот так и приобщаются к последователям нудизма.
– Давид, не надо, я пошутила!
– Поздно.
Крамер заходит в спальню, берет свой телефон, набирает кому-то, мои протесты не слушает.
Находясь на грани, решилась на отчаянный шаг. Давид как раз стоит ко мне спиной.
С разбегу напрыгнула на мужчину, хотела повалить на кровать, вырвать и выбросить телефон, но разве такого кабана, как Давид завалишь? Стоит себе, как ни в чем не бывало, а я вишу на нем, обняв за шею руками, а ногами обвив торс. Вот до чего меня шеф довел.
Но подействовало. Крамер сбросил вызов, а затем и меня, через плечо на кровать.
– Это что такое? Разве себя так с начальником ведут?
– С начальником может и нет, а с женихом, вполне возможно. Давид, не надо свадьбы. Я не то чтобы именно за вас не хочу, я в принципе замуж пока не хочу.
В то, что если захочет, Крамер может все организовать к завтрашнему дню и меня принудить к замужеству я почему-то ни на секунду не сомневаюсь. Только не ожидала, что он вообще может такое захотеть.
Некоторое время шеф смотрит на меня с прищуром, но потом ложится рядом.
– На первый раз так и быть прощаю, но впредь будьте осторожнее со словами.
Фу-ух! Непередаваемое облегчение. Хотя чего так испугалась-то? Ну подумаешь, в первый раз жизни переспала с мужчиной и на следующий день вышла за него замуж, автоматически приобрется титул порноимператрицы. Делов-то.
Но шутки шутками, а связывать свою личную жизнь с таким человеком как Давид Матвеевич Крамер, кажется мне глупейшей ошибкой в жизни.
Босс не дал мне уйти, хотя и порывалась. Буквально приказал лежать и не рыпаться, еще и пригрозив, что утром рано разбудит, чтобы ехать на работу. Да, угроза страшная, с учетом того, что и так уже почти утро и вымоталась я знатно.
Уснула быстро под боком у Давида, а разбудил меня Крамер действительно утром, в половину одинадцатого, так что я даже выспаться успела.
– Василисонька.
– Да?
Зеваю и сладко потягиваюсь. Блин. Я же голой уснула. Перенимаю дурные привычки начальника.
– С этим нужно что-то делать.
Давид плавно стягивает с себя одеяло, демонстрируя мне серьезный такой стояк. Не придумала ничего лучше, чем весьма серьезно поинтересоваться:
– Массаж? Лечебный.
– Было бы неплохо.
Я бы, может, еще чего-нибудь предложила, но между ног еще саднит. Вчера, наверное, я еще на адреналине действовала, но сейчас понимаю, что мне нужна передышка.
Это сказать легко, а вот сделать, как-то не очень.
Неуверенно кладу ладонь на твердый мускулистый живот Крамера, глажу. Дальше у меня рука нен поднимается. Точнее не опускается.
– Не стоит бояться, он не страшный, и хорошо к тебе расположен.
Давид взял мою руку и сам положил ее к себе на член.
– Что, серьезно? Прямо расположен?
– Конечно. Разве не заметно?
Ну да, еще как заметно.
Какая все-таки там кожа нежная, гладкая.
Обхватила ствол Давида. Массаж, всего лишь массаж.
Нервно хмыкнул.
– А вы меня теперь, наверное, еще на один курс отправите. Кхм-кхм. Как нужно правильно “дружить” с вашим органом.
– Нет, зачем? Я в состоянии сам тебя всему необходимому обучить. Сегодня первое пробное занятие.
Далее Крамер действительно плотно взялся за мое обучение искусству оральных ласк и самого что ни на есть интимного массажа. Было познавательно, но жутко стыдно. Попробовала пока далеко не все – просто духу не хватило, так что под конец Крамер предпочел все-таки перейти к парному танцу. Все было очень осторожно, приятно и быстро. Как-никак, работает профессионал.
В общем, на работу мы приехали с сильным опазданием. Все бы ничего, но на сегодня назначено совещание нашего императора с его порноначальниками. Видимо, всех предупредили, потому как люди стали подходить только спустя полчаса как шеф объявился в офисе. Едва успела привести себя в приличный развратный вид.
Что меня удивило, так это вид начальников – все бледные, нервные. Нет, перед совещанием у Крамера все всегда нервные, хотя ничего такого сверх ужасного, на мой взгляд, там никогда не происходило. Да, шеф у меня довольно жесткий, но вполне справедливый. Конечно, если дело доходит до наказаний, может извратиться, но только если речь идет именно о лени, глупости или подлости. За какие-то случайности и форс-мажоры вообще не наказывает.
В общем, сегодня начальники бледнее обычного, я бы даже сказала, что на них лица нет, а когда совещание уже должно было начаться, поняла, что многих попросту нет. Как минимум треть начальников не явилась. Торопова нет. Зато мой “любимый” противный старичок есть.
Когда проводила людей в зал совещаний, все же уловила обрывки разговоров. Оказывается, сегодня многие начальники не только из высшего звена, но и на ранг, а то и два ниже не явились на работу, а бухгалтерия с утра активно работает над оформлением документов об увольнении этих сотрудников, причем по приказу свыше – тайно, но информация все равно просочилась.
Я осталась обслуживать мероприятие, ну и, чего уж там, выяснить, почему столько людей уволили разом,и как те на такое согласились. Крамер, конечно, грозен, но если работали они нормально, то могли бы и побороться за место.
Страх в зале совещаний такой густой и прямо-таки ощутимый, даже мне немного передалось всеобщее паническое настроение.
Заходит шеф, такой строгий, суровый. Кажется, у старичка-пошлячка сейчас случится сердечный приступ, вон, уже даже дрожащими руками еле-еле достал из кармана таблетки, но открыть из-за этой же дрожи никак не получается. Поспешила к старику на помощь, я его, конечно, не очень люблю, но смерти не желаю.
Через некоторое время наступила гробовая тишина. Давид выдержал эффектную паузу, за время которой многие, кажется, успели поседеть, а затем выдал:
– Те, кто сейчас здесь присутствуют, могут ни о чем не беспокоиться, вас не уволят.
Хорошо слышимый вздох облегчения прокатился по комнате. Крамер продолжил:
– Ну, а те, кто отсутствуют, больше здесь не появятся. Оказывается, в компании зрел заговор, цель которого подорвать ее стабильную работу, а также усилить влияние определенных группировок. Кое-чем уже успели навредить, в частности, сделано все, чтобы, мы отставали по некоторым областям от наших конкурентов, в частности, по направлению инновационных продуктов, благо, с одним из наиболее крупных конкурентов мне удалось договориться о сотрудничестве сразу в нескольких проектах, так что мы не ощутим каким-либо серьезных потрясений.
О как.
На Давида посыпались вопросы. Главный – зачем ослабевать и расшатывать компанию. Оказывается, чтобы ее как можно сильнее раздробить, получить больше власти в частных секторах, и в принципе ослабить влияние Крамера, который тут царь и бог, не дающий “получать дополнительную выгоду”, а попросту воровать.
после совещания Крамеру срочно потребовался массаж. Не интимный, а обычный. Кажется, на Давида мои массажи и впрямь действуют успокаивающе.
Правда, на середине массажа шеф предпочел его завершить, и успокаиваться, гладя мои коленки.
– Сегодня, ты без какого-то тематического образа, – заметил Крамер.
Да, сегодня на мне черное платье в офисном стиле, короткое и облегающее.
– Не успела что-то подобрать. Давид Матвеевич, а увольнения как-то связаны с покушением на меня?
– Да. – ладонь Крамера поползла от моих коленей вверх, род юбку. Моя спина непроизвольно выгнулась. – Кстати, когда ты називаешь меня наедине по имени и отчеству, это заводит. Особенно хорошо если, в сочетании со стонами или фразочками народе: “Давид Матвеевич, не надо”, “Давид Матвеевич что вы делаете?”, “Давид Матвеевич только не туда”.
