— Конечно! — довольно подтвердила мама. — Оля, что ты хотела бы конкретно?
— Что означает Тьер-Танг? — вместо перечня необходимого неожиданно выпалила Оля, а мама так же на автомате протараторила, не дав мне времени вмешаться:
— Двуединый…
— Мама! — сердито прошипел я, одновременно разворачивая кресло с Олей снова к себе. И, не глядя, бросил маме, прежде чем отключиться: — Отправь нам любую одежду.
Сосредоточив серьезный взгляд на дейране, спокойно попросил:
— Не лезь в это, ладно?
Упрямо нахмурив брови, поразив меня мгновенно вспыхнувшим узнаванием этого жеста, Оля ответила:
— Ты же не можешь всерьез думать, что я не буду интересоваться этим вопросом? А вдруг это потенциально опасно?
Мысленно вздохнув, признал: не думал. Но надеялся хоть на какую-то отсрочку.
— Обещаю, что расскажу тебе все сам, когда буду готов.
Оля явно несогласно засопела.
— И я обещаю, что это не опасно… для тебя.
— А для кого опасно? — тут же прицепилась к словам дейрана.
Вот упрямица. И не скажешь ведь ей, что для ее собственного ребенка! Тогда меня точно в шею погонят с этой идеей, и заслуженно. Мама мне рассказывала, сколько времени она решалась, а тут — землянка.
— Пока ни для кого, — испытывая угрызения совести, глухо ответил ей.
Желание махнуть рукой на Совет и остаться вовсе без наследника становилось все ощутимее. Благо в моей власти влиять на ситуацию с зачатием, определяя результат.
— Поговорим об этом позже, — пытливо вглядываясь в меня, предупредила дейрана. — Сейчас времени нет.
С облегчением выдохнув, обрадовался и этой маленькой отсрочке. Но при этом ясно понял: Оля что-то или чувствует, или подозревает, а потому не отступится. Надо придумать какой-то выход — правду сказать сейчас я себе позволить не мог, а лгать ей не собирался. Спасительным горном прозвучал сигнал доставки внутреннего обеспечения базы.
— Думаю, это пришла одежда для тебя, — предположил я самое очевидное, помогая встать Оле.
Мы вдвоем, пройдя в помещение общего доступа, открыли отсек доставки, и я застонал при виде громадного, битком набитого бокса. Оля, все еще несколько напряженная после разговора, растерянно на меня оглянулась:
— Зачем так много?
— Мама всегда и во всем действует с размахом и стремительно, — иронично охарактеризовал я родительницу. — Возьми то, что надо, а остальное я уложу в свой багаж, предназначенный для отправки на «Эндорру».
Оля потупилась, стремясь скрыть вспыхнувшее смущение. Поэтому, поймав ее ладонь и выждав, пока она встретится со мной взглядом, решил хоть в этом вопросе поставить точку.
— Не забывай, мы — пара. Поэтому жить будем в моей жилой зоне в неймарском секторе. Сразу по прибытии можешь собрать то, что пожелаешь забрать из своей прежней каюты, и отправляйся обживаться ко мне. Если хочешь, со сборами помогу.
В ответ она молча покачала головой, отказываясь. Что ж, желание побыть одной в данных обстоятельствах мне было понятно.
— Хорошо, как хочешь. И повторяю, не волнуйся относительно экипажа. Я сейчас уйду, надо закончить несколько важных заданий, заодно выясню, как обстоят дела у оставшихся на Креладе твоих соквадровцев. — Я знал, что Оле это будет приятно, и стремился реабилитироваться в ее глазах, помня инцидент с первородством. — А ты пока готовься к отбытию и обязательно поешь. Слышишь, обязательно!
Дейрана с неожиданной улыбкой кивнула, и когда я, влекомый порывом, потянулся к ее щеке, не отстранилась, а наоборот — потянулась навстречу. В итоге поцелуй получился вполне полноценным, и я, окрыленный ее ответом, выскользнул за дверь блока.
Последующие два с лишним часа посвятил общению с командором корпуса, который лично встречался на нейтральной территории с представительством Измененных. Обсудили прогнозируемое согласие последних с условиями Совета, договорились о функциональных аспектах космической блокады Галаны, об осуществлении снабжения временной резервации, о распределении на объекте и задачах, поставленных перед находящимися тут сотрудниками моего ведомства.
Отдельно встретившись с мамой, договорился с ней о благоразумии, которое ей необходимо проявить при общении с моей дейраной. Родительница была счастлива подвернувшейся возможности лучше узнать Олю, попытаться наладить с ней отношения, поэтому с деятельным энтузиазмом готовилась к отправке на мой корабль. Между делом узнал о судьбе оставшихся членов бывшего Олиного квадра.
Дополнительно связавшись с Советом Верховных, согласовал разработку мер по оздоровлению ситуации с отношением к расе землян в конфедерации, а также по старту программы отбытия желающих стать космическими колонистами. В этих направлениях предполагалась колоссальная системная работа, рассчитанная на многие годы, и на мое ведомство ложилась дополнительная нагрузка. В ближайшие годы Земной союз будет существовать в условиях пусть и незримого, но жесточайшего контроля моих сотрудников. Будем направлять ситуацию с изменением роли землян в протекающих в конфедерации процессах к необходимому нам результату. Заодно согласовал и участие дейраны в данном историческом проекте. Последнее горячо поддержал Торнаг, напомнив о своем, с моей точки зрения неприемлемом, общении с моей Олей. О чем я уведомил его в отдельной беседе, запретив в дальнейшем в обход меня пытаться оказывать на нее какое-либо давление. Контроль над исполнением высказанного закономерного согласия главы Совета мне поможет осуществить отец. Он, кстати, тоже вызвался принять активное участие в организации работы в Земном союзе, мотивировав это тем, что должен больше узнать о расе, к которой относится дейрана единственного сына. Напомнив мне, что с нетерпением ожидает личной встречи с нами, он попрощался.
Таким образом, к моменту, когда поступило сообщение о появлении «Эндорры» в зоне действия локационных систем базы, я успел разобраться с необходимыми задачами и даже пообедать. Поэтому, не задерживаясь, поспешил в блок, где находилась Оля, чтобы уже вдвоем проследовать на мой корабль. Наконец-то мы будем вдвоем и фактически дома!
ГЛАВА 39
Кира
В отличие от Гайяра, я какой-то особенной радости от возвращения на «Эндорру» не испытывала. Тарна и Оболтуса там давно не было, а они были единственными светлыми воспоминаниями о моем пребывании на корабле. И мне, по большому счету, было неважно, где жить. Я даже опасалась, что, будучи «рожденной ползать», не слишком удобно буду ощущать себя в масштабном неймарском секторе. В том числе и по этой причине я попросила Гайяра согласиться на присутствие его мамы. Будет хоть с кем поговорить, помимо моего неймарца. Прогнозист по последней переброске уже новый, и кто знает, сложатся ли у нас взаимоотношения, располагающие к общению.
Поэтому после ухода Гайяра, несколько встревоженная его очевидным нежеланием обсуждать вопрос первородства, отправилась в душ, где, погрузившись в атмосферу воспоминаний о вчерашнем, еще больше разволновалась. Ух… Сегодняшняя ночь будет уже на его корабле, в его апартаментах, на его территории… Надо, наверное, морально готовиться к тому, что уже не отпустят укладываться спать в одиночестве. Как сегодня утром… Страшно. Волнительно. И так… неуверенно как-то. С моим опытом в вопросе близости откровенно боязно. Остается только на естественный ход событий положиться. Опять же сегодня утром все как-то само получилось, и так волнующе причем, что до сих пор от одной мысли о вчерашнем купании тело дрожало в мучительном предвкушении уже испытанного и от того желанного томления.
Спешно завершив все утренние гигиенические процедуры, закутавшись в полотенце, отправилась изучать присланную одежду. Что порадовало — все было новое, в одноразовых экологичных упаковках с какими-то странными маркировками вместо привычных этикеток. Покопавшись в стопочке с комплектами одежды, выискала самый относительно простой и уверенно его распаковала. Как и большинство белья на территории конфедерации, оно было униразмерным. С облегчением натянув комплект однотонного голубого цвета с неярким незнакомым орнаментом, принялась выискивать хоть какие-то брюки. Спустя четверть часа активного копания в груде одежды помянула маму неймарца нелестным эпитетом, осознав, что женщина была явной сторонницей юбок и платьев всех фасонов. Я же первый и последний раз за долгие годы платье надевала в тот памятный день, когда завтракала с Крейваном, решив наконец-то измениться и начать управлять своей судьбой. Если подумать о том, до чего я в итоге докатилась, делалось страшно!
