– Ты просто уже перекурил, лапа… – трусь щекой о твою голову.
Обнимаешь меня и прижимаешь к себе… Отрицательно качаешь головой. Молча.
Я не спрашиваю почему. Я это знаю. Ты не хочешь меня отпускать.
– Билл, тебе нужно снять с себя все украшения и пирсинг… – Симона заходит на кухню, но ты меня не отпускаешь.
Выдыхаю.
– Хорошо…
POV Tom
Сижу на постели, прижав к себе колени и смотрю, как ты, перед зеркалом, снимаешь с брови пирсинг, а потом аккуратно вытаскиваешь из языка штангу…
Ты без макияжа. Совершенно… выглядишь совсем ребенком. Напуганным маленьким ребенком… Черт… это вообще как ножом по сердцу…
Цепляешься в зеркале за мой взгляд, несколько секунд смотрим на друг друга…
Потом чем дальше, тем я все четче вижу, что ты начинаешь мысленно отдаляться… что ты уже там… в палате… один…
Отвечаешь односложно и невпопад…
Начало любого разговора обрывается. Тобой. Меня это не обижает, нет. Я прекрасно понимаю тебя…
Уже пора… уже одеваемся в коридоре.
Мама рядом. Такая же как и ты. Притихшая и бледная… Подходит и обнимает. Прижимаешься к ней и чуть прикрываешь глаза.
– Все будет хорошо, дорогой… Мы при первой возможности будем с тобой рядом…
-… да… спасибо… – киваешь, чуть сведя брови.
– Я люблю тебя, солнышко… – целует тебя и отпускает.
Я вижу слезы у нее в глазах, но ты на нее не смотришь и это хорошо… Не нужно тебе видеть уже ничьих слез…
И я тоже постараюсь быть сейчас сильным… Это нужно. И тебе и мне…
Беру твой рюкзачок. Открываю дверь и молюсь, чтобы ты сюда вернулся…
Закрываешь дверь и идем к лифту. В кабинке, я касаюсь тебя рукой и ты поднимаешь на меня глаза. Сам вкладываешь пальчики в мою ладошку и я их сжимаю… Как и зубы… Сдерживая ком в горле…
Идем на стоянку. Я так и держу твою руку в своей. Нет слов. Эмоции притупленные какие-то…
Садимся в машину, осторожно вывожу ее на трассу. Ты даже не шевелишься, уставившись перед собой на дорогу.
Ступор. Это почти ступор после слишком сильного накала эмоций. Я это чувствую тоже. Но наверное не так сильно как ты.
Я не знаю, что сейчас говорить. И наверное и не нужно… бесполезно просто…
Все что было нужно, уже сказано. Прочувствовано, выплеснуто… И не стоит все начинать с начала.
Наверное это хорошо, что у тебя сейчас такое состояние. Так будет легче прощаться. И тебе и мне…
Наверное…
Без 15-ти минут девять.
Мы уже на стоянке возле больницы.
Глушу мотор и только теперь опускаешь голову и смотришь на свои пальцы, теребящие пряжку на курточке.
– Пора, котенок… – смотрю на тебя и ты покорно киваешь.
Вновь сжатые до белых скул зубы… Господи… это же невыносимо…
Невыносимо…
Молча касаешься ручки и открываешь дверцу. Выдыхаю и тоже выхожу. Стоишь рядом с машиной. Никакой…
Как марионетка, которая ничего не делает сама… Господи… да что же это…
Забираю рюкзачок с заднего сидения и закрываю машину. Подхожу к тебе. Беру за руку. Поднимаешь на меня глаза.
Измученные такие…
– Пойдем, Билл… – почти шепот, но хриплый.
И снова киваешь. Почти обреченно…
– Верхнюю одежду заберите домой… – говорит медсестра, в приемном покое, принеся больничный халат и пижаму. – У вас десять минут.
Смотрит на меня и я киваю.
10 минут. Только бы не разорвалось сердце в эти 10 минут…
Не спеша раздеваешься, я складываю твою одежду.
У меня так и не проходит ощущение, что ты перестал что-либо чувствовать. Или понимать, что происходит на самом деле.
И я не знаю, хорошо это или плохо. Я уже и сам начинаю впадать в состояние напонимающее твое…
Одеваешь халат, тщательно завязываешь на себе пояс, глядя на свои пальцы. И я на них смотрю…
Открывается дверь. У меня замирает сердце…
– Пора… – заходит медсестра.
Не поднимая головы, киваешь. Мне почему-то кажеться, что ты сейчас, даже не взглянув на меня, возьмешь вещи, развернешься и уйдешь… Но ты не спеша смотришь на медсестру… А я почти не дышу, на тебя глядя.
И вдруг резко поворачиваешь голову ко мне…
-… нет… – шепчешь ты и я понимаю, что до тебя действительно только сейчас дошло где ты и что наступила последняя минута перед расставанием. –… нет…
И обнимаешь меня за шею.
Закрываю глаза и чувствую твои губы. Целуешь мои щеки, губы, глаза…
А я дышать пытаюсь… господи… дай мне силы отпустить его сейчас…
Останавливаю, взяв твое лицо в ладони. Осторожно касаюсь твоих губ.
Сердце трепещет так, как будто впервые целую тебя… пусти меня… и ты отвечаешь. И теперь просто целуемся в засос, я даже не знаю, где медсестра, и мне по фиг… ласкаю твой язык, без штанги, это странно… я так привык к ней… вылизываю твой рот, так хочу запомнить это ощущение влажной нежности твоего рта…
Кончается дыхание… и мы отпускаем друг друга, понимая, что все-равно это сделать придеться…
-… . я люблю тебя… – шепчут твои влажные губы.
Киваю и чуть улыбаюсь.
– Я тоже, зая… очень люблю… я буду звонить… и ты звони… я буду тебе бабки на трубу кидать… понял?– я так и держу твое лицо в ладонях.
– Да… конечно… конечно, Том…
– Все будет хорошо, понял? Я с тобой… я всегда с тобой…
– Я знаю… я знаю… – порываешься снова ко мне и прижимаешься к губам.
Резко. Как будто боишься, что снова не хватит сил оторваться.
– До встречи, Томочка… – пытаешься улыбнуться и слезы начинают появляться у тебя в глазах.
– До встречи….– киваю и смотрю как ты отходишь от меня.
В дверях ждет медсестра.
Пальчики… твои пальчики выскальзывают из моей ладони… Отходишь… и вдруг движение губ, одних губ… но я понимаю тебя:
»… я хочу быть с тобой…»
Как я когда-то, сказал тебе так же… одними губами…
Сестра смотрит на меня перед тем как выйти вместе с тобой.
– Вас просили подождать тут немного…
– Хорошо… – отвечаю, даже не сразу поняв, что она мне сказала.
Дверь закрывается и слышен поворот ключа.
Тебя уводят все дальше от меня… В ступоре смотрю на закрытую дверь пару минут. Знаю, что если и захочу сейчас рвануть за тобой, то не смогу… дверь на замке…
Подождать… что подождать… кого?
Сажусь на стул, прижимая к себе твои вещи. Они еще хранят твое тепло… Не знаю, я сколько времени проходит. Может и минута, может и десять…
В себя прихожу от щелчка и распахнутой двери. Хельга… ну да… конечно… кто же еще мог хотеть меня видеть.
– Привет, солнце… – встаю на встречу, и она меня обнимает и целует в щеку. – Как ты?
Пожимаю плечами и сказать не могу ничего в ответ…
Берет меня за руку и щупает пульс.
Садимся рядом.
– Солнце. Давай я тебе успокоительного вколю, а? Пульс зашкаливает… мне это не нравится.
Киваю.
– Давай, мой хороший… я знала, что тебя все это так просто не отпустит. Хельга встала и отошла к шкафу.
– Сними курточку, Том. И освободи мне руку, где веночка хорошая…
Делаю все безропотно. Подтягиваю рукав и Хельга возвращается. Резиновый шнур. Шприц… прокол…
-… ну вот, солнышко… сейчас будет полегче… – протирает место прокола и сгибает мою руку.
Я даже не почувствовал боли.
– Биллу тоже нужно… – говорю и выдыхаю.
Она кивает.
– Да, солнце. Это обязательно… Не волнуйся… – улыбается не весело –… заботливый ты мой.
Садится рядом.
– Тебе мама сказала, что в среду тебя положим?
– Да… сказала… – киваю и начинаю чувствовать, как отпускает меня по немногу.
– Вещи тетже, что и Билл с собой брал… Список остался?
– Найду… – киваю.
– Билл взял с собой телефон?
– Взял…
– Вот я хочу с тобой об этом и поговорить, Том. Сегодня я еще оставлю у него телефон… и то только для смс. Пообещай мне, что не станешь ему звонить… – умоляюще смотрю на Хельгу. – Это будет лишнее волнение. Понимаешь? Не нужно это сейчас ни тебе, ни ему… солнышко, через пару часов ему интенсивно будут вводить препараты, которые начнут убивать в нем имунную систему… стрессы, волнения, сейчас для него это будет смерти подобно. Ты должен меня понять Том. Все действительно слишком серьезно… Поэтому я и заберу завтра телефон и отвезу его маме…
