Пристально смотришь на меня, потом не выдерживаешь, касаешься моей щеки пальцами, подаешься ко мне и прижимаешься к губам, медленно отпускашь.
» Я люблю тебя,… знаешь?» – спрашивают твои глаза, и я киваю. Улыбаешься.
Расстегиваю ширинку на твоих джинсах. Потом освобождаю от боксеров головку и так же провожу по ней подушечкой пальца…
Влажный… нежный…
– Я хочу… – шепчу это, и ты откидываешься спиной к стене, открывая мне доступ.
Сдергиваю с твоих бедер джинсы и белье, когда ты чуть приподнимаешься, смотрю на звездочку на твоем животе, касаюсь ее пальцами, целую и вылизываю. Потом опускаюсь ниже и вбираю твой член в рот.
Чуть вздрагиваешь, выдыхаешь, впиваясь пальцами в дреды, и я делаю тебе минет. Ласкаю тебя, облизываю и чуть покусываю головку, вылизываю ствол, снова и снова вбираю в себя… Ты стонешь, подаешься ко мне, когда почти теряешь контроль над собой… и шепчешь… шепчешь… шепчешь… что любишь, что скучал, что с ума сходил…
А потом не дав мне довести тебя до оргазма, подрываешься и впечатываешь меня спиной в стену, прижимая руками мои плечи.
И сам вылизываешь мою грудь, ласкаешь и целуешь соски, и теперь моя очередь сходить с ума от твоей нежности…
И теперь я шепчу и стону…
А потом становишься на колени и обнажаешь меня.
Все… начинает рвать крышу так, что мне кажется – кончу только от одного прикосновения твоих губ ко мне.
Я уже на пределе. Чувствую это, подгибаются ноги… Господи, пожалей меня…
– Кончу сейчас, Билл, – шепчу это, когда твоя ладонь накрывает мой
член, – кончу…
– Да… – шепчешь, и твои губы обхватывают головку, когда чувствуешь, как волны спермы прокатывают по стволу…
Меня выгибает, стону… а потом от невыносимого кайфа вскрикиваю.
Вскрикиваю, и просыпаюсь…
В испачканном белье.
Сидя в глубоком мягком кожанном кресле, в комнате отдыха кабинета Хельги…
POV Tom
Прихожу в себя… пытаюсь…
Дышу так, как будто действительно только что занимался сексом.
Выпрыгивающее из груди сердце, бушующие чувства, как же все это было реально! Касаюсь, ширинки и понимаю, что придется менять белье…
Вот это да! Расслабился Том, со школы со мной такого не случалось…
Откидываю голову и вытираю испарину на лбу.
Пипец… Мне до сих пор кажется, что чувствую твой запах, твои губы и руки. Мурашки по коже, дрожь…
Сумасшествие, блин…
Никогда мне не снился такой яркий секс.
Твои прикосновения ко мне, такие реальные… До сих пор горит кожа там, где ты меня касался во сне…
Стою под душем и пытаюсь привести свои мысли и чувства в порядок. Не получается, слишком много всего сейчас на сердце. И, наверное, именно поэтому не получится все это правильно разложить в голове…
Не могу думать. Не могу начать думать о наших ОТНОШЕНИЯХ…
Потому, что я пока не знаю, КАК о них думать… В первую очередь мне нужно знать, что с тобой все будет в порядке…
А только потом… потом…
Может, я делаю это и из-за того, что просто боюсь начинать думать об ЭТОМ??
Боюсь начать ПОНИМАТЬ, что не имею больше права на такие отношения с тобой? Не сейчас… не сейчас… потом…
Одеваюсь после душа и слышу стук в дверь.
– Привет, родной.
– Мам, привет… – чмокает в щеку и тут же вытирает след на моей щеке от помады.
– Как ты, солнце мое?
Выдыхаю.
– Пытаюсь… – говорю это, и мама кивает головой.
– Я знаю… – вздыхает она, и я поднимаю на нее глаза.
– Уже знаешь?
В комнату заглядывает Хельга.
– Знает, – подтверждает она, пожимая плечами. – Лучше от меня и так, как было на самом деле, чем кого-то еще, согласись.
Сажусь на диван, комкая от неловкости влажное полотенце.
– Конечно, все правильно… Ну что я могу сказать? Мне стыдно… сорвался… больше не повторится…
Мама садится рядом и приобнимает за плечи.
– Я знаю, будем надеяться, что не подведешь. Пойдем пообедаем где-нибудь?
– Давай, сейчас только оденусь.
Есть не хочется совершенно, но я знаю, что нужно хоть попытаться поесть. Да и время скоротать хоть как-то.
– Как он? – поднимаю глаза на Хельгу.
– Выровнялось давление, – чуть улыбается. – Это хороший признак, другие показатели тоже приходят в норму, скоро он должен прийти в себя, – решительно кивает. – Все будет хорошо, мы должны надеяться.
Я тоже улыбаюсь. «Давай, родной, ты молодец…. еще немного… только держись…» – мелькает в голове.
POB Bill
Дежавю, ощущение повторения бывшего ранее, но плохо сохраненного в памяти.
Иногда это просто ложная память.
Но сейчас я точно знаю, что я уже был здесь.
Я помню…
Это необъятное пространство… пустое. Оно всегда было пустым.
Но в нем есть я…
А еще, как всегда, в нем есть и ты… вернее твой голос.
Я знаю, что это твой голос, я его не спутаю ни с каким другим.
Узнаю его из миллиона похожих голосов…
Ты зовешь меня, как раньше, как всегда. И как раньше – я слышу тебя…
Я слышу твой зов, Том. Но я не могу вернуться, не могу пойти навстречу твоему голосу. Меня что-то удерживает.
И нет сил с этим бороться.
Нет, но я пытаюсь, каждый день пытаюсь… не получается пока…
И я ухожу все дальше – и все тише твой голос.
Снова, уже в который раз, разрывается мое сердце. Кровь льется по груди, и я пытаюсь сдержать ее ладонями. И у меня не получается… Удивляюсь, откуда во мне столько крови? Она все льется, скатывается крупными гранатовыми каплями по пальцам и ладоням, падает вниз, в никуда и там исчезает, растворяясь в пустоте…
– Билл! – так явно, так отчетливо, за спиной.
Всегда за спиной, и всегда неожиданно, так, что вздрагиваю.
Я помню… я знаю… я сейчас увижу тебя…
Резко оборачиваюсь и оказываюсь в своей палате.
– Том, – и да, я вижу тебя.
Ты здесь… рывок к тебе, и резко останавливаюсь, впечатываясь в преграду.
Я всегда забываю о ней, об этой преграде, но она всегда между нами…
Стекло… Оно ВСЕГДА между нами… Я не могу преодолеть его…
– Том!!!! – бью ладонями по этому стеклу… и замираю.
Удивленно смотрю на свои руки – на них нет крови! ОНА ИСЧЕЗЛА!!
Смотрю и на тебя, но, как всегда, ты не видишь меня… не видишь… не слышишь…
Смотришь куда угодно, но не на меня. Ты даже не чувствуешь этой преграды…
А мне нечем ее разбить, палата пуста. Она всегда остается пустой…
Мне страшно, очень страшно… Мне нужно, чтобы ты меня увидел… Мне это очень нужно.
Иначе я, уже в который раз, так и останусь за этим стеклом… Посмотри на меня Том… почувствуй… я здесь. Я еще здесь…
Твой взгляд останавливается на моих руках, прижатых к стеклу.
Но теперь нет кровавых отпечатков, руки чистые.
Да, Том… да…
Внимательно всматриваешься и осторожно касаешься пальцами стекла, там, где находятся мои пальцы.
А я смотрю на тебя и в сотый раз мысленно молю понять, что я здесь…
И ты снова, как всегда, пальчик за пальчиком прикладываешь свою ладонь там, где находятся мои пальцы. Ты меня чувствуешь… ты со мной!
– Билл, – шепчут твои губы, и я улыбаюсь…
– Я тут, Том… я с тобой… ты только помоги мне отсюда выбраться… помоги…
Мучительно ощущаю, что мне нужен твой взгляд, мне необходимо увидеть твои глаза и понять, что нужен тебе, понять, что ты и сейчас любишь меня.
– Посмотри на меня, Томочка… ПОСМОТРИ…
Твои глаза разглядывают пространство перед собой. Ты смотришь в мою сторону, но ты смотришь сквозь меня…
СКВОЗЬ!!
Но ты посмотри НА МЕНЯ… посмотри мне в глаза, Том!!
Посмотри не в пустоту, не мимо, не сквозь… В глаза мои посмотри. И покажи свою любовь… Покажи…
Я так хочу этого… Мне это так нужно!
– Билл… Билл, вернись ко мне, – движение твоих губ, и две слезы прокладывают дорожки по твоим щекам.
– Посмотри на меня, Том… посмотри на меня… ПОСМОТРИ!!! – кричу я, ударяя по стеклу ладонями, и вдруг встречаю твой взгляд.
