Как же все это… странно, непонятно… черт…
Не могу вырвать из своей памяти этих мужиков, в машину к которым садился Билл. Не понравилось мне это почему то… очень не понравилось…
Не верю я, что он натурал… Ошибаешься ты по моему, моя мамуля… ох как ошибаешься.
Это моя интуиция чертова. Сам себя иногда боюсь. И вот и подсказывает мне моя долбаная интуиция, что тут что-то, ох как нечисто.
И еще сильнее сжимается сердце. Еще больнее становиться… Черт… да что же это такое, а??
Меня убивает моя ассоциация этого пацана с ангелом. Падшим ангелом.
С тем, который весь в черном.
Это был цвет одежды, в которой я видел его эти два раза. Ну если не считать сцену.
Этот танец божественный… он не был в черном, но мне все больше кажется, что я тогда видел за его спиной взмахи крыльев.
Черных.
Том.
Ты идиот, Том…
Никогда ты не был романтиком…
Знаю.
Только не могу я убедить себя не думать об этом парне.
ВОТ ТАК не думать не могу…
Не могу…
И мне почему-то не кажется, что я его просто себе придумал таким.
ТАКИМ. Верю, что он такой и есть.
Гордый. Одинокий. Безумно красивый…
Такой, которому удается без всяких усилий забрать душу и не вернуть ее обратно уже никогда….
И никогда в жизни у меня не было ни к кому таких эмоций… И поэтому и таких чувств. Противоречивых, странных…
Как же я хочу видеть его. Хотя бы издалека. Эти локоны белые, в черной копне волос, колышущейся при ходьбе и почти закрывающие глаза, я уже молчу, как его волосы выглядят в полете танца…
Тонкие черты лица. Глаза почти темные… может, как у меня – карие ? Очерченные губы… я хочу увидеть его улыбку. Услышать смех…
О, бля… даже мурашки побежали при этой мысли. Только об этом. Вернее, уже только от этого мурашки.
Уже не в первый раз ловлю себя на том, что нет желания дикого. Желания секса нет. Оно есть конечно, но как-то отдельно от Билла. Хотя скорее я просто даже мечтать об этом боюсь.
Хух… да что же это такое с тобой, Том Каулитц, а? Где же делся тот мачо, которому покорны все?
Который получает всех, кого хочет… где ты???
Ау !!!!!
Пипец… дожился…
Не… ну и как это называется??
Черт. Я начинаю не понимать сам себя… И мне это не нравится. Всегда по жизни знал, чего хочу…
А тут – на тебе Каулитц… чтобы жизнь медом не казалась… Получи вот такое чудо и мучайся непонятными ощущениями и желаниями в душе…
А ну-ка призадумайся своей башкой… Поднапрягись и поймешь, может быть, ЧТО тебе жизнь преподнесла этим появлением Билла в твоей жизни… огромную кучу дерьма или все-таки чего-то менее ужасного…
Сжималось сердце от мыслей, что я могу просто говорить с ним. Смотреть в глаза и видеть их выражение. Просто быть рядом. Просто чувствовать запах…
Маялся весь вечер, слушал музыку, поиграл на гитаре… пока не пришла мамуля. И я не рванул к ней .
Соскучился… и мне так хреново… одному.
Без него…
– Как ты?? – она гладила меня но спине, а я прижимался к ней, как маленький ребенок. Зажмурив глаза и с удовольствием вдыхая ее аромат. Вот тут-то я и поймал себя на мысли, что ее касались ЕГО руки. Почему-то, кровь прилила к щекам от этого осознания. Нет, это не было ревностью… просто я понял что Симона теперь знает каким ОН может быть в постели… ее касались его руки и губы.
– Что с тобой, сын??
Да… ты всегда хорошо чувствовала мое состояние. Отлепился все-таки, не много смущенно улыбаясь…
-… так… соскучился, наверное.
Улыбается и кивает.
– Я люблю тебя, малыш… очень…
***
***
– Мам… расскажи мне о нем… – откинувшись в кресле, вальяжно развалившись в нем.
Отрывается от глянцевого журнала и вопросительно смотрит на меня. Я киваю.
– . .. о НЕМ, мама…
Откладывает в сторону журнал и поджав под себя ноги в упор смотрит на меня.
– Я поняла о ком… ты меня пугаешь, Том…
– Чем, мама… . ты же знаешь… ты все обо мне знаешь.
– Знаю, малыш. И все понимаю… Но мне не хочется, чтобы все это вылилось в твое страдание, Том… Он разобьет твое сердце…
– Почему ты так уверена??
– Он очень замкнут, Том… очень необычен. Красив, понимаю… Он так за эти два месяца и не подружился ни с кем из наших. Он закрыт…
– Но ты же говорила, что он натурал и… ты с ним спала в конце концов…
– Спала, я?? – искренний смех и отрицательно качает головой. – Нет, малыш… мы не спали.
Мысленно выдыхаю… облегченно??
– Не понял, ма… а что тогда вы тут…
– Томка, у тебя все мысли работают только в одном направлении… Мы просто сидели и говорили… .
– Говорили?? Мама… это я вообще то… мне не нужно врать…
Усмехается.
– Я тебе когда-нибудь врала, дорогой?? Нет, малыш… и врать не собираюсь. Да… так получилось… Хотя, если честно, если бы все зависело только от него, секс бы был… Лапа, если бы ты хоть немного был трезвее позавчера, ты бы заметил, что у меня даже губы были накрашены, когда ты пришел.
Взгляд искренних глаз, и я понимаю – это правда…
– Чет я не догоняю… ты его поговорить приглашала?? И на тебе был ТАКОЙ халат, мам!!!
Встает и берет свои тонкие сигареты с ментолом. Подскакиваю и подставляю огонек зажигалки. Затягивается и не спеша выдыхает.
– Халат я одела перед тем, как услышала, что ты в двери шкребешься… Понимаю, что все это не похоже на меня… но… что-то меня остановило. Не оттолкнуло, а именно остановило… Он очень умный мальчишка. Необычный, неординарный. С ним приятно говорить. Приятно общаться… Я сама очень удивилась, что так получилось, солнце ты мое… но он… он мне напомнил тебя…
Удивленно смотрю на Симону, усмехаюсь.
– Сказанула тоже… и чем же это?? Накрашенными глазами??
– Очень смешно, сына… – растянула она губы в притворной улыбке. – Это трудно объяснить. Это где-то на подсознательном уровне скорее…
– И он не стал тебя домогаться?? – кладу голову на свою руку и скручиваюсь в кресле в комок.
Отрицательно качает головой.
– Не стал… Хотел… но не стал…
И я улыбаюсь этим словам.
– И о чем говорили?
– О многом… и в тоже время ни о чем… Родителей у него нет… был в детдоме, после их смерти… Тяжело все это сын… Он мне почему-то напоминает падшего ангела – я почти вздрогнул от этих слов. Значит, я не одинок в своих бредовых асоциациях… – Что-то в нем есть такое, что понимаешь – этот малыш очень многое пережил. В его глазах столько всего… И мне кажется, что он чем-то болен. Видела пару раз, как он глотал таблетки, но побожился, что это не наркота. И я ему верю… Он такой худенький. Такая тонкая кожа на лице, кажется, что она почти светится… И насчет того, что он натурал. Ты же знаешь, что у меня есть парни – би в танцгруппе… И наверное сам понимаешь, что уж они такого красавца бы точно не пропустили… Но нет. Он не общается с ними. Хоть и не конфликтует. И к нему иногда приходит девушка и я вижу, как он к ней замечательно относится… – у меня забилось сердце – Вообще вижу, что к нему все относятся с трепетом. Как к чему-то очень хрупкому, нежному, что очень легко сломать… Тебе понравился его танец ??
– Я почти сдох… – и это была почти правда.
Нежная улыбка. Кивок.
– Да… ни разу не пожалела, что из трех сот человек танцоров, пришедших на кастинг, выбрала именно его…
Молчание на несколько минут.
Выдох…
– Я хочу быть с ним, мам… – почти стону и она приседает рядом со мной, глядя в глаза и убирая с шеи дред-лок.
– Единственное, что я могу сделать, так это познакомить вас…
– Спасибо, ма… – теперь и я улыбаюсь, но так гулко бьеться сердце в груди. – Сможешь завтра??
– Приезжай в шесть. Как раз у группы танцоров репетиция… Хорошо??
-Хорошо… – и обнимаю ее за шею. – Я так тебя люблю…
– Знаю, малыш… я тоже. Очень.
***
***
Не могу уснуть.
Завтра. Нужно как-то дожить до завтра…
Черт. Такое чувство, как перед экзаменом, очень сложным и жизненно важным.
