-… пройдет… – тихо ответил Билл и обнял себя за плечи. Закрыл глаза и откинулся головой на спинку кресла.
И не потому обнял себя, что было холодно, а потому, что невыносимо ломило руки.
А еще была ужасная слабость и болела голова.
Тому очень больно было видеть Билла в таком состоянии.
-… поехали домой, котенок… – почти прошептал он и повернул ключ зажигания.
***
-… подожди… я сейчас… – Билл поднял голову с плеча Тома и встал с постели.
Присел рядом со своим рюкзачком и через пару секунд вытащил из него порядком потрепанную, толстую тетрадь.
Том с интересом смотрел на все это, и еще увидел как чуть порозовели щеки у Билла и заметил смущенный взгляд, когда он сел на краешек постели и положив эту тетрадь рядом с собой, накрыл ее своей рукой и чуть улыбнулся.
Том привстал, вглядываясь в Билла.
– Что это ?
– Эту тетрадь я начал вести еще когда был у Сэма. Ее никогда и никто не видел, Том…
У Тома запекло где-то в глубине легких. Он поднялся и в упор смотрел на Билли.
– Ты вел дневник? – тихонько спросил он.
Билл поднял на него глаза.
-… ну это не совсем дневник… так… мысли… . стихи, песни, рисунки… Ну… наверное дневник…
Том на секунду закусил нижнюю губу и отпустил.
Он начал понимать , ЧТО значит для Билла эта неказистая на вид тетрадь.
В ней была его душа.
Обнаженная.
Полностью.
И эту душу он хотел показать ему, Тому…
Он перевел взгляд на руку Билла, которая чуть поглаживала эту тетрадь.
-… я хочу, чтобы ты это почитал, Том… – и вскинутый взгляд на Тома.
Чуть виноватый почему-то. Смущенный.
До боли нежный, взгляд брошенного ребенка, который наконец-то нашел того, кому может доверить свое сердце, и не боятся, что его расстопчут, или разобьют на осколки…
У Тома сжалось все внутри. До маленького комочка сжалось. Он кивнул, глядя в эти глаза, в которых было доверие и любовь.
Слов не было. Были невероятной силы чувства, плескавшиеся у него в груди…
Билл просто подвинул тетрадь ближе к Тому и убрал с нее руку… Этот жест породил в душе у Тома ощущение распахнутой двери.
Двери в душу. Зайди. Посмотри, ЧТО в ней есть и прими это. Прими.
Том прикоснулся кончиками пальцев к шершавой обложке и слегка провел подушечками по ней.
Как к сокровищу прикоснулся. Боясь узнать насколько оно ценно…
Билл смотрел на руку Тома. На то, как он ее касается. Чуть улыбнулся.
-… ты ее три года писал, – тихо и утвердительно сказал Том, и Билл кивнул.
– Да. Три года. Первая запись была написана на следующий день, после того как Сэм подложил меня под своего друга….
Мурашки по коже. Том понимал, о чем говорил Билл. И от этого было совсем непросто открыть эту тетрадь.
Но он ее поднял в конце концов, и открыл, почти с замершим сердцем.
Почти. Потому что полностью оно замерло , когда он увидел первую страницу.
Обведенная по контуру рука подростка с длинными тонкими пальцами. И кровь на ней. Каплями и не ровными мазками. Нарисованная кровь. Но от этого легче не стало.
Внизу надпись, совсем детским , ломанным почерком:
» Жизнь – это всегда больно?»
Если бы Том открыл эту тетрадь в одиночестве, он бы не смог сдержать сле0 . Уже только от этого рисунка и от понимания того, после ЧЕГО этот рисунок был сделан и после чего был задан этот вопрос.
Еще ниже стояла дата : 2005 год. Октябрь.
Том перевернул страничку и начал читать кое-где размытые влагой буквы и знал, что это влага было слезами.
Слезами маленького Билла…
«Я не думал, что может быть больнее. Оказалось, что может. Болит не только все тело, болит в груди. Я не хочу его больше видеть. Наверное, было бы легче, если бы он сам переспал со мной. Пусть даже силой. Но сам. Мне 15, я уже не маленький, понимал, что к чему. Хотя и надеялся, что меня это не коснется. Он же знал, что я его люблю… – перечеркнутое слово «люблю» –… любил. А теперь что? Делать вид, что ничего не произошло…?»
Тому было тяжело. Очень. Просто раскалывалось на части сердце.
-… ты просто пролестай пока… – Билл прекрасно понимал, в каком состоянии сейчас находится Том.
И Том с благодарностью кивнул. Он листал страницу за страницей, и все больше его сердце сжималось от боли.
Почерк менялся, становился все увереннее, но не менялась суть зарисовок и строк, мелькавших и цепляющихся за его сознание.
»… наверное это наказание , но за что?»
«Пусть будет страшно. Но почему одиночество страшнее страха?…»
»… когда-нибудь я наверное с ней встречусь. Пусть это будет скорее. Я не хочу жить…»
«Любовь? Есть ли она вообще, эта любовь? «
»… .у него теплый взгляд и нежные пальцы. Хочется улыбаться, глядя в его глаза…»
» Я научился НЕ БЫТЬ там, где я есть. Научился не чувствовать боль. Она не со мной. Она просто с телом, которое имеют. Меня в нем нет. Иногда мне кажется, что я вижу себя со стороны…»
» Он отдал мне себя, и я никогда не чувствовал ничего подобного. Понимать, что ты можешь дарить такой кайф другому…»
»… ты предал меня дважды Сэм. И можно жить с этим?… я – вещь. Ты меня просто отдал…»
» Научится жить без него? Но как?… я не хочу. Отпустите…»
» Никакой. Вообще никакой. Я не существую для него, как человек. Ему нужно только мое тело…»
»… хватит. Вот так… ХВАТИТ!!!!!!!!! Не могу больше…»
»… ты псих, Билл… ты оказывается просто псих…»
» Я не знал… я просто не знал, что есть эта чертова подушка безопасности!!!!!!!»
»… темно, когда вокруг столько света. И одиноко, когда даже много людей вокруг…»
»… разве это можно глотать? Зачем?… я не хочу. Меня рвет от этого… два дня болел желудок. Там, куда он меня ударил…»
Боль. Одиночество. Страх.
Рисунки были рваными. Не законченными. Но такими красивыми… Просто силуэты, глаза… И чем дальше к концу, тем все более красивыми эти рисунки становились. Глаза зацепились за строчки и Том прочитал :
«За бетонной стеной
На планете чужой.
Я ползу словно раненый зверь.
У меня нет лица,
У стены нет конца,
Есть ключи – но вряд ли есть дверь.
Можно громко кричать,
Можно в стену стучать,
Можно волосы рвать – ну и что?
Беспощадный бетон
Не услышит твой стон
И кровавый твой след не прочтет…
Это сон или бред –
Кто мне скажет ответ?
И устал я на ощупь ползти
Кем мне дан этот путь?
Да и в чем его суть,
Если нету конца у пути…»
-… офигеть, Билл… – он поднял глаза и встретил ждущий и такой не спокойный взгляд. «… как, Томочка?»… – Это красиво очень… – тихо сказал он и открыл последние несколько страниц. Почерк очень похожий на его собственный, уже взрослый почерк.
»… я был прав, он ее сын. И так похож глазами…»
» Вот только зачем я ему буду нужен такой…?»
Мой страх – моя любовь,
Я не хочу любить, молиться,
На то чтоб он увидел меня вновь,
И знать, что не способен он влюбиться…
Мечтая, встретиться глазами,
Разбить о холод его глаз,
Свою любовь, своё прощенье,
И ненавидеть снова вас…
Вас – ненависть и справедливость,
Вас – страх и красоту…
И верить, что я вовсе не влюбился,
Но знать, что без него я пропаду…
Том понял, что эти строчки уже о нем самом. О Томе. Захотелось курить. Просто до боли в груди…
» Билли-шлюха… кому ты такой нужен? Кому? Ему будешь нужен? Если только отодрать тебя пару раз по полной программе…»
» Это была самая счастливая ночь в моей жизни. Ты подарил мне ее. Я впервые чувствовал твою душу, Том. Хорошо, что ты такой…»
» Верить… я боюсь верить… невозможно просто…»
»… я видел его глаза. Я видел ЧТО было в них… Он меня не просто хотел. Он хотел меня так, что его трясло и все равно он меня не стал трогать… Что это? Почему? Когда кто-то отказывал себе меня оттрахать, если представлялась такая возможность?? Кто?? Он. Только он…»
