Глава 3
— Ну как, все нормально? — поинтересовалась Трис, когда Ник выбрался из центра гиперсвязи, в котором провел почти семь часов.
— Да, — кивнул Ник и усмехнулся, — даже еще и плюшку дали.
— То есть?
— Оказывается, исследовательская команда, картографировавшая двадцать пять систем, переводится в профессиональную категорию с индексом «С». А это означает повышение стоимости контракта на десять процентов. Так что последние пять баз я уже сдал по повышенной цене.
— О как! — удивилась Страшила. — С чего бы это они так расщедрились?
— Не знаю, — пожал плечами Ник. — Возможно, они пытаются таким образом побудить частные команды, уже проявившие себя, и далее заниматься картографированием. Или если у подобных команд картографирование — всего лишь побочное занятие, вообще заняться им как основным.
— Хм, возможно, — задумчиво кивнула Трис. — А дальше у них плюшки предусмотрены?
— Говорят, да. Для того чтобы получить индекс «В», дающий уже двадцатипроцентную прибавку, нужно картографировать пятьдесят систем. — Он вздохнул. — Но нам от этого не легче.
Рука Трис нашла его руку и тихонько сжала.
— Не вешай нос, капитан. Как ты там мне говорил — еще не вечер?
Ник еле заметно сморщился. Не вечер-то оно, конечно, не вечер, но как ему теперь двигаться к своей цели — он даже не представлял. После получения последних выплат от Центрального картографического банка на его счетах скопилось около трехсот миллионов лутов. Продажа останков крейсера, буде они доберутся хотя бы до Канторуса, ближайшей системы цивилизованного космоса, в которой в принципе имело смысл затевать торги, может принести еще миллионов триста пятьдесят. Ну при удаче — четыреста. Но даже обычный гражданский транспорт с массой покоя, пусть и несравнимой с «Искателем Терры», но позволяющей после реконструкции вернуться к уже отработанной схеме годового исследовательского цикла, стоил более семисот миллионов лутов. И это без стоимости явно необходимого переоборудования: переться на Окраину и далее, во Фронтир, на типовом гражданском тихоходе и думать не стоило. А замена движков, довооружение, дооборудование — это еще миллионов сто пятьдесят-двести. Причем подобная цифра получилась с учетом того, что удастся продать старые движки, реакторы и остальное снятое оборудование… Ну ладно, корабль можно было взять и сильно б/у, тем более что все оборудование придется менять. Но тогда и снятые устаревшие движки и реакторы также уйдут за сущие копейки. Так что даже если на стоимости покупки и удастся сэкономить, на переоборудование придется потратиться сильнее. В итоге вряд ли получится выиграть более пятидесяти миллионов, и это еще если корпус окажется в приличном состоянии. А для б/ушных кораблей серьезные повреждения корпуса, впоследствии умело замаскированные не слишком качественно выполненным ремонтом — совсем не редкость… Так что как ни крути — денег не хватает.
Ник зло скрипнул зубами. Вот, черт, как все плохо-то… Нет, деньги в принципе найти можно. Но всем известно, что картографирование систем Фронтира — дело опасное. Занимаясь подобным делом, голову сложить — раз плюнуть. А уж корабль потерять… Следовательно, процент в качестве платы за риск ему положат заоблачный. И получается, что он, даже решив все свои проблемы, вернется во Фронтир на корабле изрядно слабее нынешнего, а потом еще лет двадцать будет горбатиться на дядю, отдавая кредит. И лишь затем начнет копить на столь необходимый ему в окрестностях Земли тяжелый крейсер. А если он найдет Землю раньше? А если этот его новый вооруженный транспорт в какой-нибудь дальней системе перехватят пираты? Боги Бездны, что делать-то?!
— Перекусим? — предложила Страшила. Ник тряхнул головой, отгоняя грустные мысли и согласно кивнул:
— Пожалуй, да. Пока ты не спросила — даже не думал об этом, а сейчас чего-то так жрать захотелось…
— Тогда я приглашаю тебя в «Сады», — решительно произнесла Трис, и Ник удивленно воззрился на старую соратницу.
«Триммин-Коррейн» была той станцией, на которой они отдыхали от своих экспедиций два последних года, поэтому Ник знал ее довольно неплохо, хотя куда хуже большинства своих сослуживцев — все-таки во время стоянки на станции он не переселялся в гостиницу, а продолжал квартировать в своем капитанском блоке. Впрочем, ни одна местная гостиница не могла обеспечить ему комфорта, сравнимого по уровню с капитанскими апартаментами крейсера, покупать же апартаменты на станции и пользоваться ими максимум месяц в году, Нику показалось глупой растратой средств. К тому же в течение этой ежегодной стоянки он, в отличие от большей части экипажа, почти все свободное время проводил на корабле. Загрузка топлива, снаряжения, расходников, запасных частей для ремонта и производства элементов картографических комплексов и базовых носителей картографических зондов и текущий ремонт той или иной степени сложности требовали постоянного присутствия и участия капитана. А вот все остальные были загружены заметно меньше. Ну разве что, кроме гра Ниопола — инженер крейсера был в этот месяц загружен едва ли не больше, чем капитан. Впрочем, несмотря на это, гра Ниопол все равно на время нахождения крейсера на станции съезжал со своей каюты и переселялся вместе с Акринен в какой-нибудь релакс-отель со своим бассейном, пляжем и парком. Устраивал, так сказать, себе и своей любимой очередной медовый месяц. Они, в отличие от Ника, денег не копили и могли за месяц спустить до трети своего годового заработка…
Остальной же экипаж развлекался как мог. Кое-кто (например, старший картограф Ваэрли) улетал в цивилизованный космос, где проводил от десяти дней до двух недель, отдыхая, развлекаясь или «шопингуя» в свое удовольствие. Впрочем, Ваэрли летал даже не столько отдохнуть, сколько повидаться с родителями и родней. До Лузитании он за это время, естественно, добраться никак не успел бы, но даже если бы успел, доступ на родную планету ему, как и всем остальным бывшим членам клана Корт, не отказавшимся публично от вассальной присяги клану, был полностью запрещен. А вот встречам с родственниками на одной из курортных планет это обстоятельство совершенно не мешало.
Остальные зажигали на станции, причем по большей части именно в «Садах» — блоке, в котором располагались релакс-отели, казино и просто немереное количество борделей. Уж об этом-то Ник, несмотря на свое «отшельничество» на крейсере, знал прекрасно. Причем рекреационных зон на станции было целых три, и «Сады» считались отнюдь не самыми элитными. Тот же «Элизиум» был куда более роскошным, да и «Горный дворец» в неофициальном рейтинге рекреационных зон станции числился более респектабельным. Кстати, во многом именно потому, что наличие в «Садах» такого количества борделей создавало в этом блоке специфическую эмоциональную атмосферу, не имеющую к респектабельности никакого отношения. Так что в «Сады» народ шел, как правило, с одной-единственной целью, все остальное делалось попутно…
Трис в «Сады» заглядывала нечасто и вроде как почти всегда по делам. Ну, насколько Нику это было известно. Он за развлечениями кого бы то ни было из своей команды не следил, однако репутацию она там о себе составила весьма жесткую…
— Хм, партнер, а ты уверена, что нам… ну… именно туда?
— Уверена-уверена, — ухмыльнулась Страшила. Несмотря на то что ее старое прозвище уже никаким боком не отвечало текущей действительности, она продолжала отчаянно цепляться за него. Вплоть до того, что когда какой-то совсем уж дикий подгулявший шахтер (дикий, потому что до того момента ничего не знал о Страшиле), увидев ее в тех же «Садах», попытался проорать что-то вроде «Красотка, иди со мной — я буду щедрым!» или нечто столь же убийственно опасное, она сначала пришла в некоторое обалдение, а затем подошла к пускающему слюни придурку и со всего размаха засветила ему по яйцам. Причем раз пять. И приговаривая что-то вроде «Я тебе не красотка, а Страшила, убогий…»
Что характерно, уже после первого удара вокруг нее мгновенно вырос круг из членов команды крейсера, многие из которых, кстати, выскочили из своих номеров почти в чем мать родила, поскольку прошедшая от приятелей по Сети информация, что «какой-то придурок зацепил Страшилу», сдернула кое-кого с дамы прямо, так сказать, посреди процесса. Так что эта экзекуция прошла для Страшилы совершенно безболезненно — связываться с «этими отмороженными лузитанцами» никому и в голову не пришло. Команда картографического крейсера «Искатель Терры» показала всем, что она собой представляет, еще в свое первое посещение станции. А последующие окончательно закрепили наиболее… м-м-м… предпочтительную для местных модель поведения. Так что затевать ссору с лузитанцами на «Триммин-Коррейн» охотников не было. Даже из числа местных сил поддержания общественного порядка… Поэтому экзекуция Страшилы прошла, так сказать, «в духе полного взаимопонимания», и никто из приятелей нарвавшегося шахтера не вмешался. А Трис окончательно закрепила среди местных свое старое, носимое ею еще со времен «Кокотки», прозвище.
