— Пашка! — счастливо рассмеялась Даша. — Я так тебя люблю, если бы ты знал!
Ей показалось, или перед ответом он, действительно, замялся и промолчал дольше, чем нужно было?..
— И я тебя, Дашуль, — ласково выговорил он. — Люблю, — и у нее на душе потеплело. — Выезжаю.
— Жду тебя, — сказала Даша и отключилась. На душе было светло и радостно. Что бы она без него делала? Добрый, милый Пашка. Лучший друг, настоящий друг, свой. Родной.
Леся тут же на нее набросилась с расспросами.
— Ну, что, — уставилась она на Дашу, всем своим видом показывая, что желает услышать подробности, — приедет за тобой твой рыцарь?
— Он не рыцарь вовсе, — усмехнулась Даша, но уловила мелькнувшую внутри себя мысль о том, что Пашка действительно ее рыцарь.
— А кто же, по-твоему? — саркастически скривилась девушка.
— Друг, — просто ответила Даша. — Самый лучший, самый настоящий друг.
Леся покачала головой, пристально глядя на подругу, но промолчала.
Такая умная, сообразительная, взрослая и видящая людей насквозь. Все их чувства, эмоции, характеры и темпераменты, читающая их, как открытую, книгу, она не смогла уловить за маской дружбы искреннюю и чистую любовь.
Паша приехал за ней довольно-таки быстро, был на месте уже через сорок минут.
Выбегая к нему навстречу, Даша попутно обещала Лесе позвонить, как только доберется до дома.
Паша ждал ее у ворот, выйдя из машины и наблюдая за ее приближением, прислонившись к капоту.
— Пашка, — улыбаясь, проговорила Даша и потянулась к нему для поцелуя. — Очень рада тебя видеть!
Молодой человек светился, даже его глаза смеялись, лучась серо-зеленым сиянием.
— А я-то как рад, — выдохнул он, наклоняясь к ней и втягивая носом аромат ее волос, — безумно.
Даша отшатнулась от него и шутливо хлопнула его ладошкой по плечу.
— Как ты можешь быть таким милым? — воскликнула она. — Ведь о тебе такие легенды слагают, что и на шаг приблизиться страшно!
Паша откровенно рассмеялся.
— Что за легенды? — светлые брови взметнулись вверх. — Не слышал никогда, да и вообще, — он потянул Дашу к машине, — забудь об этом. Главное, какой я с тобой, а остальное лишь фальшь и мишура.
Девушка заглянула ему в глаза, стрельнув взглядом по красивому лицу, по тонкой линии губ, волевому подбородку, прямому носу и светлым волосам, постриженным по последней моде. Улыбнулась.
— Что бы я без тебя делала, Паш? — спросила она пространно, наверное, и не желая получать ответ.
Он был лучшим, во всём. Она знала его именно таким, и другим знать не желала. Потому что только с ней он был настоящим. Только с ней, а все остальное ложь, фальшь, игра.
Павел молчал, глядя на нее, молчал и сдерживал горящий внутри огонь, бешеный порыв схватить свою девочку в объятья, прижать к груди, где бешено билось сердце, и никогда не отпускать. В виски рокочущей давящей болью бился пульс, а в горле отчего-то вмиг пересохло.
— Не думай об этом, — хрипло выдавил он из себя. — Уже никогда не будет без меня, — и, боясь, что может разрушить очарование момента своим желанием ее обнять, Павел двинулся к машине. — Садись, холодно. И поедем куда-нибудь, поболтаем.
Даша промолчала. Да и зачем нужны были слова, когда и без них все было ясно?
По обоюдному согласию решили ехать в свое любимое экспресс-кафе, где подавали потрясающий кофе, от которого Пашка был без ума. Даша же, заказав себе чай с лимоном и пирожные, впервые за целый день ощутила спокойствие и комфорт, тепло и надежность, которые исходили от мужчины, сидящего напротив. Очень симпатичного мужчины, надо бы отметить. От Дашиного острого взгляда не ускользнуло, как на него посмотрели находящиеся в кафе девушки, едва он появился в дверях. Высокий, статный, богато одетый, всем своим видом выражавший невозмутимость, решительность и уверенность в себе, красив, в меру горд, независим и холодно отстранен от окружающих ореолом магической таинственности, Паша по замечаниям Даши, стремительно становился центром внимания.
— Девушки с тебя глаз не сводят, — с улыбкой заметила девушка, поглядывая за его спину.
— Да ну? — равнодушно пожал тот плечами.
— Да, — подтвердила Даша. — Красивые, лет под двадцать пять, — она хохотнула. — Они, наверное, думают, что такой мужчина, как ты, может делать в кафе с такой, как я, — она, не обратив внимания на то, как друг нахмурился при этих словах. — Наверное, они думают, что ты мой брат.
— Пусть думают, что хотят, — холодно отрезал Павел. — Главное, что мы с тобой знаем правду.
Даша снова улыбнулась и, покачав головой, насладилась приятной теплотой чая с лимоном.
Она никогда не задавала Паше вопросов о том, почему он ни с кем не встречается. Если бы он захотел, у него было бы много девушек, возможно, их у него и было много, Даша не спрашивала, она считала недопустимым задавать ему подобные вопросы. Наверное, у него были причины, чтобы избегать отношений. Наверное, ему так было удобнее, комфортнее, лучше… И кто она такая чтобы его отчитывать?
— Как твой первый день в доме Вересова? — спросил вдруг Паша, выдержав паузу. — Всё нормально?
Даша смерила его красноречивым взглядом и промолчала.
— Ясно, — сухо откликнулся он. — На часах уже десятый час, и раз ты тут, а не дома, значит, все плохо?..
— Я еще не решила, — коротко ответила девушка. — У него не квартира, а дворец какой-то, он поселил меня в одну из лучших комнат. Может, у него других нет, не знаю, но комната, где я буду жить великолепна.
— Но?..
Даша посмотрела на него. Он всегда чувствовал ее, знал, что она скажет, о чем подумает.
— Но я там ощущаю себя, как в золотой клетке, — добавила она с горечью. — С личным надзирателем.
— Он обижает тебя? — глаза Павла зло сощурились.
— Нет… — проговорила девушка. — Наверное, это нельзя назвать… обижает. Он просто относится ко мне, как к пустому месту, но к этому я уже привыкла, — она постаралась усмехнуться. — А потому это не обида.
Паша нахмурился. Потянувшись к ней, стиснул ее ладонь своей ручищей, заглянул прямо в глаза.
— Если он тебя обидит, если только попробует… — начал он с угрозой, — я не позволю ему.
Даша ласково улыбнулась, складочки на лбу разгладились, губы дрогнули. Она накрыла его руку своей маленькой ладошкой, сжимая пальцами, ощущая яростную дрожь кожей.
— Я знаю, — проговорила она. — Я знаю!..
Паша долго смотрел на нее. Пристально, внимательно, изучая лицо, будто видя впервые, хотел что-то сказать, даже приоткрыл рот, но потом, словно передумал, и потому промолчал.
Они еще долго разговаривали, наслаждаясь обществом друг друга, потом катались по ночной Москве, на чем настояла Даша, просидели в машине у подъезда минут сорок, будто двое влюбленных, не желавших расставаться друг с другом даже на несколько часов. И, когда Даша, осознав, что нужно возвращаться, заспешила домой, Паша немедленно удержал ее на месте, схватив за руку.
Даша удивленно взглянула на него, улыбнулась, но, заметив нерешительность на лице друга, застыла.
— Дашуль, — начал Паша, удерживая ее ладошку своей, — я тут подумал… В связи с тем, что произошло… может быть, ты переедешь ко мне? Поживешь немного со мной, успокоишься, привыкнешь… к нему, — он говорил, глядя в сторону, будто не решаясь заглянуть в глаза. — Ты мешать не будешь, и сама понимаешь, но тебе лучше будет у меня!.. Да и привыкла ты уже, бывала не раз, знаешь, что и как… Что думаешь?
Девушка смущенно потупилась. Как реагировать на подобные слова, она не знала. Как отказаться, чтобы не обидеть друга? Какие слова подобрать, что и как сказать?
Она сжала его ладонь своей, сильно, крепко и почувствовала, что он ответил ей тем же.
— Паша, спасибо тебе, — с чувством проговорила она, а молодой человек напрягся. — Я знаю, что ты… всё для меня сделаешь, и поможешь, если будет надо, подскажешь, горой за меня встанешь, если нужно, но… Я не могу переехать, понимаешь? — она отважилась заглянуть ему в глаза. — Это будет словно бегством. От него, понимаешь? А я не хочу бежать, я хочу, чтобы бежал он. Так же, как четыре года назад.
