У Кати по спине побежали мурашки, мысли застопорились, нараставший ужас сдавил дыхание... К счастью, занятая своими черными думами Балай никого и ничего вокруг не замечала. Скрипнула дверная ручка, в последний раз цокнули по цементному полу шпильки, зловещая тень скрылась вслед за своей хозяйкой.
- Подъезжаю, выходи, - сообщил Потюня в машинально прижатый к уху мобильник.
«А вдруг они обе задержались в приемном покое? - со страхом подумала Катя, подхватив с пола пакет с верхней одеждой. - Только бы не попасться им на глаза!»
К счастью, за дверью хоть и было многолюдно, но ни Лежнивец, ни Балай она не заметила. Быстро переоделась в туалете и спустя некоторое время села к Венечке в машину.
- Еще раз извини, - виновато пробурчал тот. - Помчали?
- Помчали, - обреченно согласилась Катя и посмотрела на часы.
Придется предупредить Надежду, что опаздывает.
- Надя? Это я. Не успеваю...
- Не спеши, - перебила ее адвокат. - Сама собралась тебе звонить: отменяется нотариат. Проскурин свалился с температурой. Только что твоя бывшая подружка сообщила адвокату. Грипп, будь он неладен. Жаль. Надеялась сегодня покончить с твоим делом.
Услышав новость, Катя расстроилась, но при этом ее мысли почти сразу переключились на Виталика, который болел редко, но, как большинство мужчин, метко. И высокую температуру переносил с трудом: становился беспомощным, капризным, закатывал глаза, стонал, практически не вставал.
- Виталика жаль, - вздохнула она. - Он тяжело болеет.
- Теперь это не твоя забота! - успокоила Надежда. - За ним есть кому присмотреть. Эта подружка твоя... Алиса, кажется? Постоянно с ним приезжает: или в машине ждет, или под дверью торчит. Пасет! - усмехнулась она. - Вот и пусть лечит. Может, и хорошо, что вы не встретились сегодня. В твоем состоянии не хватает только гриппом заболеть... Так что успокойся. Я уже в машине, - сообщила она после небольшой паузы. - Могу подвезти договор: изучишь вечером. Ты где сейчас?
- К Партизанскому подъезжаем, - сориентировалась Катя.
- На такси?
- Нет, меня друг везет, - посмотрела она на умолкшего Венечку.
- Тогда давай встретимся где-нибудь в районе концертного зала «Минск», - предложила Надежда. - Вернее, на Октябрьской. Раз уж так получилось, может, в химчистку успею. Весна на носу, а я второй месяц вещи в багажнике вожу.
- Хорошо. Я знаю, где там химчистка. Минут через пять будем.
- Ну, мне не меньше десяти-пятнадцати понадобится.
- Подождем.
- О'кей.
- Ну и чего там? - Потюня еле дождался окончания разговора.
Я так понял, договор сегодня подписывать некому и мы едем на
Октябрьскую?
- Виталик заболел. Дождемся Надю, заберу брачный договор, а потом отвезешь меня в Ждановичи. Утром я вернусь в больницу на такси.
- В самоволку собралась? - поднял брови Потюня. - А тебе можно?
- Ну выпишут досрочно, - пожала плечами Катя. - С отцом надо увидеться, его домой на ночь отпустили. Завтра - в Аксаковщину.
А... Ну тогда не надо такси, утром я за тобой заеду.
- Вень, спасибо, конечно, но придется очень рано вставать, -предупредила она.
Знала, что тот терпеть не может ранних подъемов.
- Ничего страшного. И потом, друг я тебе или нет? - гордо спросил он.
- Друг, - Катя улыбнулась. - Самый настоящий.
- То-то! - довольно цокнул языком Веня. - А чего хмурая? Расстроилась, что развод откладывается?
- И это тоже... Виталик если уж заболел, то надолго, - Катя тут же принялась набирать чей-то номер.
- Не отвечает, - расстроилась она.
- Кто? Виталик?
- Алиса. Хотела предупредить, что ему аспирин не идет... Лучше сразу скорую вызвать.
Катя снова набрала номер.
- Не устаю тебе поражаться, - уважительно заметил Венечка. -Он готов тебя без штанов при разводе оставить, а ты переживаешь, как он температуру перенесет! Хоть бы одна из моих бывших так волновалась, когда болею... Н-да... Есть женщины...
- Вень, мы десять лет вместе прожили. Из песни слов не выкинешь, - возразила Катя, безуспешно пытаясь дозвониться. - Не снимает. И Виталик недоступен.
- Да нужна ты им со своими советами! - хмыкнул Потюня. -Сами с усами... Итак, у нас в запасе как минимум десять минут... Загляну-ка я в магазин. Праздник за праздником, поздравлялки, надо на всякий случай спиртным затариться, - пояснил он. - Никто из нас не попадет на тот свет живым. Так что будем наслаждаться жизнью здесь и сейчас - есть, пить... любить, - многозначительно произнес Веня, покидая салон авто.
«А ведь точно, праздник за праздником, Восьмое марта на носу. Февраль словно выпал из моей жизни, - подумала Катя, пропустив мимо ушей философское рассуждение друга, и посмотрела вслед Потюне, скрывшемуся за дверью фирменного магазина завода «Кристалл».
5.
Ровно в семь утра Катя поднялась по ступенькам, толкнула дверь приемного покоя и с ходу юркнула в санузел - снять верхнюю одежду, переобуться. Затем, выглянув, осмотрелась: несколько человек дожидались очереди на оформление в стационар.
«Вроде тихо», - выдохнула она и, подхватив пакет с вещами, крадучись направилась к двери больничного корпуса.
Подойдя ближе, прислонилась к стене и принялась ждать, пока кто-то войдет сюда с другой стороны, так как непосредственно из приемного покоя дверь не открывалась. Далее нужно пересечь небольшой коридорчик, в который выходила дверь из комнаты, где оформляли больных, и которой пользовались исключительно медики. Вожделенная дверь, ведущая в лечебные корпуса, находилась еще дальше, метрах в шести, и открывалась уже с обеих сторон. Поэтому необходимо дождаться, чтобы распахнулась первая дверь и кто-то вышел, затем успеть проскочить внутрь, пока она не захлопнется.
Пришлось навострить слух, ибо обзор заслонял стоявший спиной мужчина. Что-то знакомое показалось Кате в очертаниях его фигуры. Зазвонил мобильник, незнакомец поднес к уху трубку и негромко ответил:
- Я уже здесь. Жду.
«Поляченко!» - едва не ахнула Катя и, запаниковав, оглянулась.
Отступать некуда: рядом со спасительной дверью туалета стояла санитарка с ведром и шваброй, в холл приемного отделения бригада скорой заталкивала носилки с больным. Ничего не оставалось, как уткнуться носом в шарф на шее, что вполне естественно: в период эпидемии многие носили маски, кутались во что ни попадя, прикрывались чем могли.
