— А ты?
— Предложила ему переспать, если он перестанет вмешиваться в мою жизнь. — Вспомнив лицо магистра, громко рассмеялась: — Ты бы видел, как его перекосило. Это воспоминание будет меня греть долгие годы. Так опешил, словно галлюцинацию увидел.
В этот раз у хранителя даже слов не нашлось. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, полными недоверия и даже ужаса.
— Ты слышишь, что говоришь?! — яростно прошипел Хран. — Больше так продолжаться не может, — покачал он головой.
— О чем ты? — не совсем поняла я его последнюю реплику.
— Касс, я уже понял, что ты с собой сотворила, — строго проговорил он. — И даже знаю, какое именно заклинание использовала. А вот ты не слишком хорошо в нем разобралась.
Я выругалась про себя. А ведь так надеялась, что кот не догадается, как я взяла свои эмоции под контроль. Найти среди сотен тысяч книг именно эту мне казалось невозможным. Но ведь нашел же! Стоп, а что значит его последняя фраза?
— Касс, ты должна была прочитать, что это заклинание нельзя накладывать дольше, чем на неделю. Длительное пребывание под его воздействием опасно.
— Читала, — согласно кивнула я, — но действительно серьезных проблем нет.
— Ты плохо изучила материал, так и не заметив, что у книги был второй том, где рассматривались сами последствия и способы борьбы с ними, — заметил кот.
— И что же это за последствия? — все еще не особо верила я в то, что заклинание опасно. Я уже третью неделю хожу под его воздействием, и до нынешнего момента меня мое состояние более чем устраивало.
— Оно прогрессирует Касс, и стремительно, — мрачно ответил кот. — При плетении надо указать, какие конкретно эмоции следует заблокировать, причем не более трех. Через неделю настройки сбиваются и заклинание хаотично блокирует все ощущения. Чем дольше ты живешь под его воздействием, тем большего лишаешься. Не будет ни радости, ни злости, ни страха, ни восторга, ничего. Только холодная пустота… Понимаешь? Оно уже начало тебя менять. И перво-наперво лишило того, за что ты цеплялась больше всего, — чувства страха. По-другому я не могу объяснить твоего поведения. Ты должна снять его, — строго продолжил он, давая понять, что отрицательного ответа не примет. — К сожалению, никто, кроме тебя, этого сделать не сможет. Ты же понимаешь, что все это опасно. Избавься от этой гадости!
Я глубоко задумалась. Дело-то серьезное, таких подробностей я не знала. Стоит хорошенько подумать, во что я вляпалась. И через пару мгновений напряженных размышлений подняла спокойный и уверенный взгляд на хранителя:
— Нет.
Хран недоверчиво уточнил:
— Ты не слышала, что я рассказал? Понимаешь, на что себя обрекла?!
— На спокойное существование и чистый холодный разум, в кои-то веки не отягощенный эмоциональной требухой, — кивнула я. — Не самая плохая перспектива.
— Что? — хрипло прошептал он.
— Хран, я устала. Устала всего бояться и быть слабой, загнанной, несчастной, вечно страдающей девочкой. А нарисованная тобой картина прекрасна. Отсутствие эмоций поможет мне спокойно оценивать ситуацию, убережет от ошибок. Я найду способ выйти на убийц моей семьи! — уверенно заключила я.
— Касс, ты же так себя ведешь из-за побочных эффектов заклинания! — начал психовать кот. — Еще пара недель, и последствия станут необратимыми!
— Меня все устраивает, — кивнула я, устраиваясь на диване и доставая учебники.
— Касенька, солнышко мое, ты сейчас сама не понимаешь, на что подписываешься! Пожалуйста, просто поверь мне, — взмолился кот, смотря несчастными глазами. — Кася, пойми, я бы не закатил такой истерики, если бы все не было действительно серьезно. Единственный раз в жизни — поверь и сделай так, как я прошу, забыв про доводы рассудка.
— Хран, я взрослая девочка и решения по поводу своей жизни принимаю сама. А ты, уж прости, мне даже не родственник. Я делаю так, как считаю нужным, и на этом мы разговор закончим. Ты сейчас на эмоциях и не можешь судить объективно. Успокоишься и поймешь, что я права, — решительно произнесла я и уткнулась в учебник, не желая видеть этих страдающих глаз. Все же совесть не эмоция, ее не отключишь, поэтому я понимала, что несправедлива к существу, все эти годы поддерживающему меня. Но в своем решении я была уверена. От эмоций я получала исключительно проблемы и постоянную боль, поэтому перспектива избавиться от них меня более чем устраивала.
— Прости меня Касс, — прозвучал тихий голос, — но я так не смогу.
Удивленная, я оторвала взгляд от книги, но успела заметить только белый хвост, мелькнувший в проеме спальни. Тихий шорох подсказал, что кот скрылся в тайном ходу. Похоже, он меня покинул навсегда. Жаль, он действительно был мне хорошим другом и помощником. Я буду скучать. Отложив книгу, я рассеянно уставилась в весело пляшущее в камине пламя, вспоминая бесчисленные вечера, проведенные с котом. Одинокая слеза скатилась из уголка глаза, я поспешно вытерла ее и вновь взялась за учебник.
Все в этой жизни когда-нибудь заканчивается. Я пережила смерть родителей, значит, и это переживу. У меня есть цель. Не стоит опускать руки из-за каждого недоразумения. Ободренная такими мыслями, я с удвоенной силой взялась за учебу. Мне стоит разобраться с заданиями и заняться зельями. Теперь придется искать все рецепты самой. Столько лишних проблем на мою голову…
К вечеру кот так и не одумался, что уверило меня в его окончательном уходе. Не теряя времени, я направилась в библиотеку. С трудом, но откопала вторую часть справочника, чтобы убедиться — кот прав. Что ж, от отсутствия эмоций еще никто не умирал, а вот от переизбытка вполне. Пока меня текущее положение дел устраивало. Оставшаяся часть ночи была проведена в поисках рецептов универсальных зелий. Все-таки мне в отличие от кота не хватит десяти часов на приготовление всего необходимого. Сказать, что легла поздно, это ничего не сказать. Грохот в дверь раздался максимум через час. Решение пришло еще до того, как я поднялась.
— Сегодня я не смогу заниматься, — с порога сказала я Флоре.
— Это что еще за заявы? — недовольно уставилась она на меня. — Мы с тобой договорились, я учитель, ты — ученица, значит, из нас двоих только я решаю, когда отменять занятия. Есть такое слово — дисциплина.
— Если это так принципиально, давай разорвем соглашение, — спокойно заметила я. — Но мне не до метаний ножа.
— Что-то с тобой странное происходит, — заметила Флора. — Обычно ты сильно ответственная. Перед тренировкой либо вовремя бы легла, либо еще вчера отменила. А раз ты ничего не сделала, значит, дела твои начались внезапно и к учебе отношения не имеют.
Хм, я иногда забываю, что раз она учится на следователя-боевика, с логикой у нее порядок.
— На первый раз я тебя прощаю. Давно заметила, у тебя опять какие-то тараканы в голове очнулись. Постарайся справиться с ними до следующих выходных или, по крайней мере, предупреждать меня заранее об их появлении, — мрачно закончила она и, не дождавшись ответа, развернулась и ушла.
А я, захлопнув дверь, отправилась досыпать. Прошлой ночью нашла интересный рецепт, причем, насколько мне помнилось, у нас есть пациент с подходящим заболеванием. Мне предстояло приготовить довольно сложное варево, дело рискнуло затянуться на пару суток. Практически весь день провела в лаборатории, заваленная ингредиентами, по уши в удушливом дыму. Скажем так, пару раз мне пришлось начинать заново. Уставшая, с покрасневшими глазами и надышавшаяся не самых безопасных испарений, я легла спать буквально часа за четыре до того, как нужно было подниматься на учебу.
И к утру, когда я в очередной раз с трудом заставила себя оторваться от постели, хранитель не вернулся. С одной стороны, я понимала, что это навсегда, а с другой — все равно ждала. Но пора привыкать к его отсутствию в моей жизни. Усталая и не выспавшаяся, я отправилась на занятия. Все как всегда: бесконечные лекции, череда преподавателей, унылые согруппники. С легким опасением я ожидала последней пары с лордом и последствий своего выпада, все же мне еще экзамен сдавать. Пора бы задуматься именно об этом, чтобы не ввязаться в очередную ссору. Но о занятиях старшего Бриара волноваться не стоило, ибо меня ждала потрясающая встреча с младшим, и представить себе такое развитие событий я не могла.
