— Нет, я, наоборот, его слишком люблю. Люблю его, забывая про себя. Особенно когда Даниэль рядом. Поэтому я порой боюсь, что принимаю неверные решения. — Мой голос звучал, как шорох сухих листьев, негромко, монотонно, но абсолютно искренне. — Я привыкла всегда иметь план Б, какой бы серьезный выбор ни делала. Но в данной ситуации запасного выхода не может быть по определению. И об этом Даниэлю тоже лучше не знать. Мои мысли его не порадуют и отвлекут.
Конкордия странно на меня посмотрела. Вообще почти каждое упоминание некроманта ставило ее в тупик.
— Ему с тобой очень повезло. Надеюсь, он этого заслуживает. Главный момент в браке — кто в чью семью входит. И разницы между полами нет, мужчина может взять фамилию жены, как и наоборот. Но в случае с магами смерти здесь без вариантов. Они исключение. Ты будешь под защитой его рода, да и всех некромантов. Они очень принципиальны в этом вопросе. Могут недолюбливать друг друга, но в целом, если возникают споры, стремительно объединяются, — выдала Конкордия и в заключение подвела итог: — Это наилучший вариант в твоем случае.
Даже так…
Магия изумрудным туманом кружилась около меня — искры, реагируя на мое настроение, словно стайка беспокойных насекомых, сталкивались друг с другом в вихре и вспыхивали подобно бенгальскому огню.
Недавно Даниэль сказал мне еще одну вещь — уровень дара напрямую влияет на человека, и его вечная борьба со смертью это доказывала. Воздействие своей силы я тоже чувствовала, порой она будто имела собственную волю и желания, отличные от моих.
Отодвинув личные переживания на второй план, я спросила у двойника о Джале, богине судьбы.
Меня очень смущало влияние Великой на возникшую ситуацию. Мы видели ее силу, но не понимали задумку и, будто куклы на веревочках, двигались в неизвестность.
Конкордия произносила имя богини тихо и с трепетом. Ее голова инстинктивно вжималась в плечи при каждом упоминании. Двойник разговаривала с ней лишь единожды, не видя истинного облика, и рассказ девушки в точности повторял мое видение про океан, с одной лишь разницей — когда меня выдернуло из видения, Конкордия осталась.
Именно от Джалы она узнала о случившимся с ее телом и о том, что ожидало ее впереди. Когда меня сбила машина, а двойник упала с башни, мы поменялись местами.
Потребовалось всего мгновение.
— Она ведь могла меня просто исцелить, как тебя… — прошептала я. По словам двойника, врачи удивлялись легким травмам, полученным в аварии, — трещина в руке и сотрясение мозга. По словам очевидцев, автомобиль несся на полной скорости и не смог затормозить.
— Не знаю. Но мне кажется, тут вопрос пользы. Она старается для своего мира, не для твоего, — откликнулась Конкордия, сидя рядом со мной на кровати. Мы обе, вытянув руки вдоль туловища, вцепились в покрывало и комкали его. — Ты нужна здесь. Пробуждение дара это подтверждает.
— Да, возможно. А что насчет твоей фразы, когда мы увиделись в том мире? — Я взглянула на нее.
— О помощи?
— О ней тоже. Но ты говорила, что она тебя предупреждала. Примерно так.
— А-а-а, это… В видении на берегу она сказала, что тебе понадобится моя помощь. И если ты придешь, я обязана временно вернуться. Но ее замысел мне не ясен. Джала не та, кто отвечает на вопросы. И если честно, Эмма, я забываю о ней.
— Как это забываешь? — озадачилась я.
— Словно сон. Все мои воспоминания об этом мире уже не такие, как прежде, — блекнут, погрязают в тумане, боюсь, что со временем он растворит их все. Пусть я очень нервничаю из-за того, что вновь вернулась, но мне кажется, если бы память оставалась ясной, я бы была просто в ужасе и паниковала.
Я сглотнула, почувствовав легкую тошноту. С моими воспоминаниями тоже творилось что-то неладное, и лишь услышав об этом от двойника, я в полной мере это осознала.
Шумно втянув воздух, сжала ладони в кулаки, перестав мучить многострадальное покрывало.
— Что с тобой? — Конкордия заметила неладное.
— Нет-нет, ничего, — мотнула головой. В отличие от двойника, я не желала ничего забывать.
Мы замолчали, думая каждая о своем. А лучики поднимающегося над горизонтом солнца прорывались в комнату сквозь тонкую прореху между двумя половинками штор.
— Так, хватит грустить. Нам бы поспать, а потом найти того, кто аккуратно обрежет нам волосы, — проговорила я, перекидывая свои волосы на плечо.
* * * * *
Переговорив с сестрой, некромант поднялся на второй этаж и застыл у двери одной из спален. Обычно особняк некромантов пустовал, никто не жил в нем, кроме Лефевра и Дэафи, разместившейся в спальне под самой крышей. Брови Даниэля слегка взметнулись, когда он осознал, что различает каждое слово, сказанное по ту сторону двери.
Эмма ошибалась. Заблуждалась и храбрилась, думая, что Даниэль не замечал ее тревог и сомнений. Конечно, он видел. Ведь маг смерти отнюдь не глупец.
Видел и молчал, но оставался самим собой…
Сложив руки на груди, Лефевр простоял несколько минут на одном месте и вскоре стремительно ушел, скрывшись за дверьми своей спальни.
Глава 9. Если упадем, то вдвоём…
Кутаясь в плащ, Тильда пересекала поле, покрытое душистой травой. Из-за росы носки ее ботинок блестели, а брюки намокли до самого колена.
Могуч-Древень, расположенный на краю территории академии, напоминал военачальника, которого поставили на круглосуточный пост, заставив охранять маловажный объект.
Тильда безрадостно посмотрела на древесный ствол. Король академию любил, но все же предпочел, чтобы это магическое растение росло у дворца. Семя Древня непросто достать, почти невозможно, а цена его такова, что покажется баснословной даже для маленького королевства. Поэтому поступок ректора магического заведения оказался щедрым подарком для будущих поколений студентов.
Нога Тильды провалилась в одну из расщелин в земле, скрытую травой, и она тихо выругалась. Сонная тишина, царившая ранее, прервалась шорохом листьев и крыльев птиц, стайкой поднявшихся из леса неподалеку.
— Лефевр, ты точно служишь при дворце? — раздался тихий, ровный голос.
Тильда вскинула голову и сощурилась, заметив ректора академии. Он стоял у самых корней исполина, опустив руки вдоль туловища, так, что длинные расклешенные рукава его плаща развевались, потревоженные ветром.
— Тишина, — подсказал Кровавая река. — Если ты заслуживаешь и половины лестных отзывов своего командира, то я не должен был услышать даже шороха. А если бы услышал, должен был подумать, что это мышка пробежала, но ты, Лефевр, не оставила просторов для моей фантазии. Грубо, очень грубо.
Ректор осуждающе покачал головой. В отличие от самой некромантки, мужчина двигался почти беззвучно, будто ветер или бестелесный призрак, и это вносило диссонанс в восприятие мира — привычный шум, сопровождающий передвижения по полю, отсутствовал. Тильда понимала, что Кровавая река использовал магию, но каким именно образом, разгадать не получалось.
— Травы по колено, господин ректор. А я не маг воздуха, воды, земли или даже огня, — оправдалась она, обращаясь исключительно на вы, и подошла ближе, больше не таясь.
— Не оправдывайся. Обратись к мастерам по магическому металлу, не рассчитывай исключительно на свой дар смерти, — бросил ректор. Остановившись и осмотрев раскинувшийся луг снова, он добавил: — Талантливая девочка эта Райалин. Даже остаточная магия сохранилась. Вчера высота травы едва достигала щиколоток.
Мужчина хвалил без эмоций, не меняясь в лице. Слишком многое он успел повидать за свою жизнь — терял, убивал, сам множество раз находился на волосок от смерти и в конце концов заслужил уважение и стал богатым. Корона предлагала ему щедрую награду, а он выбрал магическую академию. В пору его юности маги получали скромное образование, считалось — если сила подчиняется воле хозяина, то зачем ему обучение? Лишь те, кто способен был оплатить полное обучение, и редкие счастливчики, попавшие на бесплатное место, становились исключением. Но ведь истина такова — даже оружием надо уметь разумно пользоваться. Как считал Кровавая река, именно из-за невежества погибло так много магов в той далекой войне, и как только он получил должность главы, учеба в академии стала доступной для всех.
