— Расскажите мне, что случилось.
— Это так необходимо? — огрызнулся архимагистр.
Защитница, даже если сложить вредность всех моих пациентов, окажется, что Арманиус им даст сто очков вперед.
— Да, необходимо. Мне нужно знать, чтобы понимать, с чем придется работать.
Кажется, я услышала скрип зубов.
— Из Геенны несколько дней назад поперли совершенно жуткие твари, состоящие полностью из огня. И ничего их не брало… Пятнадцать архимагов погибло! Мои ученики, лучшие из лучших.
Я вновь провела ладонью по спине ректора.
— Почему же не погибли вы?
— Потому что я архимагистр, — огрызнулся Арманиус. — Я в огне не горю. Эти твари объединились и попытались сжечь меня, как сожгли остальных.
— Что же вы сделали?
— Сам стал огнем. Огонь, сжигающий огонь… Не думал, что это возможно, но это была моя последняя надежда. Если бы я догадался чуть раньше…
— Вы не виноваты.
— Не тебе об этом судить, — прохрипел архимагистр. — Делай свою работу, девчонка.
— Вы очень вежливы, — улыбнулась я, отняла руку от его спины и запустила ее в сумку. — Вам нужно брать уроки этикета. Урок первый предлагаю назвать так… — Я достала один из шприцов, сняла колпачок и, размахнувшись, воткнула иглу в энергетическую точку возле копчика. — «Не стоит хамить людям, которые делают вам укол».
Арманиус взревел от боли, но двигаться он сейчас не мог — в растворе содержался состав для обездвиживания. Жаль, для немоты там ничего не имелось.
— Ты что делаеш-ш-шь!
— Тихо, тихо. — Я ввела препарат полностью и выдернула иглу. — Я еще не закончила. На сегодня осталось всего четыре укола, потерпите, архимагистр.
Два — над лопатками и два — в шею. Каждый раз Арманиус хрипел все тише, и это было объяснимо — я прекрасно знала, что боль, которую он испытывал, должна быть очень сильной, и сил на шипение становилось все меньше и меньше с каждым уколом. Но увы — без боли раздробленный магический контур никак не срастить.
— Все. — Закончив, я встала и, не удержавшись, похлопала ректора по обнаженной ягодице. — Пока лежите, через полчаса сможете подняться. Я приду завтра в это же время, продолжим.
— С-с-с…
— Не стоит благодарности.
Двигаться архимагистр Бертран Арманиус действительно смог только через полчаса. Проклятая медсестричка… И что она ему вколола? Боль была такая, словно он только что выбрался из пламени демона Геенны.
Арманиус надел халат, пересел в кресло и прислушался к себе. Нет, легче не стало, контур по-прежнему был раздроблен, и собрать силу не получалось.
Настойчиво завибрировал браслет связи на запястье. Бертран покосился на сферический экран и поморщился — Брайон Валлиус, демоны раздери его медицинскую душу.
— Да.
— Ты жив, Берт?
— Ты издеваешься? — Арманиус не сказал — почти плюнул. — Ты кого ко мне прислал, Йон?!
Главный врач Императорского госпиталя поморщился.
— Умерь свой поганый характер, Берт. Эн тебе поможет.
— Неужели? Тогда объясни мне, какого демона у этой девчонки высшая магическая медицинская категория после трех лет стажа?
— Знаешь, — архимаг Валлиус почему-то развеселился, — я всегда тебе говорил и повторю еще раз — ты прекрасный охранитель, Берт Арманиус, ты отличный боевой маг, но демонски плохой ректор.
И, прежде чем собеседник успел придумать очередной ехидный ответ, Валлиус прервал связь.
Когда я вышла из дома архимагистра Арманиуса, меня слегка потряхивало. Действительно, забавно устроен человек — может одновременно столько всего ощущать! Я и злилась, и негодовала, и… Впрочем, не надо об этом думать.
Отряхнув снежинки с плеча, я улыбнулась прояснившемуся небу. Ничего, Эн, ты все выдержишь. Как и всегда.
Перехватив рабочую сумку поудобнее, я быстро пошла вдоль по набережной, стараясь побыстрее оставить позади дом архимагистра, в который мне все равно предстоит вернуться завтра, как бы сильно я ни желала этого избежать. Впереди меня ждали другие больные, моя лаборатория и, конечно…
Браслет связи на запястье завибрировал. Да, архимаг Брайон Валлиус меня, несомненно, тоже ждал.
— Энни? Как ты?
Голубые глаза наставника смотрели тревожно.
— Вы волновались? — Я широко улыбнулась. — Ну что вы. Арманиус сейчас безобиднее котенка.
— Котенка с очень острым языком.
Я улыбнулась шире.
— Скажи мне, Энни… Есть у Берта шанс выкарабкаться из этого демонского дер… из этих демонских проблем?
— Я постараюсь, Брайон. Сделаю все возможное.
— Я сегодня говорил с его высочеством. Он сказал, если ты вытащишь Арманиуса, тебя представят к ордену Золотого орла… вновь.
Я закатила глаза.
— Лучше повысьте мне зарплату.
— Энни, — наставник засмеялся, — ты всегда была нахалкой. Сейчас в госпиталь?
— Да. Я зайду, как закончу работу.
Валлиус кивнул и отключился, а я прибавила шагу.
Орден Золотого орла… Забавно, что его высочество Арчибальд решил пожаловать мне эту награду во второй раз. Хотя однажды он ведь уже сделал исключение. Золотой орел — орден, предназначенный исключительно для аристократов, к коим я не относилась, как было понятно из моего имени. У аристократии имя и фамилия могут начинаться только на «А», «Б» или «В» (у королевской семьи — лишь на «А»), и фамилия всегда оканчивается на «ус». Остальные буквы — для людей попроще. У самых простых, практически безродных, как у меня, имя и фамилия должны состоять не более чем из пяти букв и не начинаться на «А», «Б» или «В».
«Вы слышали, что Эн Рин получила орден Золотого орла?!» — шумел университет тогда, три года назад.
«Да не может быть!»
«Она же безродная!»
«Она недостойна!»
Я лишь улыбалась. Недостойная… это слово эхом звучало у меня в ушах все время обучения. Но его высочеству Арчибальду было плевать на количество букв в моем свидетельстве о рождении. Он во многом был страшный формалист, но только не в вопросах чистоты крови и аристократизма. И именно ему — и архимагу Валлиусу — я была обязана тем, что мне разрешили иметь в Императорском госпитале собственную лабораторию.
Конечно, это не могло не породить слухов определенного толка, но я слишком редко видела его высочество, чтобы они поддерживались.
И вот — опять этот орден. Надо будет добиться аудиенции и попросить Арчибальда не вешать мне на шею ненужную награду во второй раз. Три года назад это было делом принципа, да и я, по правде говоря, мечтала, что обо мне услышит архимагистр Арманиус. Услышит, придет на награждение… И ужасно расстроилась, когда он не пришел.
Теперь, спустя три года, я стала гораздо умнее и уже не ждала от ректора ничего хорошего. Я навсегда останусь для него недостойной.
Тепло поздоровавшись с охранниками, я поспешила по заснеженной дорожке к боковому входу. Так было удобнее добираться до маленького закутка на втором этаже, где находилась моя лаборатория.
Каждую секунду кивая коллегам, я взбежала по лестнице, коснулась ладонью замка — дверь сразу распахнулась, впуская меня в помещение, пахнущее дикой смесью разнообразных трав и книжной пыли.
Чихнув, я повесила пальто на вешалку, скрутила волосы в тугой узел на затылке, нацепила белый халат со сверкающей надписью: «Эн Рин, старший стажер», переобулась и поспешила на утренний обход своих пациентов. Они привыкли, что я наведываюсь к ним еще до завтрака, а сейчас было уже около одиннадцати утра — непорядок.
Терапевтическое отделение, к которому я была прикреплена, всегда заполнено под завязку, но моих пациентов там сейчас всего шестеро. Все — маги с повреждениями энергетического контура разной степени тяжести.
Поначалу, когда я занялась этой темой, однокурсники смеялись — мол, Эн, ты сошла с ума, не с твоими способностями! Ведь у меня самой энергетический контур настолько слаб, что я практически не могу использовать магию, а тут вдруг — восстанавливать чужой.
