Я, когда вскрик ее услышал и почувствовал, как член сжался узкими стенками, думал искры из глаз повалят. Она даже побледнела в ту секунду, а я почувствовал единственное желание — облегчить причиненную боль. Нелогичное, не вписывающееся в состояние тотального возбуждения, но упрямое и покрывающее остальные. Только покинуть ее тела уже не смог. Дождался, пока привыкнет и с лица сойдет гримаса боли, а потом взял свое. Именно СВОЕ!
Сейчас еду и чувствую легкое покалывание по всему телу, глядя на свернувшуюся на кресле девчонку. Не то, чтобы я горжусь тем, что она дала мне первому. Я горжусь тем, что она не давала никому до меня! В моем окружении крутятся шлюхи, раздвигающие ноги по первому требованию, потому что считают, что это круто, и мы премся от их готовности отсосать в любом углу. Дуры тупоголовые. Дешевки, потерявшие свою гордость и обесценившиеся до потертого пятака.
Рина же, блядь, эта дикарка вывернула мои мозги наизнанку. Только сейчас замечаю, какая она на самом деле уязвимая. Ри затушила сигарету и, забравшись на сиденье с ногами, уставилась в окно. Обхватила себя за плечи, а у меня правая рука зудит. Не согласовывая действий с мозгом, обхватываю притягательную заразу за шею и тяну к себе. Удивленный взгляд зеленых глаз дает понять, что она не ожидала подобного. Но мне реально хочется, чтобы дикая девочка была ближе.
Одной рукой удерживаю руль, а второй — прижимаю к себе, пока она устраивает голову на моем плече. Носом провожу по растрепанным волосам и замечаю, как долбанное покалывание усиливается. Блядь, кажется, я попал по самые яйца.
Домой мы приезжаем ближе к часу ночи. Мелкая уже спит в это время, поэтому без свидетелей поднимаемся на второй этаж. Рина останавливается у своей спальни и оборачивается ко мне.
— Футболку отдам завтра.
Заламываю бровь и хмыкаю.
— Хорошая шутка, я оценил.
Разворачиваю стерву за талию и, шлепнув по заднице, подталкиваю к своей комнате. Если она думает, что я отпущу ее спать, то очень ошибается. Ри останавливается посреди коридора, демонстрируя непокорность, и оборачивается.
— Я спать собираюсь вообще-то!
— Поспишь. Потом.
Отрезая дальнейшие препирания, закидываю тело весом в максимум пятьдесят килограмм чистого удовольствия на плечо и несу к себе. Несильно впиваюсь зубами в оказавшуюся рядом с лицом задницу и получаю шлепок по собственному заду. Ржу и, толкнув дверь, вхожу в комнату. Защелкиваю замок. Мало ли что мелкой в голову может взбрести. Не хочу, чтобы сестрица потом кошмары видела.
Сбрасываю добычу на кровать и облизываюсь. Произведение искусства, не иначе. На раскрасневшемся лице буря эмоций, включая раздражение и смущение. Не знал, что они могут существовать в гармонии.
— Матвей, еще одного раунда мое тело не выдержит!
Ри приподнимается, но я толкаю ее обратно и нависаю сверху.
— Ты еще не знаешь возможностей собственного тела, Риии! Мы исследуем каждую, обещаю!
— Тебе не кажется, что ты максималист? — глаза напротив наполняются задорным блеском, пока холодные ладони упираются в мою грудь.
— Только максималистам доступны все мирские блага, потому что минималисты никогда ничего не добиваются. А я всегда получаю то, что хочу.
Тонкие пальцы больно щипают мою кожу. Зараза. Рывком поднимаю ее с кровати, стаскиваю через голову футболку, оставляя голой, и развернув, веду в ванную комнату.
— Мы и душ принимать будем вместе? — Ри складывает руки на груди, пока я настраиваю воду.
— А ты хочешь как в детском лагере? Девочки налево, мальчики направо?
Тихий смех заставляет меня перевести на улыбающееся лицо взгляд.
— Я просто представила в какой ремонт обойдется моя попытка вытолкать тебя за дверь. Одной заменой двери обойдемся?
— Еще и воздвижение новой стены посчитай.
— Я так и подумала.
Ри ослепляет меня искренней улыбкой, а потом прикусывает губу, стоит мне избавиться от шорт.
— Он у тебя вообще ложился?
— Имеешь в виду вообще или несколько минут назад? — уточняю, утаскивая ее за собой в ванну. Задергиваю шторку.
— А есть разница?
— Во время боя лежит. Чревато знаешь ли.
Ри снова смеется, а потом резко замолкает и хватает ртом воздух, когда я, налив в руку гель для душа, опускаю ее и провожу пальцами по атласным складкам. Член дергается, приказывая мне развернуть девчонку спиной и дать ему протолкнуться в горячую влажность, но я затыкаю его. Место, блядь! Я ловлю кайф от затуманившегося взгляда напротив и от стекающих по щекам капель горячей воды.
Я очень медленными дразнящими движениями размазываю пену по упругой коже плоского живота, обхватываю грудь с мгновенно заострившимися розовыми сосками. Большими пальцами ласкаю их и слегка оттягиваю, вынуждая Рину выгнуться ко мне навстречу. Блядь, до чего ж она сексуальная!
Неожиданно ее рука проводит по собственному животу, собирая пену, и опускается на мой член. Оказываюсь не в состоянии сдержать шипения, когда ловкие пальцы сжимают ствол и растирают по нему белый гель, смывая едва заметные следы своей же крови.
— Ты играешь с огнем, Ри! — тяну уголок губ вверх, и в ответ получаю улыбку с вызовом. Амазонка чертова, знает правила игры и ставит шах.
Изящная рука начинает действовать активнее. Ри приподнимается на носках и сама находит мои губы. Специально крепче вжимает в меня свои соски и начинает мне дрочить.
— А я люблю играть с огнем! — чувственный шепот на ухо закорачивает нервные окончания.
Зеленые глаза встречают мой взгляд. Читаю в них превосходство и откровенное удовольствие от того, что она делает. Радужка почти полностью затянута темным, сердце грохочет как ненормальное. Она чертовски возбуждена и заводится еще сильнее, понимая, что сейчас делает со мной.
Рука движется немного неуверенно и не совсем там, где сейчас нужно. У самого основания. Опираюсь кулаком на стену позади Рины.
— Остановись и просто сдави его! — требую, смотря в мои персональные заводи.
Рука послушно замирает, захват усиливается. Начинаю двигать бедрами вперед, скользя в том темпе, в котором мне нужно, и головкой толкаюсь в мокрую ладонь. Ри не сводит с моего лица взгляда. Едва касается губами моих. Не целует, просто ловит мое рваное дыхание. Сама дышит через раз, пока я скольжу членом в кольце ее пальцев. Мышцы начинают гореть от напряжения. В затуманенных глазах столько неприкрытого желания и чертовщины, что мне снова хочется ее сожрать. Захватываю в плен истерзанные губы и, оттянув нижнюю зубами, ныряю языком в рот. Ри протяжно стонет и свободной рукой притягивает меня к себе за талию. Такое простое движение, а мой мозг его воспринимает как нечто, что вышибает разум. Она впервые притягивает меня сама.
Резче толкаюсь членом вперед, каждый раз ударяясь головкой ей в живот, а спустя несколько секунд бурно кончаю прямо в покрытую пеной руку. Глаза Рины наполняются торжеством, пока я восстанавливаю дыхание.
— Довольна? — ухмыляюсь, оставляя поцелуй в уголке пухлых губ. — Теперь моя очередь.
Вымывшись и наспех обтеревшись полотенцем, я буквально выталкиваю дикарку в комнату и сразу же заваливаю на кровать, чтобы наконец насладиться ее терпким вкусом. Ри уже охренеть какая влажная, когда мой язык оказывается на чувствительных складках и раздвигает их, чтобы нырнуть внутрь нее. Выгнувшись дугой, она прикусывает руку и рефлекторно шире раздвигает ноги.
— Умничка, Риии! — мурлычу в ее горячую влажность и осторожно поглаживаю пальцами манящее отверстие. В мозгах долбит «Моеееее».
За несколько минут активных ласк языком она хватает меня за волосы и кончает, стараясь громко не стонать, а меня это бесит. Хочу ее сумасшедших криков, как на улице. Освобождаюсь от оков из холодных пальцев и нависаю сверху.
— Хочешь попробовать себя? — говорю ей в губы и трусь о них своими.
Темные глаза вспыхивают огнем, когда я склоняюсь и начинаю ее целовать, вместе с этим медленно проникая во все еще пульсирующую плоть. Ри сжимается, но я кладу руку ей на шею и поглаживаю, продолжая целовать.
