Хорошо, что времена войн прошли, и молодежь сражается только в командных конкурсах. Да обнимается на бревнах, обсуждая мирные тренировки.
Лезть по стене не хотелось категорически, поэтому я, настороженно оглядываясь, обошла башенку по кругу и к необычайной своей радости обнаружила вырубленную в камне небольшую хозяйственную дверь.
Даже не пришлось срывать замок, дверь заскрипела и открылась от толчка.
Моей кошке очень нравилась вся эта таинственность, прокрадывание, ощущение охоты. Я легко скользила по узкому старинному коридору, добралась до витой лестницы и побежала наверх. Не пойму, зачем больного затаскивать наверх.
На втором этаже располагался обширный гостевой холл с кабинетами. И только на последнем, третьем этаже - спальни. Первая из них оказалась пустой.
Услышав звуки поскрипывания из приоткрытой следующей комнаты, я резко остановилась. Так. Возможно, он не может уснуть и крутится в кровати. Да, конечно крутится, а что это еще может быть.
Я вдохнула-выдохнула, стараясь успокоится и медленно потянула за дверную ручку.
На широкой кровати, среди сбитых простыней двигалось мускулистое широкоплечее тело. Из-под него виднелись длинные стройные ноги и доносилось довольное постанывание.
Мгновенная слабость заставила меня облокотиться спиной о стену. Мой Итан. Золотоволосый, родной, честный Итан драл на моих глазах какую-то местную девку. НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!
- Эй, парень, - громко сказала я, - а где Итан?
В комнате раздался звонкий женский визг. Золотоволосый молодой человек, «ТочноНеИтанЯзнаю!» отчаянно забарахтался, пробуя сохранить темп и не выпустить партнершу.
- На первом этаже правой пристройки, - прохрипел он и повернул ко мне крупной лепки лицо с узнаваемыми семейными чертами Донахью, - а ты кто?
- Вот же стерва, - в сердцах обругала я домоправительницу, сознательно давшую другое место пребывания раненого. Она что, боялась, что я выпрыгну из кареты и силой начну прорываться в башню? - Это я не вам. Я гостья, все нормально, Итан меня ждет.
Парень зафиксировал руками крутящуюся девчонку и строго сказал:
- Надо пораньше приходить, раненому ночью полагается спать, - и уже обращаясь вниз, - А ты не крутись и ноги пошире, лапа, мне не удобно.
При этом он продолжал двигать округлыми симпатичными ягодицами.
Я вспомнила свои первые нежности с альфой и чуть не рассмеялась в голос. Прямолинейность тигров умиляла, если сам не принимаешь участие.
Когда я уходила, у парочки снова все наладилось, судя по возобновившимся вздохам.
Значит, противоположная сторона...
Выскользнув на улицу, я почти бегом обошла основной дом поместья и нашла вторую пристройку.
Ведущая в нее дверь была на замке. Пришлось ломать рывком, надеясь, что скрип и скрежет не услышат в центральном здании.
- Кто здесь? - донесся встревоженный родной голос и в комнате прямо по коридору зажегся свет лампы.
- Это я, Мари, - сказала я, открывая дверь.
- Наконец-то! Ты где была так долго? Я уже чуть волноваться не начал.
Итан сидел в постели, сонный, обложенный подушками. В свете лампы светилась гладкая чуть загорелая кожа, почти падали на плечи отросшие волосы, искрились в улыбке ярко-желтые нахальные глаза.
Только сейчас я поняла в каком напряжении находилась все эти дни. Как болело мое сердце и душа. Как не хотелось верить в то, что говорили окружающие и подсказывал холодный разум.
- Ты ждал меня? - на всякий случай спросила я подрагивающим голосом. Нет, слышала я хорошо. Но хотелось послушать еще раз.
- Конечно, - удивленно ответил он. И вдруг немного, на незримое, крошечное движение отпрянул назад, к противоположному краю кровати. Чует кошак...
- Тогда что ты мне за ужас нарисовал в записке? - шипяще спросила я, подкрадываясь ближе.
- Нарисовал грустное лицо, означает «скучаю», - осторожно ответил Итан, уже заметно отодвигаясь, и спуская ногу на пол.
- Скучаешь? Написать нормально не мог?
Я схватила лежащую с краю кровати подушку и треснула его по плечу. Скучает он! Лица прощальные рисует!
Он слез с кровати и отшагнул, пытался увернуться от нового удара. Как бы не так. Одним движением я перелетела через разделяющее нас препятствие. Итан попытался поговорить:
- Спокойно, Мари! Я не мог писать, руки дрожали.
- Сволочь! - заорала я, размахнувшись и снова ударив подушкой прихрамывающе отбегающую жертву. - Да ты представляешь, что я только не передумала, как только эту рожу не трактовала. Вот что, что означает точка в конце?!
Итан на всякий случай поднял руки, защищая голову. Под мышками золотился пушок. На теле не видно было ран.
- Это я ручку расписывал, - ответил он и вдруг низко радостно засмеялся, - Да ты испугалась за меня?
Ну какие же мужчины бывают идиоты. Как мне не испугаться, его же в полумертвом состоянии увезли. А потом записки странные передают.
Я зло зарычала. А он подался вперед и обнял меня, прижал к себе, сковывая руки и не давая драться.
- Котенок! Мой любимый, заботливый, испуганный котенок, - он гладил меня по спутанным волосам, а я яростно кусала его за плечо и шею. Сначала злобно рыча, потом фыркая, потом осторожно зализывая укусы.
Можно было вырваться, но зачем.
Я успокаивалась, вдруг страшно захотелось спать, поэтому, когда сильные руки подняли и опустили на кровать, устроили меня рядом, прижимая к теплому, пахнущему домом телу, я фыркнула последний раз, вытерла рукой мокрое от слез лицо, и .. уснула.
Глава 30. Слепому хотелось бы видеть
"A blind man would be glad to see" (присказка)
Тревоги последних событий сделали меня параноиком, а неудовлетворенная кошка, по всей видимости, так и не засыпала.
Поэтому, когда в коридоре раздались крадущиеся шаги, я мгновенно открыла глаза. Только что был сон. Секунда. Бодрствование.
Итан спал, прижавшись ко мне сзади и дыша в шею. Дыхание знакомо отдавало розмарином и, немного необычно - каким-то лекарством.
Шаги звучали приглушенно, осторожно, но уверенно приближались к спальне.
Гость появился в проеме, зашуршал материей.
Дальше терпеть я не захотела и просто толкнула тигра локтем.
- А? Что? - изумился он, открывая глаза.
Тонкие лучи ночных светил пробивались сквозь окна и, сделавший еще один шаг гость, попал в фокус света.
- Итан, - нежно позвала Бетти Конахью. Она стояла прямо, смело, такая, как ее родила мать. Небольшие острые грудки по-козьи торчали в стороны. Впалый живот бугрился аккуратными мышцами. - Я знаю, как ты страдаешь. Как мучаешься от унижений. Хочешь, я стану твоей поддержкой?
Признаться, даже если бы она заявила: "Давай сделаем это еще раз", я бы ей не поверила. Итан сказал: " Я ждал", значит "ждал".
Но подпускать голых девушек к своему парню мне моя мама ни разу не советовала.
Поэтому, тихо взрыкнув, я начала приподниматься.
Меня тут же дернули назад, и недовольный голос Итана произнес:
- Бетти, я тебе уже говорил и повторю еще раз: "Меня эти предложения не интересуют". Уходи.
Девушка, всматриваясь в темноту, моляще протянула руки, но была встречена еще более мрачным:
- Немедленно вон из моей комнаты! Два дежурства на границе дополнительно!
Неожиданно для меня обнаженная тигрица вытянулась в струнку и по-военному кивнув, повернулась и ушла. Из коридора донеслись всхлипы, с силой хлопнула дверь. На полу осталась знакомая узкая тряпка.
- Хм, - сказала я.
- Да ладно, - нагло произнес тигр, пощекотав пальцами по моему животу, - твоего парня хотят девчонки. Было бы грустно, если бы наоборот.
- Не хотели бы девчонки или ты сам бы хотел их? - подозрительно спросила я.
- Я вообще в их сторону стараюсь не смотреть. Ты же ревнивая страшно.
Я завозилась под его рукой.
- Не изменял мне? Точно не смотрел?
- Сразу отворачивался, - засмеялся Итан. И вдруг прихватил двумя пальцами сосок через материал платья, - А ты отворачивалась?
