— Да, туда, туда… Только я больше не Голубкина. — Таня прикрыла трубку рукой и прошептала: — Паш, присмотри за картошкой, а? Подгорит ведь…
Мужчина понимающе кивнул и потопал в кухню.
— Это Лена Кириллова. Узнала?
— Лена? О Господи! Сколько лет мы не виделись?
— Много, Танюха, непозволительно много. Вот и спешим исправить сей прискорбный факт. Юрка Лопухов из Америк своих приезжает в отпуск, и собирает всю гопкомпанию. Ты как, придешь на сабантуй?
— Юрка приезжает? Правда?! — восхитилась Таня приезду одногруппника.
— Вот те крест. Думаем, где всем собраться. Нашу забегаловку закрыли. Ты знала?
— Нет. Сто лет в тех краях не бывала.
— Ну, так как, придешь?
— Не знаю. Мне с мужем посоветоваться нужно. Да и плохой из меня нынче собутыльник. Беременная я.
— Ну, ты даешь! — восхитилась Ленка. — Ну, все равно приезжай. Поболтаем, посплетничаем.
— Даже не знаю… А когда?
— В субботу.
— Слушай, давай, я подумаю, и перезвоню?
— Думай-думай, только недолго. Тут же в заказ все упирается. Сама понимаешь…
Таня распрощалась с бывшей одногруппницей и вернулась в кухню, где Павел уже накрывал на стол. Подошла к мужу, поцеловала ласково в шею. Данька ревниво дернул ее за платье, задрал мордашку и выпятил губы, чтобы и его не обделили лаской. В борьбе за внимание отца маленький хитрюга действовал достаточно бескомпромиссно. Мужчина засмеялся, подхватывая сына на руки.
— Паш, а меня тут на сабантуй зовут. Типа встречи выпускников что-то намечается. Одногруппник из Америки приезжает, вот и собираются все. Как думаешь, идти?
— Иди, конечно, развеешься. Отдохнешь, — кивнул мужчина.
Ну, золотой у нее муж, с какой стороны ни посмотри. Добрый, надежный, понимающий. И как она только раньше жила? Без него…
Таня улыбнулась счастливо, кивнула головой, соглашаясь, и не удержалась — снова поцеловала.
— Что это ты такая… «целовательная» сегодня? — ухмыльнулся мужчина, обнимая жену.
— Да, просто… От счастья, наверное.
— Ну-ну, — прокомментировал Павел, подталкивая любимую к стулу. — Давай уже завтракать, счастье ты мое ненаглядное.
И так всегда. Вот, вроде бы, и не говорит комплиментов вычурных, а от каждого слова плакать хочется. От счастья. Не особо религиозная Таня теперь каждый день начинала с того, что благодарила Небо за мужчину, которого ей послали. Который стал для нее опорой, поддержкой, другом, любовником… Дни убегали, а ей так хотелось запомнить каждую минуту с ним. Многие… многие моменты навсегда запечатлелись в памяти… Их первая близость, Новый год, его нескладное предложение руки и сердца, свадьба, первое УЗИ, на которое он пошел вместе с ней. Но много терялось, стиралось из памяти, как бы она не старалась упомнить все. И от этого счастье имело чуточку горький привкус.
Позавтракав, Таня перезвонила Ленке и подтвердила свое присутствие. В работе и домашних хлопотах время до субботы пролетело незаметно. Накануне женщина купила новое красивое платье и шикарное белье. Это был небольшой сюрприз для мужа. Все-таки нужно было как-то поощрить мужчину за добро на сабантуй.
— Ой, Танюшка… Какая ты красавица! — восхитилась Тамара Васильевна.
— Спасибо, мам. Не слишком вызывающе?
— Нет-нет… Все прекрасно. Павлик обалдеет от такой красоты.
— Угу… — лукаво улыбнулась молодая женщина. — Буду его радовать. Вы уверены, что Даньке уже можно оставаться у вас? Он такой кроха…
— Да ему только в радость обстановку сменить, Таня. И привык он ко мне. Почему бы не остаться ночевать у бабушки, правда, дорогой? — шутливо поинтересовалась пожилая женщина, потрепав внука по макушке.
Таня кивнула, признавая правоту женщины, и вздохнула с легкой грустью. Данька тоже стремительно рос. Уже совсем взрослый стал. Прекратив грудное вскармливание, женщина и вовсе почувствовала, что, вроде как, и не нужна теперь… Глупость, конечно, редкая. Хорошо, что Павел не дал ей долго унывать по этому поводу.
— Ух, ты… — прокомментировал внешний вид жены вернувшийся из офиса Павел. — Красота! Ну что, все готовы? По коням?
Павел подбросил к дому Тамару Васильевну с Данькой, и отвез в ресторан жену.
— Я недолго, хороший мой. А потом вызову такси, так что не переживай за меня, хорошо?
Мужчина кивнул. Таня поцеловала мужа и вышла, помахав на прощание рукой.
— Танька! Голубкина!!! Ну, хороша… Ну, красотка! — зычный голос Лопухова перекричал всеобщий гомон.
— Юрка! — улыбнулась Таня, разглядывая располневшего приятеля.
— Присаживайся, дорогая. Рассказывай, как жизнь, что нового? Ленка сказала, ты на сносях, а живота нет. Обманула, что ли?
— Чего обманула сразу? Просто срок еще не такой большой. Да что там я… Как там Америка?
— А что ей будет? Живут буржуи…
Посиделки вышли замечательными. Ребята рассказывали о своей жизни, достижениях, делились сплетнями о тех, кого на встрече не было, вспоминали студенческие годы и веселились, как могли.
— Смотрите-смотрите… Сидит вон… За дальним столиком, — зашептала Ленка. — Помните, Владик Пожидаев? Ну, такой мерзкий тип, что на два курса раньше нас выпустился? Рожа у него еще такая смазливая… Ага… Так вот, его намедни с работы поперли. Спец из него, как из меня балерина, а держали, потому, что с дочкой боса шуры-муры крутил. А тут проект важный, немцы серьезные… А он — ни гу-гу… Ну так выперли, за милую душу, и дочка не спасла…
Таня глянула в сторону Влада, а тот, по всей видимости, давно за ней наблюдал. Он плохо выглядел, и был явно выпившим, но этот факт не вызывал в ней больше никаких эмоций. Ни ненависти, ни злорадства. Влад просто больше для нее не существовал. Таня отвернулась и взглянула на телефон. Паша звонил четыре раза! Женщина накинула пальто и вышла на улицу, перезванивая:
— Ну, наконец-то! Ты чего не отвечала?!
— Так не слышно ничего, Паш… Музыка и шум кругом… Что-то случилось?
— Ага. Тут мороз вздумал вернуться, на асфальте каток, аварий по городу миллион. Не вздумай в такси садиться, я уже подъезжаю…
В душе опять потеплело… Улыбнулась его трепетной заботе и прошептала:
— Команда принята. Жду.
Оборвала вызов. Подняла лицо к звездам. И правда… Похолодало. Странно, учитывая то, что не так давно апрель вступил в свои права. Вдохнула глубоко… Да нет, весной пахнет, несмотря ни на что…
— Не меня ли ждешь, красавица? — раздался за спиной голос из прошлого.
Таня обернулась, посмотрела спокойно на подвыпившего Влада:
— He-а. Тебя я, Владик, давно не жду.
— А что так? Старик в цацки вырядил, а ты и рада стараться?
— Глупый разговор, — ответила Таня и попыталась уйти. Но Влад схватил ее за руку и продолжил, брызжа слюной:
— Так что же, Таня, давно ли ты стала любовь бриллиантами мерять?
— Глупый ты, Владик. Мелочный и глупый. Это ты все выгоды ищешь, и не ценишь то, что имеешь. А Павла я не за бриллианты люблю.
— Еще скажи, что за глаза красивые!
— И за глаза красивые, и за руки нежные, за все то, что он собой представляет. И до чего тебе никогда не дорасти.
— Любишь, значит?!
— Больше жизни. В огонь и воду за ним пойду. Но тебе это тоже не понять. Так что ступай своей дорогой, и думать обо мне забудь.
— Умная стала, да? — рычит Влад, дергая женщину за руку. И тут же падает, сбитый с ног огромным кулаком.
— Паша? — потрясенно распахивает глаза женщина.
— Пойдем! — строгий голос мужа, и она подчиняется, семеня следом.
— Паш, ты что, злишься? Да не знала я, что Влад здесь будет, иначе не поехала бы… Он вообще случайно тут оказался. Да, подожди ты… Мне сумочку нужно забрать, и по счету расплатиться!
Павел резко остановился и повернулся к ней.
— Это правда? — требовательно спросил он.
— Что — правда? — удивленно переспросила Таня, совершенно не в силах понять настроение мужа. А тот нервно дернул головой и уточнил:
— То, что ты ему говорила? Что любишь, что в огонь и воду…
Таня кивнула, глядя на любимого во все глаза.
