— Может, не хотел тебя тревожить?
— Как? Утаивая, что мою квартиру умышленно сожгли? Повезло еще, что я забрала из дома пистолет.
— Да, вот только мне как-то не по себе, что у нас в галерее хранится оружие, — поежилась подруга.
— Во всяком случае, мы сможем за себя постоять, если что-то случится, — потирая глаза, я уселась на диванчик рядом с Кристиной, — сейчас больше всего волнует Александр. Он же не знает, кто мог устроить поджог, а, значит, если заключение экспертизы его рук дело, должен был поговорить со мной.
— Думаешь, он может быть как-то причастен к поджогу?
— Что?! Нет! Никогда! Он любит меня и не поступил бы так! — вспылила я и вскочила с дивана, начиная прохаживаться по залу.
— Да, прости, — виновато сказала Кристи и подошла ко мне. Обнимая за плечи, она повела меня обратно и усадила рядом, — он действительно любит тебя, это видно. Просто я вспомнила, как поступил Дима, и испугалась, что история повторяется.
— Не сравнивай Алекса с Димой! Никогда! Мой Алекс так не поступит! — прокричала я и оттолкнула от подругу.
— Прости, Ян. Ты права, прости, пожалуйста.
Кристина снова постаралась меня обнять, но я этого не позволила. После всего, что сделал для нас Серебрянский, такие подозрения были оскорбительны. Я не сомневалась, даже если он что-то скрывал, то точно не во вред мне.
— Яночка, я не хотела тебя обидеть. Я просто люблю тебя и очень переживаю, — Кристи взяла мою руку и крепко сжала, — может быть, он не рассказал тебе ничего, потому что в галерее говорить о таких вещах не стоит. Дома вы все обсудите и проясните. И тебе стоит сказать ему правду.
— Стоит, — вздохнула я и улыбнулась подруге, — я все ему расскажу, как только он откажет Абрамову.
Я решила, что Кристина права, и Алекс просто не захотел обсуждать такую деликатную тему в галерее. Тем не менее, вечером мой возлюбленный так ничего и не сказал. Когда я снова поблагодарила Алекса за помощь со страховкой, он сказал, что для меня сделает все, что угодно и попросил больше не касаться темы пожара.
— Ян, у тебя и так дел по горло, зачем забивать свою головку проблемами, которые уже решены, — усаживая меня к себе на колени, сказал Алекс.
— Но…
— Никаких «но», — перебил Серебрянский, нагло забираясь мне под юбку, — лучше отблагодари меня за помощь.
— Как? — выдохнула я, чувствуя, как мой возлюбленный отодвинул в сторону кружево трусиков, начиная медленно водить пальцем по моей чувствительной зоне.
— Хочу слышать твои стоны…
Он убрал руку, но тут же поднял меня вверх, как пушинку. Я ожидала, что Алекс понесет меня в спальню, но вместо этого он усадил на стол в гостиной. Не церемонясь, мой любовник широко развел мои ноги и, устроившись между ними, стал медленно расстегивать свой ремень, наблюдая за тем, как я ерзаю от возбуждения. Он не стал снимать одежду ни с меня, ни с себя, легко провел кончиками пальцев по кромке моих чулок и сдвинул в сторону кружево, что нам мешало. Грубо целуя, Алекс резко входил, заставляя меня пошло стонать, забывая обо всем на свете.
Долгие годы я боялась своих желаний. Сначала, будучи молоденькой девочкой, мечтала подарить себя тому, кого буду искренне любить, но время шло, а принца не было. Я познакомилась с Димой, когда мне было двадцать. Он был другом моей сестры и, как и Рита, старше меня. Сейчас я понимаю, что это не была любовь ни с моей, ни уже тем более с его стороны. Тем не менее, тогда я думала, что у нас все серьезно, и решила быть с ним во всех смыслах. У нас так ничего и не было, я попала в руки тех садистов, и мой парень сыграл в этом свою роль.
После моего чудесного спасения, было противно даже допускать мысль о близости с мужчиной. Каждый раз, когда кто-то оказывал знаки внимания, меня передергивало от отвращения, а в памяти всплывали картины прошлого. Иногда по ночам я чувствовала физическую потребность в мужчине, но преодолеть свои страхи не получалось. Все изменил Алекс, он показал, что такое страсть, научил чувствовать и отдаваться без остатка. Рядом с ним даже мое уродливое тело не казалось таким безобразным, а я ощущала себя любимой и желанной.
Этой ночью Алекс уснул почти сразу, а вот я, напротив, долго не могла сомкнуть глаз, размышляя о своей жизни и любви, которая все изменила. Никогда я не смогу по достоинству отблагодарить Серебрянского за то, что он для меня сделал. Даже то, что он обманывал с экспертизой, не давало мне права быть на него в обиде.
Следующие дни пролетели, как в тумане. Подготовка к вернисажу шла полным ходом. Юрий Михайлович приехал в фотогалерею и помогал в составлении экспозиции. Алина, Лена, Кристи, Ваня и даже Павлик под его чутким руководством развешивали фотографии. Все это время я сидела за книгами или бегала с диктофоном за Ростом, чтобы подготовить информационную часть. Только к позднему вечеру все было готово.
У Алекса тоже было много дел. Сегодня, как и вчера, он задерживался в офисе и собирался за мной заехать, как освободится. Серебрянский планировал быть в галерее, когда мы закончим развеску, но смог приехать гораздо позже. Ребята разошлись по домам, а Павлик героически ждал со мной шефа. Мой умученный мужчина добрался к нам лишь к полуночи и сразу отпустил Пашу домой, договорившись, что тот заедет за нами утром. Как только охранник нас оставил, Алекс тут же притянул меня и стал целовать. Но это не был обычный поцелуй, я чувствовала какое-то отчаяние, словно таким образом Алекс хотел забыться.
— Алекс, милый, что случилось? — встревожилась я.
— Дурной день, не больше, — улыбнулся он и легко поцеловал в щеку — можем ехать домой?
— Можем, но давай пройдемся по залам, если ты не сильно устал? Мне бы хотелось, чтобы ты был первым, кто увидит нашу выставку.
— Хорошо, — улыбнулся он и взял меня за руку.
Мы отправились на экскурсию по выставке, где я успешно исполняла роль гида, рассказывая Алексу про каждую работу.
— А как ты познакомился с Юрием Ростом? Он вроде как не вписывается в твою тусовку? — поинтересовалась я.
— Нас связывает другое, — вздохнул Алекс, и повел меня к диванчику, где усадил себе на колени, — пару лет назад, когда дела «Озон Рекордс» активно пошли в гору, ко мне обратился Юрий Михайлович с предложением вступить в попечительский совет фонда «Созидание».
— Созидание? — переспросила я.
— Это благотворительный фонд, который объединяет сразу несколько организаций. Мы оказываем помощь детским домам, приютам, больницам, домам ребенка. Поддерживаем малообеспеченные и многодетные семьи, семьи с усыновленными детьми или где малышей воспитывают дедушки и бабушки. Именно поэтому, Ян, я не боюсь брать в семью неродного ребенка. Я собственными глазами видел, как расцветают малыши, оставшиеся без родителей, но попавшие в новую семью.
— Ты потрясающий, — прошептала я, смахивая с ресничек слезинку.
— Чего ты? — удивился Алекс, замечая, что я заплакала.
— Все в порядке, — улыбнулась я и встала с его колен, — пойдем домой?
По хитрым глазам своего мужчины я поняла, что он что-то замышляет. Алекс поднялся с дивана, но лишь за тем, чтобы схватить меня за руку и потянуть на себя. Быстрым движением он расстегнул молнию на платье и в следующее мгновение сорвал его с меня. Я попыталась оттолкнуть Алекса, соображая той частью мозга, которая еще работала, что не стоит заниматься подобным на работе. Однако мои жалкие попытки вызвали лишь усмешку любовника.
— Можешь вырываться сколько угодно. Я не отпущу тебя, потому что ты хочешь этого не меньше, чем я…
