- Ах, вот откуда ноги растут! Ты повелся на провокацию этого двуличного кота?! Да он спит и видит, как бы затащить меня к себе в койку! А тут такой облом, брачный период у меня уже начался, да еще и пара есть, и теперь он в пролете! Эта сволочь белобрысая еще на планете свои клыки показала, он был готов убить нас обоих и закопать под деревом, настолько был зол!
Нарсис изменился в лице.
- Это чушь, Ристишь никогда бы не стал так делать, он твой кузен, родственник! Для шахиса родственные связи очень много значат. Ты что-то путаешь.
Я выдохнул сквозь зубы, стараясь успокоиться.
- Я ничего не путаю, а ты, поддавшись наговорам, чуть не угробил мою пару! Если он погибнет? Что тогда? Так ты меня любишь и заботишься? Не ожидал, брат.
- Прости, – брат вздохнул, успокаиваясь, вновь подошел, положил руки мне на плечи. – Пожалуйста, пойми, я думал о нашей семье и о тебе в первую очередь. И приказ отца не обсуждается, нам нужно было убедиться, что он не псионик.– Его уши прижались к голове, – Клён жив, но впал в состояние похожее на кому, когда мы уже почти закончили зондирование его организма.
Меня окатило ледяной волной. Я знал, как производится зондирование.
- Вы ввели ему нанитов?
- Да, для диагностики. Ты же знаешь, они совершенно нейтральны.
Утыкаюсь брату в грудь, мне становится страшно.
- Нарсис, он же солдат, его создатели наверняка предусмотрели возможность попадания боевой единицы в плен, применение пыток и другого дознания. Должна существовать система блокировки его реакций, а ты ввел чужеродные организмы в его тело, да еще и неорганические. Ты идиот, брат…
- Возможно, – он погладил меня по волосам. – Я не предусмотрел такого исхода событий. Прости меня, братишка.
Отстраняюсь от него и направляюсь к дверям, мне невыносимо хочется увидеть беленького.
- Пошли уже, брат. Хочу увидеть Клёна.
Вместе с охраной выходим в коридор. Меня привели в белый блок, где в саркофаге лежал мой беленький, свернувшись клубком.
К нам подскочил врач с магнитным планшетом в руках, вероятно, он снимал очередные показания приборов.
- Пациент стабилен, но мозговая активность как у шахиса, впавшего в кому. Нанитов мы вывели. По показаниям приборов он совершенно здоров. Физические критерии поражают воображение! Тот, кто его создавал, был гением! Выносливость и регенерация выше нашего на порядок! Такой замечательный экземпляр, его еще исследовать и исследовать! – распалялся русоволосый доктор в белой робе, его хвосты топорщились трубой, голубые глаза горели.
А мне было неприятно это слышать про свою пару. Как зверушку диковинную его обсуждает. Я зарычал и доктор заткнулся.
- Притормози, Санис, – одернул его брат.
- Простите, – док покраснел, его хвосты виновато обвисли, уши прижались к голове. Стало заметно, что он еще очень молод. – Я понимаю, что возможно мы невольно навредили вашей второй половине, и я не знаю, как все исправить. На внешние раздражители Клён не реагирует.
Мне надоело слушать его лепет, я подошел к саркофагу вплотную. За прозрачным стеклом, в черной одежде, с молочно белой кожей и такими же волосами, Клён выглядел совсем беззащитным. Знаю, что это обманчивое впечатление, но… я должен был защитить его! А я подвел… муторно как на душе.
Нажимаю кнопку, купол отъезжает в сторону.
- Клён… – зову и тянусь рукой к его волосам, глажу шелковые пряди. Никакой реакции. – Проснись, беленький. – Даже дыхание ритм не поменяло. Наклоняюсь ниже и рявкаю: – Тревога! На нас напали! Противник окружает!!! – сердце у него забилось быстрее, судя по показаниям приборов, но и только.
Что же делать? Помнится, он говорил, что инстинкт самосохранения у них срабатывает в любом случае. Солдат должен выжить. Он утверждал, что его тело может реагировать на автомате в экстренной ситуации.
Достаю кинжал у него из сапога, потертая рукоять приятно ложиться в ладонь. Доктор с Нарсисом настороженно наблюдают за мной
- Готовьте реанимацию на всякий случай, док. Сейчас у вас будет один или два пациента.
Голубоглазого дважды просить не пришлось, а братец обеспокоенно подскочил ко мне, его охрана напряглась.
- Ты чего надумал?!
- Так надо, – оборачиваюсь к нему. – Не вмешивайся, Нар. Ты и так дел натворил, позволь мне действовать по-своему! А с отцом я потом сам поговорю, если что.
Он перехватывает мою руку, пытаясь отобрать оружие, крепче сжимаю пальцы на рукояти и рычу.
У брата расширились глаза, дошло, наконец, что я не шучу
.
- Не дури, младший! Возможно, надо просто подождать, и он проснется сам!
- Сколько ждать? – цежу со злостью слова, – день, два… а ты не забыл, дорогой братец, что на третьи сутки без сексуального контакта я начну съезжать с катушек и превращаться в дикое животное?
Он отвел глаза.
- Но он... здесь, его тело…
Я зарычал и оттолкнул его от себя.
- Что, его тело? Ты мне предлагаешь изнасиловать Клёна, пока он в отключке?!! Спасибо, некрофилией не страдаю. И у меня еще осталась совесть, в отличие от некоторых. Или мы разбудим его сейчас, или ты получишь мой труп через три дня! Но трахать его бесчувственного я не буду никогда!!!
Я уже весь дрожу от гнева и от переполняющих меня эмоций, с укором смотря на старшего. Он всегда был циничной расчетливой скотиной, с холодным умом и жестоким сердцем, отчасти, поэтому он достиг столь многого в военной карьере. Но я не думал, что он будет так поступать со мной. Что же ты наделал, братишка. А отец – с ним я еще поговорю. Не ожидал от них, ох, не ожидал.
Он сжимает руки в кулаки и отступает, делая жест охране, чтоб не вмешивались.
- Я тебя понял, Няншир. Прости меня. Похоже, я недооценил все последствия своих действий, что тебя это так заденет! Я извиняюсь и даю слово, что больше не буду вмешиваться. Я… думал о безопасности, а надо было о вас и ваших чувствах. Но никто из нас не хотел причинить ему боль, и тем более никто не рассчитывал, что все будет так печально. Мне очень жаль, что я виноват в плохом состоянии твоего партнера. И еще я не хотел верить, что привязка в паре возможна к индивидууму не нашего вида, но данные показывают, что ты действительно не сможешь без него, и все это по-настоящему. – Он скрестил руки на груди. – Делай, что должен, и будь, что будет. Всю ответственность беру на себя.
- Хорошо, – я немного успокаиваюсь, но все еще хлещу себя хвостами по ногам. – Отойдите все подальше, и если не получится… не вините Клёна ни в чем. – Все присутствующие отпрянули на два шага, а я заношу кинжал над беленьким, целясь в бок, и мысленно молюсь всем богам. У самого сердце замирает. Что же я делаю?!!
- Клен!! А ну, проснись!! – делаю последнюю попытку, а потом зажмуриваюсь и наношу удар.
Ну что ж, док, сейчас у вас будет дополнительная работа.
Клён.
Я плавал в спасительном сером тумане и меня ничего не касалось. Хорошо. Тишина. Никто не бурчит под ухом. Боли нет, ничего нет, но и тела своего я не чувствую. Все вяло, серо, однообразно.
Возникло ощущение чего-то знакомого, может, запах, может, еще что. Далекий голос говорил об опасности, но самой опасности я не ощущал.
Потом тревога стала сильней, сильней, нарастает, как снежный ком, и я уже ищу источник угрозы. Выныриваю как из-под воды, разом ощутив свое тело. Выучка сработала мгновенно. Перехватываю руку с клинком почти в последний момент, другой рукой хватаю противника за горло и рычу ему в лицо. Знакомые оранжевые глаза расширяются, и я осознаю, что сейчас придушу мурку.
Накатывает бешенство, вырываю кинжал из его руки.
- Ты что, охренел?!! – ору на него, отпуская, а самого ужас омывает, я ведь убить его мог… боги… Он кашляет, трет горло. – Какого черта ты творишь?!!
Осматриваюсь, сканируя помещение. Сижу в стеклянном гробу, датчики пищат. Няншир вдруг повис у меня на шее и завыл:
- Клееееенн…
Обнимаю его и встречаюсь глазами с Нарсисом, осуждающе смотрю на старшего шахиса. Он виновато разводит руками. Перестраховщик хренов, хотя я его вполне могу понять. Ну и родственнички у моего ушастого.
