- Все хорошо, мурка, живой я, живой, – поглаживаю Няншира между ушей, от него пахнет страхом, злостью и… ванилью, как обычно. Ох, хвостатый, ты опять перенервничал.
Мурка отстраняется и целует меня, я закрываю глаза и отвечаю, впуская горячий язык. Целуемся взасос, забыв о времени. Зарываюсь рукой в его гриву, вторая занята оружием, перебираю пальцами уши, он урчит, нежно покусывает губы, его хвосты обвились вокруг моей талии. Мы оба улетели в свой собственный мир, но я чувствую чужие взгляды и держу окружающую обстановку под контролем.
Кто-то кашлянул, глазами встречаюсь с русоволосым шахисом, вероятно, доктор.
- Ну что, у меня будет пациент для реанимации или как?
Няншир облегченно рассмеялся, расслабляясь в моих руках. Нарсис криво улыбнулся и ответил доку:
- На сегодня реанимация отменяется, Санис.
- А я так надеялся… – расстроился доктор, но по глазам видно, что он не всерьез. – Тогда выметайтесь все из медблока, больных тут больше не осталось, – с умным видом выдал он и развернулся к пищащим приборам.
Тут уж и я улыбнулся, все хорошо, что хорошо кончается. Все расслабились и стали покидать помещение, мы с муркой вышли следом за Нарсисом и его ребятами. Я дал себе зарок, при случае надрать братцу ушастого его хвостатую задницу.
А теперь отдыхать. Мы это заслужили.
====== Часть 11 ======
Няншир.
Мы уже двое суток наедине с Клёном, едим, спим, занимаемся любовью и так по кругу, а я до сих пор не могу успокоиться. Обида на брата гложет, и злость прорывается в мысли. Клён, кажется, не замечает моего нервного состояния, или я научился скрывать от него беспокоящие меня чувства? Возможно. А возможно он тоже просто вымотался и нуждается в отдыхе.
Хочу поговорить с братом, мне это жизненно необходимо, иначе не смогу понять, простить и принять все произошедшее.
Я все тщательно продумал, пока беленький был в душе, договорился о встрече с Нарсисом, предупредил его, чтобы брат взял свою охрану. Полночи я изводил Клёна ласками, заставляя забыть обо всем, упасть в омут чувств и страстей. Он так самозабвенно отдавался мне, просил, ластился, что я просто сходил с ума от одной мысли, что мог потерять его. Он уснул с улыбкой на губах, храбрый мой солдат, я невесомо погладил его по волосам, прежде чем уйти из каюты. Он будет сердиться на меня, знаю, но не могу поступить по-другому.
Петляя по корабельным коридорам, я отбросил все свои сомнения. Дошел до зала приветствия, здесь обычно встречали важных гостей, проводили дни рождения и собрания, просторное помещение, не загроможденное мебелью. Для моих целей в самый раз. Меня уже ждали, брат примостился на стуле, затянутый в свой серый мундир с нашивками на рукаве, к слову – у него звание капитана, а я всего лишь лейтенант. Ничего, придется нарушить субординацию. Двое его людей с хмурым видом подпирали стену позади него. При моем появлении брат поднялся.
- Ты хотел меня видеть, Няншир?
- Да, брат, – останавливаюсь в двух шагах от родственника и произношу ритуальную фразу: – Нарсис Кистис, вызываю тебя на дуэль, да будет прав тот, кто останется на ногах!
Его глаза расширяются и он рычит:
- Ты с ума сошел, младший! Да я тебя на ленточки порву!
- Посмотрим, – начинаю расстегивать куртку, снимаю, чтобы ткань не мешала движениям. – Ты принимаешь вызов, произнесенный при свидетелях?
Он поджимает губы, сощуривает глаза, сканируя меня как рентгеном, его люди подобрались и с интересом смотрят на нас обоих. Отказаться – значит опозориться или признать себя неправым, он не может себе этого позволить, не в его натуре сдаться без борьбы, да еще младшему брату.
- Причина? – брат тоже разоблачается, оставаясь в обтягивающей водолазке и форменных брюках, как и я.
- Ты подверг смертельной опасности мою пару, принял решение о его жизни, не посоветовавшись со мной! Не прощу!
- Принято! – Нарсис бьет себя хвостами и начинает обходить меня по кругу.
Я знаю, о чем он думает, ведь это он учил меня сражаться в рукопашную, был учителем долгое время. Но тебя ждет сюрприз, старший.
Все, дороги назад нет. Мы начинаем кружить, смотря друг другу в глаза, чуть пригнувшись, выпустив когти и прижав уши к голове. Мы так похожи и все же разные. Ничего, ухмыляйся братец, ты просто еще не в курсе, какие мы с Клёном спарринги устраивали. Я тебе шкуру попорчу, капитан, так тебя и раз так, будешь потом думать, как подвергать опасности дорогих для меня людей!
После этого мы прыгнули, еще в воздухе сшиблись, нанося удары, остались только мы вдвоем на целом свете, наши когти, зубы, сила, ловкость, умение, опыт, жажда победы и справедливости. Первая кровь окрасила пол, я вытер разбитые губы и усмехнулся, брат вправил сломанный нос и сплюнул кровь. Его глаза горели оранжевым огнем предвкушения, я пригнулся и угрожающе зашипел, ощерив зубы.
Не будет легкой победы, братец, меня ждет мой беленький, и я его не подведу! А ты признаешь, что был неправ!!!
Клён.
Я проснулся в темной каюте и лежал так некоторое время, пытаясь проанализировать, что меня разбудило. Опасности не было, все звуки были стандартными для корабля, летящего в космосе, уже больше суток в пути. Мы с муркой почти не покидали каюту, лишь совершили небольшой экскурс по кораблю и снова сюда. И завтрак, и обед, и ужин – все приносили в каюту, Няншир был взвинчен до предела и никак не мог успокоиться, смириться, что брат его так подставил. Мои прикосновения не очень помогали, похоже ушастый затаил большую обиду на брата.
Впрочем, я его понимаю, когда осознаешь, что даже твоя семья готова тобой пожертвовать ради благополучия народа – это не может не расстраивать. Бедный ушастик. Он ластился ко мне полночи и умотал до предела своими ласками. Вытворял такое, что я охрип от стонов, губы болели от поцелуев. Мы были мокрыми от спермы и пота, оба в засосах, со всклокоченными шевелюрами. Запах в каюте стоял убийственный, даже вентиляция не справлялась с нашим двойным темпераментом.
Мурка словно извинялся за что-то, дарил нежность, вылизывая каждый сантиметр моей горячей кожи, и брал меня так медленно и сладко, что я почти терял сознание от удовольствия. Мы уснули, обнимаясь, и вот я просыпаюсь один. Непорядок. Мой тревожный звоночек не сработал, значит, он ушел сам, по-тихому.
Постель давно остыла, наверняка прошло больше часа. Мне это не нравится.
Он явно все продумал, умотал меня до предела и смылся куда-то. Хитрый кошак.
Запахло неприятностями. В темпе одеваюсь, привычным жестом проверяя клинок в сапоге, волнуюсь и злюсь на хвостатого. Ну, если он вляпался в неприятности, вытащу, а потом сам добавлю для прочищения мозгов!
Подлетаю к двери, но не успеваю открыть, как она отворяется и на пороге возникает Няншир собственной персоной. Первое, что ощущается, это запах крови, антисептика и алкоголя. Дикий коктейль. Но он вполне объясняется его видом: порванное правое ухо, глубокие царапины на лице, тянущиеся к шее, перебинтованная рука, которой мурка опирается на косяк двери. Отводит глаза. А! У него еще и фингал под глазом! Губа разбита, одежда порвана в лохмотья, и я вижу сквозь прорехи повязку на теле.
- Ну, и куда ты вляпался, кошак драный?! – шиплю, в бешенстве схватив его за грудки и затаскивая внутрь.
- Я не драный, а раненый.
Он морщится, виновато смотрит, в оранжевых глазах вселенская обида и покаяние. А запашок от него! Я чихнул. Раненый он... а спиртным, значит, повреждения залечивал?
- Я вызвал на дуэль Нарсиса, – выпалил он и прижал уши к голове, вернее – левое ухо, правое залитое клеем никак не хотело сгибаться. А волосы у него в чем? Так, неважно, потом разберемся.
Всматриваюсь в него, переваривая услышанное, чего-то подобного я опасался. Отпускаю его и тихо ругаюсь матом. Глупый шахис!
- Ты чем думал? Он тебя сильнее, старше и опытней?! Жить надоело?
- Ну, Клён, он же мой брат, до смертельного исхода все равно не дошло бы. А он должен был ответить за то, как поступил с тобой! С нами! Не мог я это ему с рук спустить! – он устало прошагал к стулу и плюхнулся на него, все три хвоста вяло тащились за ним, средний был перевязан бинтом, два других – ободраны.
