впадина, на протяжении веков или даже тысячелетий заполнявшаяся миллиардами крохотных песчинок, которые превратились в бархатную сизую гладь.
Значит, злополучный груз должен отыскаться без труда... Правда, только в том случае, если Игорь Степанович не ошибся, если он точно вычислил место.
Они крутят головами, освещая пространство вокруг себя. Нет, контейнера не видно...
Пятьдесят семь метров...
Хоть это и было неминуемым фактом, но все равно почему-то воспринимается как неприятная неожиданность: канат кончается, уходит из-под рук единственная опора, единственная связь с кораблем. Ящик с патронами остается наверху.
На спуск ушло чуть меньше пятнадцати минут.
Подъем пройдет гораздо медленнее, надо будет делать частые и продолжительные остановки.
Козлов выхватывает из-за пояса фонарь, крепит его к ящику с патронами лучом вниз. Фонарь яркий, его будет видно издалека. Если вдруг не погаснет...
Если, если... Слишком уж много этих «если», от которых, по существу, зависит все. И прежде всего — жизнь.
Турецкий и Гладий, перегнувшись через борт, немигающими взглядами смотрели на черную воду.
Уже двадцать пять минут, как она поглотила их друзей... Вернет ли? Или оставит у себя навечно? Наверное, они подумали об этом в один и тот же момент — встревоженно переглянулись и вновь уставились в воду...
— Эй, вы! — донесся из рубки Венькин крик. — Чего молчите?
— А шо говорить? — гаркнул в ответ Гладий.
— Что угодно, но только не молчите! — взмолился Сотников. — Не могу уже слышать эту гробовую тишину!
Они медленно удалялись от мерцающего «маяка». Надо было очень бережно расходовать силы, ни в коем случае не сбивая дыхания.
От экстремальности ситуации, помноженной на колоссальное давление, их сердца работали в нещадном режиме, бешено колотились в груди, встряхивая все тело, и будто настойчиво требовали свободы.
Митяю случалось бывать и на больших глубинах, но со специальной дыхательной смесью, которая не отравляла кровь. Сейчас же... Вопреки самым страшным ожиданиям, он вдруг явственно ощутил какое-то странное просветление в сознании, ощутил свежую легкость в своих движениях. Похожее чувство он испытывал прежде только раз, в далеком детстве, проснувшись одним прекрасным утром совершенно здоровым после долгой и тяжелой болезни...
Капитан плавно взмахнул рукой, показывая, что необходимо плыть по кругу. Он был уверен, что груз лежит в заданном квадрате, где-то совсем рядом, смотрит на них и дразнится...
Они ускорили темп, быстрее заработав ногами.
Внешне Игорь Степанович держался молодцом. На самом же деле в его ушах уже давно нарастал пронзительный свист, а руки немели... Но он не мог остановиться на полпути, не мог отступить, не имел на это права. Больше всего он боялся потерять сознание и превратиться в тяжелый мешок из костей и кожи, поднять который на поверхность будет Дмитрию не под силу...
Тридцать шесть минут...
Есть!!!
Это случилось в тот самый последний момент, за которым обычно наступает отчаяние. Если бы под водой можно было кричать, они бы непременно закричали. А так Митяй лишь сжал кулаки и радостно потряс ими перед собой.
Металлический контейнер величиной с большой холодильник лежал метрах в тридцати от «маяка», глубоко зарывшись одной из своих нижних граней в песок.
Митяй обхватил контейнер и, прочно уперевшись ногами в дно, потянул на себя. В то же время Немой толкал с другой стороны. Но чертова железяка не сдвинулась с места ни на миллиметр...
Передохнули. Попробовали еще раз. Потом еще и еще, пока окончательно не выбились из сил. Безрезультатно...
Игорь Степанович перегружал контейнер с танкера на бот с помощью лебедки, а затем просто- напросто вспорол дно ножом... Все происходило в неимоверной спешке, у него не было времени и возможностей оценить истинный вес контейнера. Тяжелый — да, но чтобы до такой степени! Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Теперь стало ясно, что в контейнере было не меньше тонны...
Митяй осуждающе покачал головой. Да что толку?..
Игорю Степановичу не оставалось ничего другого, кроме как виновато развести руками...
Сорок одна минута... В запасе еще пять-шесть, и надо подниматься.
Митяй внимательно осмотрел створы контейнера. Нет, он не герметичен, видны щели. Значит, аппаратура либо не боится воды, либо она упакована в плотную оболочку. А может, она разобрана на части? Тогда задача упрощается... Нужно только отпереть замки. Сколько их? Шесть. Три снизу и три сверху. Замки сложные, но не кодовые, можно попытаться.
В его руке нож. Он приподнимает самый верхний замок, вставляет острие в скважину и в этот момент вдруг замечает тоненькую струйку воздушных пузырьков, поднимавшуюся над головой Игоря Степановича. Вторую струйку... Она шла не из маски, а прямо из клапана кислородного баллона...
Митяй оцепенел. Немой перехватил его испуганный взгляд и тоже замер. Он понял, что происходит какая-то внештатная ситуация, и происходит именно с ним.
Митяй предупредительно поднял руки — не двигайтесь с места! Затем осторожно приблизился к Немому, заплыл ему за спину. Игорь Степанович обеспокоенно завращал головой.
Козлов раскрыл перед его лицом ладонь — спокойно, доверьтесь мне, я все держу под контролем. Он завернул вентиль до упора и проследил за реакцией Немого. Тот показал, что кислород по-прежнему продолжает поступать в маску... Две воздушные струйки уменьшились, но не исчезли... Утечка...
Митяй раскрыл крепления на груди Игоря Степановича и начал сдергивать лямки ранца с его плеч. Тот инстинктивно отмахнулся, но быстро сообразил — так надо. И дал знак Митяю — я сам. Он глубоко вдохнул, сорвал с головы маску, сбросил с себя акваланг и сразу же почувствовал, как его, полегчавшего на несколько килограммов, уносит вверх...
Митяй резко оттолкнулся от дна, в два приема нагнал Немого и буквально приклеился к нему, обхватив руками его бедра. Еще немного, и случилось бы непоправимое. Игорю Степановичу достаточно было резко подняться на двадцать — тридцать метров, и коварный азот в лучшем случае сделал бы его инвалидом на всю оставшуюся жизнь... Кессонная болезнь — страшная сказка на ночь для всех подводников. Сказка, которая для кого-то становится плачевной реальностью... От нее иногда может спасти только барокамера, но где ее взять?..
Так они и плыли, крепко прижавшись друг к другу, дыша по очереди из одной маски. Они уже смирились с тем, что задание провалено, что контейнер навечно останется на морском дне. Да и гори он ясным пламенем! Самим бы как-нибудь выкрутиться...
Сорок девять минут...
Наконец добрались до каната, вцепились в патронный ящик. Можно немного передохнуть, перед тем как начать плавный подъем. Кислород на исходе, надо увеличить паузы между вдохами...
Глава восьмая ПО-РУССКИ
Александр и Василий, одновременно вскинув руки, посмотрели на часы.
— Ни себе фига! Пятьдесят минут, — взволнованно произнес Гладий. — Где же они?
— Не паникуй, еще есть время... У Козлова такой опыт, что...
