Как стать успешной стервой, которой все завидуют

знала, что любит Олега и что ее любовь — могучей силы чувство, способное вынести все.

Когда случилось неизбежное — Неля узнала, что у мужа серьезный роман с другой женщиной, она постаралась забеременеть, чтобы удержать Олега ребенком. Неля научилась хитрить, делала вид, что не замечает отлучек, недомолвок и откровенного вранья. Вела себя, словно три восточные обезьянки: не слышу, не вижу, не говорю плохого. Это позволяло ей под любым предлогом тащить мужа в постель. Она забеременела, но мужа не удержала: Олег ушел. Жизни себе без него Неля не представляла. В Олеге был весь смысл ее существования.

Оправляться после расставания, искать замену Олегу в другом мужчине, в себе или в ребенке Неля не захотела. Поэтому с утроенной энергией она принялась разрушать новую жизнь Олега: методично внушала тому комплекс вины, без конца объясняла, что он — предатель, что она опозорена, что ребенок Олега бесконечно одинок (несмотря на то, что у него есть мать). Неля выкручивала Олегу руки, тянула с разводом, изводила долгими и нудными упреками. Наконец, после долговременной «тяжбы» она выдвинула Олегу условие: «Ты меня предал, ты меня бросил, ты меня опозорил. Я даю тебе развод, но для родственников мы остаемся мужем и женой. Поэтому изволь присутствовать, когда у нас гости, на семейных праздниках и все такое. Чтобы я не выглядела униженной». Олег, на свою беду, согласился. Через пару лет такой жизни от Олега ушла его вторая жена, которую бедняга-«двоеженец» сильно любил. Ей смертельно надоело постоянное присутствие «первой семьи» Олега в ее жизни.

Под предлогом «дружеской» заботы Неля стала заезжать к Олегу домой приготовить- постирать. Олег долго переживал разрыв со второй женой, но потом снова закрутил роман. Он снова ожил, но с Нелей была проблема: Олег не мог выпроводить «дружески настроенную» бывшую жену из своего дома. Неля наезжала к Олегу без звонка, воровала ключи от его квартиры. Если Олег ее не впускал, устраивала истерики на лестничной клетке. Ее поведение было диким, нелепым, безумным. Ну и что с того? Ведь она по-прежнему любила Олега и боролась за место рядом с ним, как за место под солнцем. Ведь она же не проститутка какая-нибудь, как Анна Каренина, а славная русская женщина, которая борется за своего мужа! За десять лет она расстроила Олегу еще пару серьезных отношений с женщинами и всерьез подорвала ему здоровье.

В какой-то момент Олег не выдержал состояния «и вечный бой, покой нам только снится» — взял и умер. С того момента для Нели начались счастливые дни. Теперь она часто ходит на могилу Олега, приносит цветы, беседует с покойником, точнее, с его портретом на памятнике. Бежать Олегу некуда, возражать он ей не может, и на портрете выглядит солидно и благопристойно. Теперь воплощение ее идеала совместилось с образом Олега. Все именно так, как Неля хотела всю свою жизнь. Она теперь благородная скорбящая вдова и уже больше никто не помешает ей любить Олега. Как там в песне поется? «Я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду». Только так и может любить приличная женщина. Какое высокое духовное наслаждение!

Поведение Нели не просто типично. Эта манера называется «любовным терроризмом». В США даже существует закон, предусматривающий наказание за подобное преследование бывшего партнера по браку. Аналогичные законопроекты рассматриваются в Голландии, Бельгии, Великобритании. А что делать-то, если каждая двадцатая женщина и каждый десятый мужчина хоть раз в своей жизни подвергались «заботе и нежности террориста». В результате 53 % преследуемых были вынуждены сменить работу, 40 % — переехали на другие квартиры, 25 % подумывали о самоубийстве, 5 %, подобно Нелиному супругу, умерли, не выдержав «пригляда». Примерно 40 % супругов при мысли о том, что кто-то «подберет» их бывшего партнеры, испытывают чувство ревности и возмущения. Но не из-за огромной любви, а лишь потому, что подсознательно они ощущают связь с давно ушедшим от них человеком. Вот и приезжают или звонят в неурочное время с требованиями, угрозами, обвинениями. И даже те «любовные террористы», которые ограничиваются подарками, как бы случайными встречами у подъезда, расспросами о самочувствии — даже они могут довести свою «бывшую половину» до нервного срыва… Зачем же почти половина людей творят со своими (некогда) близкими-любимыми такое бесчинство? Ведь это форменная пытка!

А как вы полагаете: Неля и ей подобные ведают, что творят? Или им все представляется в ином свете, в блеске романтизма, драматизма, лиризма и прочих «измов». Ведь нас с детства растили в почтении к большому сильному чувству. Сколько прекрасных женских образов, великолепных в своем страдании! Сколько красоты в том, чтобы разочек поцеловаться с возлюбленным под каштанами и навеки затвориться в монастыре в память об одном-единственном поцелуе! Только когда героиню переклинивает, она из хрупкой юной Кончиты превращается в Парасю Никаноровну, которая «вот как вцепится, так ни за что не отпустит» — да так и бегает всю свою жизнь за Сусиком с бакенбардами… Комизм этой ситуации почему-то не способствует почтению и благоговению. А некогда светлый образ уже несет в себе нечто патологическое.

Если вы пришли в казино, разве вы поставите все фишки разом на одну клетку? А потом, в момент проиграв свои наличные, будете доказывать крупье: поскольку вы все поставили на кон и вчистую проигрались, то теперь с каждой игры вам должны идти отчисления — за красивый отчаянный поступок? Нет. Почему же в жизни мы ведем себя именно так? Скорее всего, из-за ложных иллюзий (как будто бывают правдивые иллюзии!). Или из-за недостатка информации. Мы уверены, что риск — благородное дело. В том числе и риск безнадежный, бессмысленный, когда на событие, которое, если верить теории относительности, имеет шанс примерно один к миллиарду, ставится целая жизнь. Единственная. Ваша. А может, дело еще и в том, что большинство женщин все воспринимает не относительно каких-то там вселенских законов, а относительно себя. Поэтому прекрасный пол склонен верить в небывалое, невероятное и неимоверное. Если спросить мужчину, каков его шанс повстречать вечером на Тверской живого динозавра, он сперва будет долго морщить лоб и шевелить губами, потом промямлит: «Примерно один на триста миллионов». А женщина ответит сразу: «Пятьдесят на пятьдесят — или встречу, или не встречу».

К тому же нас с детства убеждали: нет для женщины лучшей судьбы, чем участь Сольвейг, в ожидании Пера Гюнта усиленно занимавшейся биатлоном. Да, но ведь времена меняются, и системы ценностей тоже. И в который раз я это повторяю? Да ладно, не повредит! По крайней мере, читателю пару раз придет на ум: что же в наши дни ценнее всего? Любовь к мужчине? Ответное чувство? Семейные радости? Или все-таки полноценная самореализация согласно индивидуальному выбору?

Согласитесь: в казино «Судьба» нерентабельно ставить все фишки на «мужчину своей жизни». Большую и лучшую часть поставьте на себя, тогда ваш проигрыш не будет тотальным. Наверняка одна из ставок (есть же у вас и другие желания, способности, амбиции?) окажется «в плюсах». И даже при известной потере вы, любимая, у себя точно останетесь. А со временем начнете новую игру — как только пройдет неприятное ощущение безвременной утраты и совершенной ошибки.

Наука психология подразделяет все типы реагирования на любовный разрыв на две категории. В одном варианте происходит «сползание» в психологическую зависимость — не столько от реального «изменщика», сколько от выгодного состояния «потерпевшей стороны». Действительно: практически все тебя жалеют, да ты и сам себя жалеешь, можешь расслабиться и ждать от родных и близких поддержки и утешения. Премиленькое состояние блаженного недеяния, правда? А другой вариант намного прозаичней — долго ли, коротко ли, но период реабилитации заканчивается. И надо эмоционально возрождаться для новой жизни. Снова что-то строить, искать, ощущать… Хотя первый вариант, безусловно, удобнее для манипуляторов и захребетников, второй — перспективнее для дам деятельный и самостоятельных. Для тех, кто не намерен провести остаток жизни в «монастыре собственного духа», в постах, молитвах, бдениях и комплексах.

Популярный английский актер, писатель и режиссер Стивен Фрай сказал в своем интервью: «Для меня фундаментальная аксиома: никогда не жалеть о том, что ты сделал, за исключением того, чего ты не сделал. В 80 лет ты вряд ли скажешь: «Что я тогда натворил? Зачем я напился в тот вечер? Зачем я был груб с тем человеком?». Жить — это не грех». Но именно это предположение мешает нам наслаждаться жизнью: а вдруг жить — действительно грех? Может, гораздо праведнее будет весь свой век казниться, каяться, испытывать катарсис и поучать молодых? Ага. А в глубокой старости петь куплеты миссис Байкли по тексту Джерома Клапки Джерома: «Меня он решительно обнял. «Женюсь!» — как в бреду, произнес. А что было дальше — не помню… Простите, забыла. Склероз!». И на кого, спрашивается, вы станете перекладывать вину, упустив последний шанс? Кого обвините: это ты виноват! Из-за тебя я прожила жизнь так, чтобы было «мучительно больно»!