– Еще как может! Правда, я все помню только с того момента, как пространство в нашем секторе Вселенной сделалось трехмерным. Но существовал-то я всегда, просто информация о прежних – шестимерных – временах в памяти заморожена.
Черт! О чем-то похожем говорил и Фердинанд! О памяти – нет, а вот о переходе в ??????????????????????… Жаль, я тогда не уточнила, что раньше представлял из себя их участок Вселенной. Неужто у Киселя и в самом деле были какие-то сведения о пришельце?
– Наша память в шестимерном пространстве имела совсем другие свойства, она просто не может тут функционировать. – Микеле с идиотской ухмылкой посмотрел на меня. – Я достаточно выгулял свою куколку?
Что любопытно, лже-пришелец Фердинанд пытался выдать за белковую куклу себя ??????,?????????????????????????????????????????????…
Мы пошли к подъезду. Я потихоньку вынашивала в себе план разыскать Киселя и обо всем ему рассказать. Пришелец-де уже давно прибыл, нечего галок ловить.
Но ведь Киселю я с самого начала была на фиг не нужна, а для Микеле я хотя бы недолго была повелительницей. Да и сейчас я – его любимая кукла. Как выяснилось, от повелительницы до любимой куклы – всего один шаг, но ведь это справедливо и в обратном направлении. Скажем, завтра Микеле взбредет в голову, что мимолетное сознание – это чудо, и ему надо как-то особенно рьяно поклоняться. Вот если бы Завадский захотел в меня поиграться, я ведь была бы счастлива. А так в меня играется облако гнуса-альбиноса. Не Завадский, конечно, но тоже хлеб.
– Эй! – Неожиданно перед нами вырос Борис. – Как делишки?
Видимо, он тут специально меня подкарауливал.
– Так себе делишки, – честно призналась я.
– Кажется, кто-то обещал со мной объясниться, а сам и в ус не дует.
От него явственно несло перегаром, да и на ногах он держался не очень-то уверенно.
– Обязательно объяснимся, только в другой раз, – сказала я.
– Опять в другой раз?
– Сейчас не время.
От отвращения меня передернуло. Иметь дело с пьяными, пожалуй, еще хуже, чем с инопланетянами.
Я попыталась пройти мимо, но он встал у меня на пути.
– На кого же ты тратишь свое драгоценное время? На это чмо? – Он кивнул в сторону Микеле.
– Сам ты чмо, – немедленно отозвался тот.
И тут же схлопотал удар в челюсть. Высокоорганизованное существо Микеле было нокаутировано модулем искусственного сознания, в результате чего отлетело на несколько метров и уселось на свою высокоорганизованную задницу. Нужно заметить, что и Борис на ногах не удержался: слишком уж страстно он устремился вслед за своим кулаком. Теперь стоял на четвереньках и пялился на намалеванное мелом поле для игры в классики.
Микеле с изумлением воззрился на него. Наступила непродолжительная пауза.
После чего я второй раз в жизни увидала Микеле в его истинном виде. Облако гнуса-альбиноса с 'зуззанием' бросилось на Бориса, буквально окутало его собой.
Через несколько секунд Микеле снова материализовался. Взгляд его восторженно блуждал, он находился в каком-то невменяемом состоянии. Будь он человеком, я бы не задумываясь сказала, что он накурился травки или подсел на иглу. А Борис вытянулся во весь рост, не подавая признаков жизни.
– Что ты с ним сделал? – обеспокоенно проговорила я.
Микеле не отвечал. Я принялась что есть силы трясти его за плечо.
– Что ты с ним сделал?!
– Какой класс!!! – проговорил наконец Микеле.
– Ты что, спятил? Ты мне зубы не заговаривай!
Отчаявшись чего-то добиться от Микеле, я принялась трясти Бориса – безрезультатно.
– ???????,????????????… – пробормотал Микеле. – Вот, оказывается, где собака зарыта!
– Что ты с ним сделал?! – уже не на шутку встревожилась я.
– Понятия не????…
Это был явный прогресс: Микеле реагировал на мои слова. Хотя сам при этом все же оставался где-то далеко-далеко.
Я схватила Бориса за запястье: пульс, вроде бы, прощупывался.
– Нужно немедленно вызвать 'Скорую помощь', – проговорила я. – Эй, очнись ты наконец!
Микеле посмотрел в мою сторону.
– ????????????… – проговорил он.
– Причем тут кровь? – Я распсиховалась. – Сволочь ты, а не разумное существо!
Ладно, дома с тобой разберемся.
Из ближайшей телефонной будки я позвонила в 'Скорую помощь'. Борис по-прежнему валялся без движения. Может, просто упился до чертиков, как в свое время председатель профсоюза? Очевидно, упиваться до чертиков – это такой фирменный стиль в нашем учреждении..
Естественно, когда приехала 'скорая', пришлось сказать врачу, что Борис потерял сознание внезапно, без какой-либо видимой причины.
– Очень странная сыпь у него, – проговорил врач.
И правда: на коже явственно проступила мелкая сыпь. Но она стала заметна только теперь, минут через сорок после нападения Микеле, раньше ее, вроде бы, видно не было.
– Хорошо, мы проведем необходимое обследование. – Врач был пожилым дядечкой с умудренностью во взгляде. – Думаю, мы с вами еще свяжемся.
Они погрузили носилки с Борисом в машину и уехали.
Мы с Микеле поднялись наверх.
– Что ты с ним сделал? – в очередной раз обратилась я к нему, отпирая дверь.
– Если тебе так уж приспичило знать, куколка, покусал, – сказал он.
– Об этом я и сама уже догадалась. Но что с ним теперь будет?
– Вот уж не знаю.
– ????????,????????,???-???????????… – Я замолчала.
– Что тогда? – поинтересовался он.
– Тогда я не знаю, что я с тобой сделаю.
– А я и тебя покусаю, – проговорил он.
Видимо, мысль показалась ему забавной, и он хихикнул. Он вообще с тех пор, как узнал, что мы не вечные, перестал смеяться по-человечески и только хихикал.
– Кстати, – напомнила я ему, -????????-????????????????????…
– О, да! – тут же подхватил он. – Ваша кровь – это класс. Вот уж, не ожидал. Я же говорил, что вы – модули с искусственным интеллектом, а ты мне не верила.
Так вот: сознание у вас находится в крови. А его сознание сейчас перетекло в меня.
– Чье? – не поняла я.
– ??,???????????… придурка. Я высосал из него сознание и теперь знаю о нем совершенно все.
– Как это, высосал?
– Я же говорю: с кровью. Конечно, крови я высосал не очень-то много, но в ней поместилось все сознание, оно там не сильно сконцентрировано.
Он немного помолчал.
– Между прочим, он тебя не любит, – сообщил он.
– А кого он любит? – спросила я.
– ????… вторую половину, – проговорил он с удивлением. -?????????-??… Ах, ну да! Жену свою, в смысле. Оригинально, х?-??… Ее зовут Ксенией, и она отпетая сволочь. Как минимум, семь раз ему изменяла, и всем семерым любовникам он сломал ребра. Нет, чтобы сломать ребра ей одной после первой же измены, придурок. Но он ее, видите ли, лю-у-у-убит. Уссаться можно: одна кукла любит другую.
– Много ты понимаешь в куклах, – огрызнулась я.
