Муж кивнул:
— Не обижусь.
Даша долго стояла в пустой комнате, прикрыв глаза. В памяти всплывал голос Артема, она чувствовала его руки. Она тихо прошептала:
— Прощай, Артем! Прости меня…
По щеке проползла одинокая слеза. Она открыла глаза и на подоконнике вдруг заметила цветок бессмертника. Сразу вспомнилась новогодняя ночь и этот цветок, который она прикрепила на принесенную Новиковым елочку. Бережно взяла сухоцвет и зажав в руке, вышла из комнаты.
Вечером к ним неожиданно нагрянули гости. Офицеры явились с женами, нагруженные закусками и выпивкой. Откуда-то в квартире появились столы и стулья, магнитофон с моднейшими записями. Притащили даже двуспальную кровать «в подарок» и устроили молодым настоящее новоселье.
Стаценко только успевали принимать поздравления, да удивленно оглядываться. Когда все уже расселись, в квартиру снова раздался звонок. Одна из женщин открыла: на пороге стоял Сабуров с огромным тортом в руках, на котором красовалась надпись «С новосельем!».
Через день после прибытия, супругов Стаценко вызвали в прокуратуру Петербурга для дачи показаний из-за нападения в поезде. Там они узнали, что нападавшие были людьми Руслана Гелаева.
Приступили к службе на следующей неделе. За это время успели обставить квартиру: деньги за Чечню оставались целыми все это время. Даша с большим энтузиазмом принялась «вить гнездышко». Они ездили по питерским магазинам подбирая ковры, мебель, одеяла и посуду. Женщина радовалась каждой приобретенной вещи, как ребенок. Стаценко видел оживление жены и старался не мешать ей. Квартира стала уютной. Они возвращались после рабочего дня в дышащую миром и покоем обстановку. Включали телевизор и отключались от всего.
В конце февраля Даше пришла телеграмма, прочитав которую она рухнула на пол без сознания. Перепуганный солдат закричал так, что сбежались все соседи, В телеграмме было написано: «Ваши родители погибли в автомобильной аварии. Просим приехать для опознания и решения жилищного вопроса. Квартира приватизирована и записана на ваше имя. Сотрудник Одинцовского отделения Внутренних Дел капитан Минаев».
Вместе с мужем Даша поехала в Москву. Две недели провели в квартире родителей. Хлопоты с похоронами Юрий взял на себя, так как Даша была не в состоянии. Она целые дни плакала и твердила:
— Их убили… Это из-за Чечни…
Он пытался ее уговаривать, но быстро понял бесполезность слов. К тому же, копаясь в бумагах, он неожиданно нашел подтверждение Дашиной интуиции, так как обнаружил странную телеграмму, присланную якобы от них: «Даша в тяжелом состоянии находится госпитале. Приезжайте. Юрий». Она была послана в тот день, когда родители Даши погибли. К тому же и «Жигули» Волынцевых обнаружили на Ленинградском шоссе, неподалеку от Солнечногорска.
Ничего этого он Даше рассказывать не стал, но с сотрудниками милиции поделился своими соображениями и передал им телеграмму.
Квартиру решили продать вместе с обстановкой. Опухшая от слез Даша собирала вещи родителей, чтобы перевезти их в Питер. Полковник Саранцев, по просьбе майора, прислал машину. Солдаты стаскивали вниз коробки и чемоданы, грузили их в кузов. Волынцева забрала с собой все, что помнила с детских лет. Машина уехала. На другой день должен был прибыть покупатель. Стаценко вызвал такси и увез жену в гостиницу.
Даша устало села на кровать и сказала:
— Нам надо развестись.
Он не поверил своим ушам:
— Что?!? Что ты сказала?
Она повторила:
— Нам надо развестись. Мне мстят и эта месть падает на тех, кто рядом. Я хочу, чтобы ты жил. Я очень люблю тебя, но я хочу развестись, чтобы уберечь тебя. Прости.
Он бросился на колени перед ней. Крепко схватил за руки и сильно встряхнув, крикнул:
— А ты спросила меня, хочу ли я этого? Нет, нет и тыщу раз нет! Ты моя жена и бороться за жизнь мы будем вместе.
Она погладила его по щеке ладонью:
— Они убьют и твоих родителей.
Он сел рядом на кровать и обнял ее за плечи:
— Не убьют! Я принял меры сразу, как приехал сюда. Братья Горяевы, Тихоня и Даня уже находятся у моих. Все телеграммы они будут проверять. Я говорил с ними по телефону позавчера, когда ты заснула. Надо написать генералу Громову обо всем. Может он найдет ниточку, которая связала Питер с Чечней. Развода я не допущу.
Наступил апрель. Теплый, солнечный. Каждый вечер Юрий приносил Даше букеты первоцветов. Приходил уставший, насквозь пропахший березами и нагретой землей, но всегда веселый. Целовал Дарью со словами:
— Как поживает моя любимая жена?
Рассказывал ей обо всем, что произошло за день, внимательно выслушивал ее новости. Уходили гулять за пределы территории. И все чаще стали ужинать дома, вдвоем.
В начале мая вместе поехали в Петергоф на открытие фонтанов. Саранцев отправил с ними отделение солдат с сержантом, приказав ребятам не отходить от супругов ни на шаг. Особенно следить за приближающимися кавказцами. В дворцовом парке идти целой группой в толпе было довольно трудно. Солдаты разделились. Трое пехотинцев шло за Дашей и Юрием, остальные по бокам.
День с утра был солнечным и теплым. Женщина сняла легкий льняной пиджак и повесила его на сумку. Подхватила мужа под руку, предложила:
— Давай спустимся к заливу?
По Морскому каналу спустились вниз и долго стояли на берегу, глядя в синюю даль. Прошлись по берегу. Даша подошла к знакомому валуну и погладила ладонью шершавую теплую поверхность:
— Жаль, что вода еще холодная, а то можно было бы побродить по заливу. Это так здорово!
Юра кивнул:
— Мы летом сюда приедем и обойдем весь залив, если захочешь.
После обеда погода заметно испортилась. Поднялся ветер. С неба посыпался мелкий противный дождик и они, всей группой, поспешили к электричке. У платформы снова продавали пирожки. Даша подбежала к киоску и в этот момент Стаценко крикнул:
— Даша, берегись!
Она резко наклонилась и развернулась, автоматически отбивая сумкой занесенную над ней руку. Краем глаза увидела, как муж падает, держась руками за живот. Из-под пальцев текла кровь. Раздался истошный женский визг:
— Убили-и-и!!!
Дарья, как сквозь пелену, разглядела перед собой смуглое лицо и со всей силы ударила нападавшего по переносице. Кавказец рухнул на колени и тут же получил сокрушительный удар ногой в солнечное сплетение. Пехотинцы успели схватить того, кто ранил ее мужа. Она кинулась на колени перед Юрием. Он был в сознании. Приподняла его голову с асфальта и положила к себе на колени. Погладила по волосам. Оглядела молчавшую толпу и заорала:
