Отряд на похороны командира прибыл в полном составе. Приехали даже Борис Васильевич и Анна Николаевна. Старый хирург и одинокая медсестра поженились совсем недавно. Разведчики несли гроб на плечах, так и не поставив его на приготовленную машину. Сами забили крышку и опустили гроб в могилу. Выдернули веревки. Родители Юрия бросили по горсти земли и Ольга Игнатьевна забилась в плаче на груди мужа. Григорий Наумович тоже плакал, только тихо. Все смотрели на Дашу, а она стояла, словно окаменев, у самого края. Она не наклонилась за комком нагретой солнцем земли, но что-то кинула в могилу. На гробе, как маленькая золотистая звездочка, лежал цветок бессмертника. Молодая женщина наклонилась, взяла ком земли, растерла его в ладонях и кинула вниз. Ее губы что-то прошептали, но только Сашок Горяев расслышал:
— Мы скоро встретимся…
Разведчики засыпали могилу, оставив аккуратный холмик, который завалили искусственными и живыми цветами. Взвод морских пехотинцев дал прощальный залп в воздух, вспугнув грачей и ворон с окрестных деревьев. Они со страшным гвалтом носились над верхушками берез. Люди начали расходиться. Братья Горяевы попытались увести Дашу от могилы, но она воспротивилась:
— Я посижу немного и приду, а вы идите. Обещаю, что приду.
Едва все исчезли, Даша присела на соседнюю могилу. Вытащила из кармана маленький пузырек, вытряхнула из него на ладонь прозрачную горошину и кинула в рот. В груди страшно болело, сердце билось какими-то рывками, дышать становилось все тяжелее. Открыв рот, она хватала воздух, пока нитроглицерин не начал действовать. Боль в сердце медленно утихала. Опираясь руками о землю, Даша встала и побрела с кладбища.
Сашок Горяев выполнил обещание. Подключив разведчиков, они за неделю раздобыли все сведения, которые были нужны Даше Стаценко. Шахтер дал ей зацепку для бандита о стукаче в группировке. Мишаня подарил два пистолета и четыре дополнительные обоймы:
— Пригодится.
Тихоня устроил тайник в ванной комнате.
На десятый день она проводила разведчиков и родителей Юрия на вокзал. Почти все они ехали сначала до Москвы. Свекор снова попытался уговорить Дашу ехать с ними, но получил категорический отказ. Разведчики знали о планах женщины, но молчали, родителей Юрия она в это не посвятила.
Уже на следующий день она принялась за работу. Написала рапорт об отпуске по семейным обстоятельствам. Попросила Саранцева дать ей возможность прийти в себя. Полковник с радостью согласился и даже предложил путевку в один из санаториев под Гатчиной. Стаценко отказалась:
— Павел Викторович я не хочу расспросов о моих волосах. Не хочу слышать пустой болтовни. Но и в подразделении мне тяжело находиться.
Саранцев с ней согласился и спросил:
— Что думаешь делать?
— По музеям поезжу, по выставкам. В театрах побываю. Жить буду в гостинице. Я пока не в силах находиться в квартире.
Он облегченно вздохнул:
— Вот и хорошо, а то ты меня напугала.
Но если бы полковник знал планы Даши, он испугался бы еще больше.
После обеда Даша уехала в Питер, сказав, что переночует в гостинице. Черные джинсы и черная водолазка еще больше подчеркивали белизну волос. Она посмотрела на себя в зеркало и повязала волосы тонким черным платком с золотистым узором в виде цепей, завязав его на манер банданны. Теперь в глаза бросалось только неестественно бледное лицо. Дарья нанесла на щеки чуточку румян и слегка тронула губы помадой. Надела наплечную кожаную кобуру, положила в нее пистолеты и накинула сверху черную кожаную куртку. Снова взглянула на себя в зеркало. Глаза портили весь облик беспечной красотки, которой она хотела стать на несколько часов. Стаценко достала солнечные очки мужа и спрятала глаза за стеклом.
В дамскую, тоже черную, сумочку бросила тонкие лайковые перчатки и запасные обоймы. Подумав, присоединила ко всему два тяжелых штык-ножа и шапочку-маску. Сверху на всякий случай кинула большой носовой платок, а в кармашек положила документы и деньги. На ногу, как в Чечне, прицепила тесак. В рукавах куртки и за воротником пристроила в специально сделанных ею петельках три метательных ножа, привезенных ею с войны.
Автобусом добралась до станции, а там села на электричку. Через час она была в Питере на Финляндском вокзале. Не привлекая внимания военным билетом, купила несколько жетонов и прошла в метро.
На станции «Гостиный двор» выбралась на поверхность и старательно огляделась. Не спеша прогулялась до Исаакиевского собора. Возле тротуара стоял «Мерс» со знакомым номером. Рядом притулился «Гранд Чероки» и прогуливались трое бугаев с мордами откормленных бульдогов. Дарья направилась прямо к ним, заставила себя улыбнуться:
— Ребята, вы не подскажете, Исаакий еще открыт для осмотра?
Мордовороты окинули ее фигуру оценивающим взглядом и явно остались довольны увиденным. Один улыбнулся в ответ:
— По-моему, он до семи работает. Если закрыт, возвращайтесь, познакомимся.
Даша с деланным интересом посмотрела на него и протянула руку:
— Познакомиться вообще-то и сейчас можно. Ольга.
Бугай хмыкнул и легонько пожал ее руку:
— Владислав. Но можно просто Славик.
Она потянула его за руку:
— Слав, сбегаем до собора?
Парень помялся:
— Не могу. Я работаю.
Она рассмеялась:
— Да ведь ты просто стоишь! Мы туда и обратно. Я только узнаю, с какого времени работает.
— Знаешь, серьезно не могу. Шеф скоро должен выйти. Давай сделаем так. Ты сейчас сходи в свой музей, а потом приходи в ресторан «Нева», часов в восемь. Скажешь на входе, что ты моя девушка и тебя пропустят. Я предупрежу.
Даша надула губы:
— В джинсах не пропустят! Мне далеко ехать, чтобы переодеться, в Сосновую Поляну.
Охранник рассмеялся:
— Пропустят! Я на входе охрану предупрежу насчет тебя. Только обязательно приходи. Я ждать буду.
Наклонился и легонько поцеловал ее, придержав за спину. Даша не отстранилась, но сделала вид, что смущается:
— Шустрый!
Помахала рукой бугаям и направилась к Исаакиевскому собору.
Она провела там все оставшееся до встречи время. Поднялась на крышу и посмотрела на город сверху. Старинные фески на стенах действовали на нее успокаивающе. Она смотрела на расписанные стены, а в душе была пустота. В семь часов объявили, что время экскурсий заканчивается, попросили посетителей покинуть собор. Даша спустилась вниз и вышла на площадь.
Прогулялась до Гостиного двора, перешла на другую сторону и очутилась перед рестораном. Полное спокойствие накатило на нее. Появилась внутренняя уверенность в успехе. Женщина толкнула дверь и вошла внутрь. Ей сразу же преградил путь здоровенный тип в синей форме, второй стоял и смотрел в окно:
