– Откуда ты знаешь? Он сам тебе сказал?
– Не он, а… неважно.
– Людмила сказала, – догадался Шибанов. – Ох, уж эта Людмила!.. Ох, Люська…
– А что с ней? – спросил Виктор.
– Ну вот!! – взорвался Костя. – Все он знает, видите?! Да он в курсе! Тормоза разыгрывает!
– Нет, – сказал Шибанов. – Знал бы про Людмилу – молчал бы. Зачем ему свою осведомленность показывать?
– Во! Гэбэ не купишь! – поддержал Мухин. – Правильно, зачем мне трепаться, когда я… А что с Людмилой-то?!
– Я думаю, Петр его особо не посвящал, – высказался Председатель. – Использовал как «дятла».
– Как дятла – это как?
– «Дятел» – агент, передающий мелкие, разрозненные сведения. Сам он обычно даже не подозревает, что за картина из них складывается.
– Тьфу, ты!.. – Виктор стукнулся о стекло затылком и раздраженно посмотрел на черный лес возле дома. Его могли бы убить прямо здесь, в комнате, а потом выбросить в окно… – Я ничего не передавал.
– Про Людмилу… – напомнил Константин. – Откуда?
– Мне Борис сказал. Не конкретно, а так: мол, что-то с ней стряслось. Вот и все! Я в трансе долго проторчал, потому что Борису было надо. Он со мной встретиться хотел. И все!
– Встретились? – поинтересовался Шибанов.
– Да. В конце. Я уже решил, что навсегда там останусь. А то, что у вас тут неприятности какие-то… Мне ж оттуда не видно!
– У нас неприятности! – с пафосом произнес Константин. – Сан Саныч?.. Неприятности у нас!..
– Не мешай, – одернул его Шибанов. – Итак, Борис… О чем говорили?
– Он мне глаза открыл. Вернее, ничего нового я от него не узнал, просто сам я раньше это не складывал… ну, в общую картину. Слои, оболочки, то да се… Сплошная веселуха. А веселухи-то и нет! Горит наш мир синим пламенем, а мы себе вариантики запасные ищем, норки копаем… Нет, я не против президентства, тем более – в Америке, не в Гондурасе каком-нибудь. Только ведь не доживем!
– Я пойду, не буду эту ахинею слушать, – заявил Сапер.
– Идите, идите, – сказал Шибанов, глянув заодно и на Костю с Немаляевым.
Сан Саныч без возражений удалился, Константин все же остался в комнате.
– Ну-ну, – молвил Шибанов, присаживаясь на угол кровати. – Не доживем, значит…
– Здесь-то мы точно не доживем, – сказал Костя. – Волна идет приличная… И если б еще перекидывало всех сразу – из одного места в другое… тогда бы хоть связи старые оставались. А то все перемешивается, перепутывается… Эвакуироваться раньше будем, иначе не успеем. Там, на месте придется доделывать. Слышь, Анкл Сэм гребаный? Это и тебя касается.
– Анкл Шуст, – поправил его Виктор. – Так они меня зовут. А про эвакуацию ты специально выболтал, чтоб я опять Петру передал?
Константин раздосадованно посмотрел на Шибанова.
– Костя, правда, кончай свои провокации, – сказал тот. – Точной даты пока нет. Так и сообщи.
Мухин не сразу понял, что это относится уже к нему.
– Вы серьезно?.. С чего вы взяли?! Вы же с ним не враги. Мирить я вас не собираюсь, мне ваши прошлые заморочки вообще до фени… Но не враги же! Мы друг другу не мешаем – иногда на нейтральной территории сталкиваемся, это да, но у нас же и договоренность есть! Убивать не больно, культурно. Так ведь? А главное – мотив. Зачем Петру наша смерть? Уж ему-то известно, что никого из нас убить нельзя.
– Зато можно раскидать по разным слоям. Мы два года в команду собирались…
– Это я уже сто раз слышал, – прервал Костю Мухин. – Все равно. Какой ему прок от того, чтоб вам нагадить? Просто из вредности? Потому что он сволочь?
– Потому, что больше некому, – ответил Шибанов. – Ты, надеюсь, не станешь спорить, что я человек достаточно осведомленный?
Виктор пошевелил бровями и издал какой-то неопределенно-почтительный звук. Конечно, с этим спорить было глупо.
– Так вот… То, что они сотворили с нашим бункером, похоже на разборку ведущих группировок. Ты, к примеру, догадываешься, что начнется в городе, если какие-нибудь кавказцы объявят войну вьетнамцам? Или если все славяне объединятся против всех африканских наркодилеров?
– Что будет… – пробормотал Мухин. – Я не Министр Внутренних Дел… Ну, машины взрываться будут. Много машин, наверно…
– Дома, Витя.
– Дома?.. – переспросил он. – И наш бункер?..
– Да. Моих парней до сих пор откапывают, но спасатели сказали определенно: шансов никаких. Вы были в подвале, он почти не пострадал.
– Когда это случилось?
– Ровно в час, как только ты уснул. Из двенадцати охранников в живых остались пятеро. Один за обедами поехал, хотя это запрещено… ладно уж, чего там… Еще четверо были внизу. Теперь вообрази, Витя, кто рискнул бы насмерть поссориться с Госбезом? Кто попрет на Контору? Нет таких людей, и группировок таких нет. Здесь нет, – уточнил Шибанов. – И смысла тоже нет никакого. Убить лично меня – еще куда ни шло, а дом-то зачем рвать? Это же не рассчетно-кассовый центр с тонной денег… Это, Витя, тонны битого кирпича и семь трупов. Поэтому основная версия – все же Петр. Не сам, в этом слое его давно убрали. Но люди-то его здесь есть. Ренат, например…
– Почему же вы его сразу не ликвидировали, как Петра?
– Искали долго.
– Нашли?
– Нашли, нашли… – Шибанов, будто о чем-то вспомнив, достал телефон и нажал всего две кнопки. Молча выслушав, загадочно посмотрел на Константина и убрал трубку.
– Меня-то как оттуда вывезли, из подвала? Типа, подземный ход?
– Подземный, – подтвердил Костя.
– А Люда?
– Что Люда?..
– Она в порядке? – спросил Мухин, но не у Константина, а у Шибанова.
Председатель заморгал и потрогал пальцем веко.
– В порядке, – сказал Костя. – Мы ее спрятали. Хорошо спрятали, надежно, ни один гад не достанет. Как там у нас?..
– Закончили допрос, – ответил Шибанов.
Виктор вздрогнул и прижался спиной к стеклу. Опасения насчет пули и полета из окна вдруг показались ему вовсе не беспочвенными. Тем не менее, он заставил себя улыбнуться и сказать:
– Не знаю, что вы сумели выяснить, по-моему, мы только запутались, но раз уж допрос окончен, могу я хотя бы…
– Допрашивали не тебя, – возразил Шибанов. – Рената вашего… то есть, пардон, ихнего. Теперь это ясно.
– Вы уверены? – спросил Константин.
– Проверяли, это именно он. Болевой порог у него был сдвинут, и, говорят, сильно.
– В смысле?.. – не понял Мухин.
– В том смысле, Витя, что Ренату пришлось испытать такую боль, какая тебе и не снилась.
– Вы… вы что, пытали его?!
– Мы спешили. Он в любой момент мог отсюда перекинуться.
– Но… Как же это?.. А ваше джентльменское соглашение?
– Тебе бы от счастья «цыганочку» исполнять, а ты недоволен чем-то… Что, Витя, мораль припекает? Или нравственность? Какая из этих блядей в тебе проснулась? Не вовремя, Витя. Ты им скажи – пусть дальше спят, не до них нам сейчас. А про тебя мы узнали массу любопытных вещей… Ты, оказывается,
