опием. Велизарий, как обычно, наказал предателя — отрезал ему нос и уши и прокатил на осле по городу. Предатель сидел на животном задом наперед. Он не стал его подвергать насмешкам и возмущению толпы, как того требовал обычай. Предателя отослали в таком виде к Виттиху.
Стало ясно, что готы постоянно нарушают перемирие, и Велизарий написал Иоанну Кровавому:
Иоанн Кровавый обнаружил, что перед ним стояла легкая задача, все готы, которые могли носить оружие, были заняты в осаде Рима. А в укрепленных городах остались только небольшие гарнизоны. Он собрал огромную добычу, и не только ограбил Пиценум, но двинулся на восток по побережью вглубь на двести миль. Иоанн не стал подчиняться приказу Велизария, и за ним остались укрепленные города Урьбино и Осимо. Подчиненный имеет право не подчиняться приказам, если он их ясно понимает и считает, что они уже устарели при определенных обстоятельствах. В данном случае все было именно так. Когда гарнизон в Римини услышал о приближении Иоанна, вояки удрали в Равенну, расположенную на расстоянии дня марша.
Отцы города Римини сами открыли ворота города. Иоанн Кровавый считал, что когда Виттих узнает, что римляне взяли Римини, он снимет осаду с Рима и отправится обратно, так как испугается, что потеряет Равенну. Иоанн оказался прав. Жена Виттиха Матазонта находилась в Равенне. Она так и не примирилась с вынужденным насильственным браком и стала тайно переписываться с Иоанном Кровавым, предлагая ему помощь, чтобы побыстрее разделаться с ее мужем. Иоанн был прав, когда отправился к Римини. Если Виттих признается в поражении и отойдет от Рима, приблизится конец его правлению.
Константин не мог успокоиться, что отправили Иоанна Кровавого для данной экспедиции. Во время осады Константин храбро сражался, но жутко завидовал успехам Велизария и считал, что тому просто везет. Не следует забывать, что три года назад он тайно подписал письмо Юстиниану, в котором Велизарий обвинялся в том, что будто бы собирался узурпировать власть в северной Африке. Велизарий никогда не говорил Константину, что письмо было перехвачено, но госпожа Антонина недавно намекнула, что ей известно, что копия письма достигла императора. Константин был уверен, что Велизарий с тех пор поручал ему самые трудные и неблагодарные задания из мести. Он написал Юстиниану снова и обвинил Велизария в том, что тот подделал доказательства, с помощью которых сместил Папу, более того, в том, что Велизарий принял от Виттиха взятку, чтобы подписать перемирие на лучших условиях для готов, чем этого требовала объективная обстановка.
Константин отправился на охоту неподалеку от Римского порта и не возвращался до следующего утра. В порту он передал письмо командиру судна, отправлявшегося в Константинополь в тот же день, сказав ему, что это — личное письмо от Велизария императору. На следующий день, когда он вернулся в Рим, ему прислали повестку, чтобы он явился на военный суд во дворец. Константин решил, что его выследили, и письмо попало в руки Велизария.
Константин нахально отправился во дворец и решил, если понадобится защищаться. У него было тайное задание и охранная грамота, подписанная самим Юстинианом, — сразу докладывать о любом действии Велизария, если оно ему покажется предательским. Это задание было дано ему еще в Карфагене два года назад в ответ на его письмо. Его никто не отменял.
Как оказалось, ему нужно было присутствовать на разбирательстве, где фигурировали два кинжала с украшенными аметистами эфесами в золотых двойных ножнах, принадлежавших итальянскому жителю Равенны Президию. Президий покинул Равенну и переселился в Рим в самом начале осады. Он очень дорожил этими кинжалами. У него отобрал их личный адъютант Константина, и теперь Константин в открытую носил эти кинжалы. Во время осады Президий неоднократно просил, чтобы ему вернули кинжалы, но в ответ получал только оскорбления. Он не стал подавать на Константина в гражданский суд, потому что считал, что в такие времена простой беженец не сможет ничего доказать в деле против известного боевого командира. Но когда было подписано перемирие, Президий обратился во дворец, обвиняя Константина в воровстве. Феодосий, будучи секретарем Велизария, должен был разрешать как можно больше дел, не доводя их до суда. Он уговорил Президия не доводить дело до суда и послал записку Константину от имени Велизария с просьбой вернуть кинжалы, если они были действительно похищены у законного владельца. Константин не обратил ни малейшего внимания на эту записку, считая, что ему ничего не грозит. В ответ на вторую записку, написанную госпожой Антониной, которая была весьма резкой, он нахально написал, что ему ни о чем не известно. Феодосий показал эту записку Президию и тот рассвирепел. Это случилось в день святого Антония, в тот самый день, когда Константин отправился «охотиться» неподалеку от Римского порта. Президий ждал на Рыночной площади, когда Велизарий проезжал по ней, направляясь в храм Святого Антония. Президий выскочил из толпы и схватил Балана за уздечку, воскликнув громким голосом:
— Разве законы Его Священного Величества Юстиниана позволяют, чтобы итальянских беженцев грабили греческие солдаты и захватывали фамильные драгоценности?!
Адъютанты Велизария пытались оттеснить Президия и требовали, чтобы он убирался, но тот продолжал кричать и не отпускал уздечку. Он просил, чтобы Велизарий на следующий день сам во всем разобрался. Константин, не зная в чем дело, прибыл во дворец с этими кинжалами за поясом.
Константину зачитали обвинение. Велизарий сначала рассмотрел документы, включая письмо Константина, где тот все отрицал. Потом он заслушал показания Президия и свидетельства его друзей. Кинжалы силой отнял у Президия слуга Константина — Максентиолус. Константин постоянно носил эти кинжалы и отказывался их вернуть, говоря, что купил их у Максентиолуса, снявшего кинжалы с мертвого гота.
— Благородный Константин, правда, что вы сделали подобное заявление?
— Да, уважаемый Велизарий, и я от него не отказываюсь. Этот наглец Президий неправ, заявляя, что это кинжалы принадлежат ему.
— Президий, вы видите здесь кого-нибудь, на ком надеты ваши кинжалы?
— Это мои кинжалы, — ответил Президий. — Уважаемый Велизарий, этот генерал носит с собой мои кинжалы.
— Вы можете доказать, что это ваши кинжалы?
— Могу, имя моего отца Маркуса Президия выковано золотом на каждом из кинжалов.
— Благородный Константин, действительно это имя имеется на ваших кинжалах? — спросил его Велизарий.
Константин возмутился.
— Ну и что? Кинжалы принадлежат мне, потому что я их купил! Я лучше их выброшу в Тибр, чем отдам человеку, который публично назвал меня лжецом и вором.
— Отдайте мне эти кинжалы, благородный Константин.
— Я отказываюсь это сделать.
Велизарий хлопнул в ладоши, в зал вошло десять охранников. Они встали у дверей. Из-за высокого ранга Константина в комнате больше никого из солдат не было, кроме двух свидетелей. Там был Бессас, Хильдигер и три другие генерала в одинаковом с Константином ранге.
Константин крикнул:
— Вы меня собираетесь убить, не так ли?
Он страшно трусил из-за письма, отправленного Юстиниану.
— Нет. Но я желаю видеть, как ваш слуга возвратит украденные кинжалы этому человеку, если они действительно принадлежат ему.
Константин выхватил один из кинжалов и, громко заревев, бросился на Велизария, на котором не было кольчуги. Он распорол бы ему живот, но тот отступил в сторону и отбежал за Бессаса, бывшего в панцире. Константин в ярости оттолкнул Бессаса и второй раз ринулся на Велизария. Тогда Хильдигер и Валериан, один из генералов, схватили сзади Константина и разоружили. Его отвели в камеру.
Позже его слуга Максентиолус во время допроса рассказал госпоже Антонине, что днем раньше он
