Филин продиктовал номер и выключил камеру.
Ну что ж... По-моему, ничего особенного.
Я бы тоже так смог. Более того у меня наверняка получилось бы лучше, придумал бы что-нибудь поскладнее. Следовало просто сесть и пораскинуть мозгами, потом набросать текст на бумаге.
Единственно, надо было бы поменять голос. Или прогнать запись через программу, или какой-нибудь сурдиной запастись. Такой тон и непоколебимую уверенность в голосе, как у Филина, за деньги не купишь – и, наверное, никакими упражнениями не поставишь. Думаю, это уже зависит исключительно от личностных качеств человека.
Филин прокрутил «промо-ролик», затем обращение, и уточнил:
– Претензии есть?
– Да нет, все здорово.
– Предложения?
– Я так понял, что на флэшке уже записаны три ролика?
– Точно. Осталось скинуть то, что сейчас записали – и можно везти.
– Почему спросил: сейчас на ресурсе остался только один... «Легионеры» дали?
– Да. Предложения будут?
– Нет.
– Хорошо.
Филин позвонил кому-то и предупредил:
– У нас готово. Подъезжай к «пункту три», буду минут через пятнадцать.
После этого он забрал камеру и пошел к машине, бросив через плечо:
– Готовьте ужин, буду через полчаса.
Насчет того, чтобы без него тут не баловать и в оба глаза смотреть за пленником, не было сказано ни слова.
Меня это слегка приподняло в собственных глазах: мы большие мальчики и суровый дядя Филин нам доверяет.
Я быстро и плохо чистил рыбу, Федя жарил без всяких изысков: печка на газовом баллоне – огромная сковорода – старое горчичное масло из оплетенной десятилитровой бутыли. К приезду Филина мы не успели, потому что некоторое время потратили на скандал: мучимый голодом и непередаваемо восхитительным ароматом жареной рыбы, я прокрался у Феди за спиной и стащил первые пол-леща. На выходе из кухни я был пойман с поличным, но сдаваться не пожелал и пустился с добычей в бега. Жадный невоспитанный физрук гонялся за мной по всему участку, но я успел на ходу сожрать рыбу, что вызвало бурю негодования и даже обиду.
– Треснуть бы тебя этим лещом по репе! Силу воли развивай, рахит! Полдня не жрамши – и все, уже готов за кусок совесть продать...
Вот такая жадная скотина.
Филин привез пакет, в котором что-то булькало. Я было решил, что это пиво, и хотел от восторга осыпать нашего «мистера Вульфа» дифирамбами... Но оказалось, что в пакете минералка.
Разочарование мое было столь красноречивым, что Филин все понял и счел нужным пояснить:
– Я за рулем.
– Но мы-то...
– Вы на операции. До завершения – ни капли алкоголя.
– Да, это правильно, – одобрил Федя. – И – ни одной сигареты.
– Тупая шутка, – обиделся я.
– Это не шутка, – огорошил Филин. – Если придется работать по ночи и надо будет скрытно выдвигаться – никакого курева.
– Так что, обкурись заранее, – Федя довольно хмыкнул. – Или бросай прямо сейчас.
Вот же солдафоны! Я никогда не буду военным. Как только закончим это дело, опять запишусь в пацифисты.
Мы дожарили рыбу и неспешно поужинали. Затем солдафоны отправили меня мыть посуду – как дежурное чмо, а сами расположились отдыхать прямо в кухне: сели на пол в разных углах облокотились спинами о стену, и, сославшись на то, что ночь, возможно, будет не по-детски трудоемкая, тотчас же синхронно задремали.
Я с грехом пополам помыл посуду под краном, что торчал посреди участка, сложил на столе под навесом и задумался.
Чем мы будем кормить пленного?
Филин оказался таким же прожорливым, как и Федя: они добросовестно слопали всю рыбу, хотя нажарили мы довольно много – если сервировать ужин для таких субтильных типов, как я, хватило бы на шестерых. Особой запасливостью наши таинственные консультанты не отличались: прокравшись на кухню, я осторожно произвел ревизию продуктов – у нас остался хлеб, лук и минералка. Замечательный ассортимент, не правда ли?
Беспокоить Филина я не решился – тихонько толкнул в бок Федю и шепотом спросил:
– Чем кормить Султана?
– Пи...лями, – тихо ответил Федя, не открывая глаз. – Не мельтеши, поспи маленько.
– Нет, я серьезно...
– Не надо кормить, – подтвердил Филин, также не размыкая век. – Садись, попробуй вздремнуть хотя бы полчаса. Легче будет работать ночью. Не можешь спать сидя, иди в баню, на полке устройся...
Солдафоны. Посадить самих в погреб – посмотрел бы я на вас.
Дремать я не стал: взял табурет, вышел на улицу, определил направление ветра, и присел покурить в безопасном месте. «Безопасном» – в том плане, чтобы в кухню дым не несло, а то Федя разорется.
Не успел докурить, слышу, у Филина телефон звонит. Я уже привык к его звонку: этакая заводная «самоделка» – первые такты «They Want War» в исполнении достопочтенного камрада Удо Диркшнайдера.
Я затоптал окурок и подошел послушать.
Слушать было нечего – Филин трижды сонно «угукнул» и распорядился:
– Хорошо. Двигай к пункту «три» и жди там. Как поедем, я звякну.
– Начинаем работать? – поинтересовался я.
– Нет, спим дальше, – Филин с аппетитом зевнул и потянулся. – Сделали вашу тачку.
– Быстро, – одобрил Федя.
– С вас три шестьсот.
