Оруженосец принял сан. Но отшельник приблизился к всаднице, неся чашу с водою, и откинул капюшон, и Заряночка тотчас же узнала в нем священника Леонарда. Порадовалась девушка, что перед нею друг, хотя и не тот, которого искала она; Леонард же остановился перед гостьей и молвил:'Привет тебе, странник! - не выпьешь ли колодезной воды и не отдохнешь ли малость?' Засим приняла Заряночка чашу, и напилась, глядя на священника приветливо, он же дивился красоте ее руки, не смея поверить глазам своим. Тут девушка вернула ему чашу, и спешилась, и стянула с головы шлем, и молвила:'Не могу я проехать мимо друга, не сказав ни слова; не доводилось ли тебе видеть меня раньше?'
Тут Леонард узнал странницу, и не смог сдержаться, но, разрыдавшись, обнял ее и расцеловал, и молвила девушка:'Радостно мне встретить друга после всего того, что слышала я о замке'. 'О да, ответствовал священник, но не туда ли уж держишь ты путь?' 'Разумеется, туда, - отвечала Заряночка, - почему бы и нет?' Отвечал Леонард:'Никого там не осталось; все уехали, все до единого!' 'Как и куда? - вопросила Заряночка. - Но как бы то ни было, непременно должна я туда отправиться, и сей же миг, не откладывая. Я пойду с тобою пешком; привяжи коня здесь до своего возвращения'.
Изумился Леонард:'Но разве сама ты не вернешься?' 'Не знаю, отвечала Заряночка, - Ничего не знаю, кроме того, что нужно мне туда; с тебя достаточно, что дозволяю я тебе проводить меня, а по пути ты расскажешь мне все, что знаешь'.
Тут Леонард привязал коня, и вернулся к Заряночке, и вдвоем побрели они к воротам; и пересказала Заряночка все, что слышала об Артуре и Хью; и отвечал Леонард:'Все правда; мало что можно к тому прибавить. Когда Черный Оруженосец возвратился с осады Красной Крепости, уже зная о твоем отъезде, он сделался угрюм и немногословен, и бродил взад-вперед, не находя себе покоя; однако же с Атрой обходился не строго; у нее же самой на сердце было не менее тяжело. Воистину, печальное зрелище являли мы собою; и вздохнули мы с облегчением, когда милорд Артур от нас уехал. А уехать ему очень хотелось; видно было, что обрадовался он тяготам и опасностям, кои предложили ему обитатели Гринфорда. Затем, спустя четыре месяца, милорд Хью объявил, что тоже желает уехать туда, где люди приветливы и земля веселит глаз; засим покинул он замок вместе с миледи Виридис, и миледи Авреей; и Атру они взяли с собою; и меня звали тоже, но недостало у меня духа покинуть места, где изведал я благодаря тебе столько радости и столько горя; уж скорее я бы умер. Засим в этой хижине, словно в обители отшельника, служу я Господу и дожидаюсь своего часа. Но хотя не знаю я, куда уехал Черный Оруженосец, куда отбыли прочие четверо, мне ведомо; до тех мест не более семи дней езды; в краю том царит мир, и красивы окрестные угодья; и коли не умерли друзья наши, так надо думать, живут там и по сей день. Что скажешь, дражайшая и любезнейшая, не хочешь ли к ним отправиться? Ибо если так, я мог бы тебя проводить'.
Заряночка покачала головой. 'Нет, - отозвалась она, - кажется мне, будто влечет меня в иные места; вскорости смогу я сказать тебе больше. Ло! - вот и ворота. Но прежде чем войдем мы, расскажи мне про сэра Джеффри Ли, и что за странные видения распугали обитателей замка, если, конечно, и впрямь происходит в замке нечто недоброе'. Отвечал Леонард:'И вправду немало странного происходило в замке; и призвали меня изгнать призраков, и свершил я подобающие обряды, ровно так, как велит Святая Церковь, но не справился с ними; и по-прежнему люди видели и слышали такое, что смертным видеть и слышать негоже, и, наконец, не смогли больше выносить подобных кошмаров'.
'На что похожи эти призраки? - вопросила Заряночка, - и видят ли и слышат ли их по-прежнему?' Отвечал Леонард:'Странно это, но прошлой ночью отправился я в пиршественную залу, где, как правило, и происходили помянутые странности, и устроился там на ночлег, как часто делаю; ибо не боюсь я призраков, и запало мне в голову поглядеть, не появятся ли они снова; но за всю ночь так ничего и не случилось. Что до вида их...' Тут священник умолк, но вскорости продолжил: 'Трудно мне говорить о них с тобою, однако придется. Призраков этих два; и один из них принимает образ высокой женщины средних лет, рыжеволосой, белокожей и тощей; порою в руках она сжимает лозовый прут, а порою - короткий меч; а порою - и вовсе ничего. Голос же ее изрекает проклятия, и кощунствует, и говорит недоброе'.
Отозвалась Заряночка:'Выходит, это - двойник моей госпожи-ведьмы, о которой я рассказывала тебе встарь, ибо ее это образ; но каков же второй призрак?' Ответствовал Леонард:'Не хотелось бы мне рассказывать'. 'Однако придется', - настаивала Заряночка. 'Милая леди, - отвечал Леонард, - второй призрак повторяет твой образ в точности, и схож с тобою, словно две капли воды; порою является дева- фантом босой и одетой в худую серую дерюгу, а порою наряженной в богатое зеленое платье, дивно расшитое, и вышитые же башмачки; а порою нагой, словно новорожденный младенец'.
'А что за голос у моего двойника?' - вопросила Заряночка, улыбаясь, однако чуть побледнев. Отвечал Леонард:'Порою - нежное пение, словно птица щебечет в кустарнике; так бывает, когда ты одета; когда же нага, то раздаются крики и стоны, словно подвергают кого-то жестокой пытке'.
Молвила Заряночка:'И когда же начались эти чудеса?' Отозвался священник:'Не раньше, чем уехали отсюда сэр Хью и твои подруги'.
Заряночка задумалась на мгновение, а затем молвила:'Вижу я здесь злобный умысел госпожи моей ведьмы; не насылала она этих наваждений, покуда жил здесь Хью, дабы не отправился Зеленый Рыцарь меня
разыскивать. Когда же уехали друзья мои, захотелось колдунье, чтобы замок пришел в запустение, и наслала она видения, зная, что таким образом легко избавится от сэра Джеффри Ли; в то время как, с другой стороны, я не значила для него настолько много, чтобы стал он до гробовой доски меня разыскивать. Но теперь, сдается мне, так хорошо знаю я ведьму, что могу с уверенностью сказать тебе: ежели призраки не появятся снова в течение еще нескольких дней, считай, что колдунья скончалась. Тогда можешь ты известить о том сэра Джеффри; и, надо полагать, он возвратится; и тому я весьма бы порадовалась, ибо веселее оно будет, коли в Замке Обета снова заживут люди'.
'Правда твоя, - отвечал Леонард, - но куда веселее станет, коли ты поселишься под его кровом'. 'Нет, - отозвалась девушка, - теперь я вижу: иная судьба мне назначена. Но войдем же, ибо хочу я поскорее заняться тем, ради чего приехала'.
Тут вступили путники под сень портала, и ни на мгновение не задержалась Заряночка, но направилась прямиком в зал, и прошла его насквозь; священник же, поотстав малость, ибо не поспевал за быстрым шагом гостьи, крикнул ей вслед:'Куда ты? В которую из комнат заглянешь первой?' Заряночка же не остановилась, но бросила Леонарду через плечо, торопясь вперед:'Следуй за мной, коли хочешь; в одном только месте нужно побывать мне, прежде чем я покину Замок Обета, разве что придется мне развернуться и отправиться в обратный путь'.
Тут Леонард поравнялся, наконец, с Заряночкой; она же выбежала из зала, и поспешила к топкому озерному берегу, и к маленькой пристани у береговых врат. Здесь Заряночка нетерпеливо огляделась; затем обернулась к сэру Леонарду, и указала пальцем, и молвила:'Ло! - вот и суденышко мое из далекого прошлого, Посыльная Ладья; теперь поняла я, зачем меня сюда влекло'. Пока говорила девушка, глаза ее горели, и все тело била крупная дрожь.
'Да, верно, здесь ладья и стоит, - отвечал Леонард, - ибо кто из обитателей замка осмелился бы к ней прикоснуться? Но на что она тебе, о милостивая госпожа?'
'Друг, - отвечала Заряночка, - ежели не покину я этих стен до наступления ночи, тогда, похоже, суждено мне остаться тут на веки вечные; и, глядишь, встречу я здесь призрачного своего двойника, может статься, только раз и сегодня, а может статься, так будет повторяться каждую ночь, до тех пор, пока не умру я в этом замке, где ничего любезного мне не осталось; а для этого я слишком молода, друг мой. И знаю я теперь, что есть для меня надежда; ибо думаю я о дорогой подруге за пределами вод, о коей никому и никогда не рассказывала, не расскажу и тебе; в одном признаюсь: она - мудрость моей жизни. Засим теперь испытаю я это судно, и погляжу, по-прежнему ли покорен демон ладьи тому, кто произнесет заклинание и прольет кровь в уплату. Потому не протягивай руки к ладье и ничего мне не говори, но прими от меня слово прощания, вместе с сочувствием моим и с той любовью, что могу я тебе дать; и позволь мне уехать, и вспоминай обо мне по-доброму'.
Тут подошла Заряночка к священнику, и положила ладони ему на плечи, и поцеловала его, и, не медля долее ни минуты, повернулась и сошла в ладью; тут девушка опустилась на банку, и закатала рукав, и извлекла нож, и отворила кровь, а затем поднялась, и обагрила корму и нос, а затем снова села лицом к корме и пропела:
