вас за вашу доброту'.
Расцеловав гостью, поселянка поднялась на ноги, и все они вместе отправились доить коров, и прошли около полумили вглубь острова; и миновали они по пути огромные сады, и пашни тоже, где уже поднялась в рост пшеница; и так добрались до широкого луга, через который бежал ручей; там паслось большое стадо коров. Тут все принялись доить скотину, и напоили Заряночку сладким коровьим молоком, а затем устроились в тени молодых деревьев, и пошла промеж них веселая беседа. Что до мужей, оба были не прочь расцеловать Заряночку и полюбезничать с нею; но когда девушка дала им понять, что это ей не по душе, поселяне оставили ее в покое, нимало не возражая.
На протяжении всей беседы жители острова так и не спросили Заряночку, откуда она взялась и куда направляется; и она тоже не стала их пытать, дабы не услышать встречных вопросов; ибо тогда пришлось бы девушке пересказывать этим людям свою историю, что Заряночке уже порядком поднадоело.
Со временем все поднялись; мужчины и одна из женщин отправились на полевые работы; но та, что принесла еду, вернулась вместе с Заряночкой домой, и показала гостье все, что там было; по чести говоря, все богатство поселян составляли, по большей части, четыре помянутых дитяти. Остальные возвратились вечером, неся с собою букеты синих колокольчиков, и радостно рассказывая, что нашли их на опушке рощи в таком-то месте; а после принялись веселиться, и пели, и разговаривали, коротая вечер; и, наконец, проводили Заряночку в уютную маленькую комнату, на ложе из сена. Там прилегла девушка и мирно заснула.
На следующий день Заряночка поднялась спозаранку, и не пожелала задержаться ни на минуту, невзирая на доброту поселян и на перемену, снизошедшую на Остров, Где Царило Ничто. Засим друзья проводили странницу к лодке, и принесли с собою хлеба и сыра, и поздних яблок прошлогоднего урожая, дабы снабдить Заряночку в дорогу снедью; не забыли и о ведерке молока. Все - мужчины и женщины - расцеловали гостью на прощание; и та, что угощала ее давеча, сказала так:'Ежели когда-нибудь отыщешь ты челн, что доставил бы тебя сюда, я бы порадовалась твоему приезду; ибо даже если ты к тому времени состаришься, а мы все умрем, но останутся наши дети, или внуки, дабы оказать тебе радушный прием; а мы им про тебя расскажем, чтобы они запомнили и тебя ждали'.
Тут Заряночка снова поцеловала поселянку, и расхвалила ее до небес, и взошла на борт, и принесла жертву демону ладьи; в то время как жители острова глядели на девушку да дивились, но ни слова не произнесли до тех пор, покуда ладья не скрылась из виду, скользя по водной глади. По пути же к дому порешили промеж себя люди, что это, должно быть, всемогущая богиня (ибо о Святой Церкви они понятия не имели) навестила их в сиянии своей красоты. И в последующие времена, когда народ этот умножился многократно, и распахал весь остров, и построил корабли, и стал плавать в другие земли, и немало возвеличился, жители острова вспоминали о Заряночке, как о собственной своей богине и покровительнице, что приплыла из изобильных, богатых мудростью земель благословить род их на заре юности, и преломила с ними хлеб, и провела ночь под их кровом, и покинула остров удивительным способом, как богине и подобает.
Но что до Заряночки, снова вернуться на остров ей уже не привелось, и никогда больше не видела она этих людей; и теперь скользила девушка по волнам к Острову Королей.
* Грушевый сидр.
На помянутом острове Заряночка высадилась на заре нового дня, и, когда рассвело, ни малейшей перемены в тех краях не заметила: грозная цитадель по-прежнему возвышалась над лугами. Но, едва ступив на берег, девушка натянула лук, на случай, ежели случится недоброе, и огляделась, полагая, что на этот раз не пойдет смотреть на жуткое действо, обставленное в крепости, ежели, конечно, покойники по-прежнему там.
Но вот Заряночка окинула взглядом луг, и увидела, как из-за деревьев появился некто в легких, развевающихся одеждах, и смотрит в ее сторону, стараясь понять, кто же это стоит, сверкая и переливаясь в лучах солнца, словно образ Бога Любви, перевоплотившегося в воина. Очень скоро убедилась Заряночка, что перед нею женщина; незнакомка приблизилась на несколько шагов и замерла неподвижно, глядя на чужестранку из-под руки; а затем повернулась и побежала обратно к кустам. Тут услышала Заряночка приближающиеся голоса; и вскорости из помянутых зарослей появилась целая толпа женщин (два десятка и еще две, как сказано было впоследствии), и устремилась через луг прямиком к гостье. Заряночка осталась на месте, так, чтобы не удаляться от лодки, на случай, ежели жительницы острова замыслили недоброе; ибо хотя оружия при женщинах вроде бы и не было, в численном их превосходстве сомневаться не приходилось.
Приблизившись, они обступили странницу полукругом, перешептываясь и пересмеиваясь. Тут разглядела Заряночка, что все эти женщины юны, и ни одну нельзя назвать дурнушкой, а многие так просто красавицы. Яркие наряды их поражали роскошью. У большинства на пальцах, на шеях и на запястьях переливалось золото и драгоценные камни; легкие, разноцветные одежды дев, по чести говоря, скромностью не отличались, и только в одном были схожи: ни одно платье не скрывало обнаженных тел; шелк либо упадал с плеча, либо игриво разлетался, открывая бедро; и та, чьи ноги были обуты, не стеснялась выставить на всеобщее обозрение колено и часть лодыжки; а та, чье платье доходило от шеи до пят, пошила его из ткани на диво прозрачной и тонкой, засим мало что скрывало помянутое платье от шеи и до пят.
Заряночка застыла на месте, глядя на обитательниц острова во все глаза и дивясь, и уже подумала было, что перед нею призраки, посланные ее прежней госпожою-ведьмой страннице на погибель; и сомкнула девушка пальцы на рукояти меча, и вложила стрелу в тетиву.
Но тут выбежали из толпы две девицы, и преклонили перед гостьей колена, и каждая завладела рукою Заряночки, и принялась целовать доставшуюся ей руку; и почувствовала Заряночка, что ладони у незнакомок упругие, а губы нежные и горячие, и убедилась, что девы эти - существа из плоти и крови. Тем временем заговорила одна из них и молвила:'Привет нашему повелителю! Как выразить словами, сколь рады мы твоему приходу благословенным этим утром! Все мы покоряемся тебе отныне и навек, как рабыни твои, дабы поступал ты с нами по воле своей и капризу. Однако же заклинаем тебя проявить снисхождение к нам и к желаниям нашим'.
Тут все девицы до одной упали перед Заряночкой на колени, и сложили руки, словно бы молясь на нее. Весьма неловко почувствовала себя девушка, не зная, куда попала. Однако же взяла она себя в руки и ответствовала:'Привет и вам! - да озарятся радостью ваши дни, и да исполнятся ваши желания, о прекрасные девы! Но скажите мне, в самом ли деле это - Остров Королей, как мне казалось; ибо странно мне видеть здесь вас, женщин!'
Та, что держала речь прежде, откликнулась:'Воистину это - Остров Королей; однако короли давным- давно умерли, хотя и восседают по сей день мертвецами в парадном зале тамошнего замка, как сможешь ты увидеть своими глазами, ежели ты, о муж и доблестный воин, осмелишься подняться вон по той горной тропе; мы же, женщины слабые и робкие, не смеем приближаться к крепости; и дрожим мы от страха, когда порою, ночами, доносится оттуда бряцание мечей, и грохот щитов, и боевые крики. Но, благодарение Богу Любви, никто из мертвецов к нам сюда доселе не спускался. Засим живем мы в мире да в радости, ни в чем не испытывая недостатка; только тебя нехватало нам, повелитель; и ло! - вот ты и пришел к нам, и ныне ликуют сердца наши'.
Тут Заряночка порядком опешила, не зная, что и делать, но, наконец, молвила:'Нежные девы, умоляю вас простить меня, однако должно мне отплыть немедленно; ибо есть у меня поручение, от которого зависят жизнь и смерть. Никак нельзя мне здесь остаться; во всем же прочем, что меня не касается, да сбудутся ваши мечты'.
С этими словами Заряночка направилась было к судну; но девы дружно принялись рыдать, и сокрушаться, и сетовать; а некоторые подступили поближе и распростерлись на земле перед гостьей; и принялись обнимать ее колени, и вцепились в ее одежду, и стали жалостно умолять ее остаться. Заряночка же девиц растолкала по возможности, и взошла на борт Посыльной Ладьи, и осталась стоять на месте,
