Как бестелесный дух, Кейл подкрался к двери и открыл ее без единого звука. Даже игольный пистолет, казалось, прошептал, когда Кейл выстрелил. Охранник обмяк с полным ртом и повалился грудью на стол.
Металлический ящик, на который старший охранник посмотрел выдавшим его взглядом, был надежно заперт замком с электронной комбинацией. Ящик был изготовлен из какого-то твердого сплава. Кейл отступил на шаг, глубоко вдохнул раз, другой.
Затем подпрыгнул и ногой в ботинке нанес удар в середину дверцы ящика.
В силу удара вошел весь его вес до последнего грамма, точно нацеленный. В него вошли и крушение надежд, злость, отчаяние и нетерпение, сопровождавшие Кейла буквально весь день на Солтрениусе.
Металлический ящик гулко загремел. Дверца явно прогнулась внутрь, словно посредине ее образовались новые шарниры.
Кейл постоял некоторое время, прислушиваясь. Но довольно громкий в закрытой комнате звук вряд ли разнесся далеко по улице. И в эту ночь, должно быть, дремал не один охранник. Не послышалось ни голосов, ни топота ног, ни сигнала тревоги.
Кейл повернулся к ящику. С одной стороны дверцу удерживал электронный замок. С другой она полностью сорвалась с петель. Через секунду Кейл отогнул покореженный металл и уже шарил по полкам. Еще через секунду тонкая полоска светлого металла была в его руке.
Ключ к печати, арестовавшей его корабль.
Он снова вышел из здания и пошел по кругу тише, чем мягко кружащаяся в воздухе пыль. Он приблизился к кораблю с тыла, осторожно обогнул. Одинокий охранник, по крайней мере, бодрствовал, но, увидев Кейла, не мог решить сразу — крикнуть или вытащить пистолет. Кейл выстрелил в него до того, как он принял решение.
Оттаскивая потерявшего сознание человека на безопасное расстояние, подальше от вспышки энергии при взлете, Кейл услышал едва различимый звук. Вроде того, что он слышал в гостинице — тихий шорох, как будто шуршала одежда. Приготовив пистолет, он резко обернулся, но не увидел ничего, кроме ждущего его корабля да кружащейся мягкой пыли. Насторожившись, он обошел корабль. Ничего. Пластибетон пуст, насколько можно видеть в темноте. Никого нет.
Он быстро вернулся к печати, вставил ключ, подхватил отвалившуюся полосу тяжелого металла, открыл тамбур и вошел внутрь…
Снова тот же звук позади. На сей раз не шорох — больше похоже на хлопки материи на ветру.
Он успел подбежать к люку, успел заметить снаружи тень, похожую на широкую простыню, на парус, обозначившийся черным силуэтом на усеянном звездами небе.
Затем ему в шею впилась игла и, казалось, все тени мира сгустились, чтобы окутать его непроницаемой мглой.
Часть вторая. Спрятанный астероид
5
Он медленно открыл глаза. Сознание, отказываясь бодрствовать, вяло сопротивлялось. Сигналы от органов чувств поступали к нему медленно, с трудом, словно издалека.
Первым посланным ими сигналом был страх. Но все же он чувствовал свое тело — не был парализован. Вместо паралича движения сдерживало что-то прилегающее к коже до последнего сантиметра, не считая лица, и не позволяло даже шевельнуться.
Третий сигнал был невероятный. Хотя он не мог пошевелиться, хотя сознание было далеко не ясным, хотя он чувствовал неимоверную усталость всего организма, такую, что даже облизнуть губы — и то усилие, несмотря на все это, он ощущал себя здоровым.
Исчезла боль.
Пожирающее пламя, гнездившееся в каждой клетке внутри тела, все прошедшие месяцы, угасло.
Если, конечно, это опять не сон. Или не бред последней стадии перед смертью, прелюдией которой была боль.
Он до предела повернул глаза вверх, вниз, в стороны. Увидел пустые стены и потолок ничем не примечательной комнаты, освещенной веселым, рассеянным светом. Он заметил, что лежит на спине не ровно, а немного
приподнят, сидит полулежа, опираясь на мягкую поверхность, точно повторяющую контуры тела.
Он увидел все, но, увидев себя, встревожился.
Его покрывала одежда, прилипшая, как вторая кожа, которая не позволяла ему шевелиться. Серебристая, блестящая и, очевидно, без единого шва. Из многих точек одежды, а также, очевидно, из тела Кейла, хотя он ничего не чувствовал, выходили трубки и проводки, напоминающие щупальца какого-то дикого чудовища. Они вели к целому ряду сложных механизмов, ни один из которых не показался Кейлу знакомым.
Это не сон, решил он. Слишком странная, не похожая на предсмертный бред сцена. Но тогда
В это мгновение в комнате раздался голос, твердый мужской голос с дружеской ноткой, даже добротой, который, казалось, исходил отовсюду.
— Вы проснулись, Кейл Рэндор?
Кейл напряг горло, пытаясь заговорить, но лишь прошептал:
— Кто вы?
Голос ответил не сразу. Он казался слегка приглушенным, будто говоривший отодвинулся, обращаясь не к Кейлу, а к кому-то другому:
— Удивительная мощь рекуперации… Он должен был проспать еще много дней.
— Дней? — прошептал Кейл.
Голос снова ответил в полную силу, но с излишней твердостью:
— Кейл Рэндор, вам слишком рано задавать вопросы и выслушивать ответы. Сейчас вы снова уснете. Поговорим позже, когда вас полностью реставрируют.
Кейл напряг горло и отчаянно прохрипел:
— Кто вы? Как вас зовут? ЧТО ВЫ СО МНОЙ ДЕЛАЕТЕ?
Потянулось молчание.
— Ладно, вижу, что эти вопросы заслуживают ответа. — Голос еще больше подобрел. — Меня зовут Тейлис, хотя это мало что вам говорит. Я человек, почти такой же, как вы, только намного старше. — раздался смешок. — Кейл Рэндор, мы спасаем вашу жизнь, вот что мы делаем.
Кейлу хотелось выкрикнуть следующий вопрос, но сознание начало меркнуть, мысли путаться, стало невозможно сосредоточиться на словах и их значении. Он понял, что одна из трубочек странного одеяния впрыснула в его вены снотворное. Он боролся с немеющими губами, с гаснущим сознанием, и ему удалось задать единственный вопрос:
— Зачем?
Он не был уверен, что услышал, погружаясь в сон, ответ. Что-то вроде «Потому что вы нужны»…
Как и раньше, он медленно открыл глаза. Чувства хлынули на него потоком. На этот раз сознание не было притуплено — настороженное, работоспособное, со странным дополнительным ощущением изумительной свежести.
