там были австро-венгерские. И Гетц не хуже Джеймса знал, что одна высокородная венгерская леди уже могла почти официально считаться нареченной принца Лоренцо.

Так что губернатор Венеции совершил бы весьма неблагоразумный поступок, обидев кронпринца Джилении, да еще к тому же по столь пустячному поводу: всего-то и надо было что позволить одному из английских друзей принца потолковать с узником в течение нескольких минут.

Как следует подумав, граф принял решение при случае сослаться на то, что он просто не совсем хорошо понял правило.

– Вы, конечно, можете сделать попытку, мистер Кордер, – сказал он. – Но вы должны дать мне слово джентльмена, что поставите меня в известность обо всем, что он вам рассказал.

– Разумеется, – кивнул Джеймс. Джентльмен он или нет, но он и раньше лгал, и в будущем будет лгать. К тому же нет никакой уверенности в том, что это будет необходимо. В конце концов, Гетц не уточнил, когда ему все рассказать.

Джеймсу уже доводилось осматривать Дворец дожей. В прошлый раз, когда он здесь бывал и когда губернатор был более приветлив с ним, Джеймсу устроили настоящую экскурсию по дворцу. Правда, до тюрьмы его тогда не довели. А когда допрашивали Пьеро, Гетц приказал привести узника к ним.

На сей раз Джеймс решил, что сам отправится к нему.

Лоренцо настоял на том, чтобы пойти вместе с ним – на случай возникновения каких-либо трудностей.

– Не понравилось мне, как губернатор разговаривал с вами, – сказал он Джеймсу, когда они вышли от раздосадованного Гетца. – И смотрел он на вас недружелюбно. А если я буду рядом, то он не решится придумать какое-нибудь правило, позволяющее и вас посадить под замок. Чем черт не шутит?

Что ж, хотя бы кто-то доверяет ему, подумалось Джеймсу. По иронии, этот человек – его соперник. Хотя, возможно, это и не так, или правильнее было бы сказать, что его соперником он был прежде.

Джеймс обежал всю Венецию в поисках Лоренцо и наконец нашел его на дороге, точнее, на водном пути к палаццо графа Маньи. В гондоле вместе с принцем была Джульетта. Парочка смотрелась замечательно, хотя Джульетта то и дело шутливо называла его высочество то «ваше знаменитейство», то «ваше пресвятейшество», то «ваше великолепие». То еще как-нибудь. Лоренцо все это, похоже, надоело, но он терпел со стоическим выражением лица.

Однако привлекательное лицо принца стало серьезным, когда они пошли следом за стражником, который вел их к Пьеро.

Путь из Дворца дожей к тюрьме не располагал к хорошему настроению. Они пересекли узкий неровный и темный коридор, который вел к мосту Вздохов. Снаружи горбатый мост казался очень красивым. Но внутри там было мрачно, и сразу становилось понятно, почему он получил такое название. По всей длине моста протянулись два коридора. Окна за массивными решетками слабо освещали путь. Стражник со свечой в руках вел Джеймса и Лоренцо по узким коридорам, потом они спустились по лестницам в нижние помещения, в темницу, которую еще называли pozzi, или «колодцы».

Стражник, который давно свыкся с ролью гида и, возможно, уже не раз водил туристов по дворцу и темнице, оказался человеком веселым и словоохотливым. Он рассказал, что в тюрьме восемнадцать камер и что они выстроены ярусами. Длина каждой из них составляла около десяти—двенадцати футов, а ширина – шесть-семь футов. Потолки в камерах сводчатые, в передней части каждой – отверстие. Нижние камеры располагались вровень с водой канала.

Стражник указал им на небольшие ниши в каменных стенах. По его словам, в нишах устанавливали перекладины, на которых вешали или душили осужденных преступников. Потом он обратил внимание Джеймса и Лоренцо на другие ниши, черные от копоти. В них палачи ставили фонари и лампы, чтобы со стороны можно было увидеть, что они делают. С большим удовольствием он показал и на какие-то отверстия в полу. Когда осужденных четвертовали, объяснил стражник, кровь через эти отверстия стекала в канал. Не преминул он указать и на дверь, через которую трупы казненных выносили из тюрьмы, чтобы уложить в лодки и увезти.

– А мне говорили, что тут современные тюрьмы, – заметил Лоренцо. – Их называют «Приджони нуове», или «Новые тюрьмы».

– Ну да, новыми они были два столетия назад, когда их только построили, – сказал Джеймс.

– Это варварство, – вымолвил Лоренцо.

– Видал я тюрьмы и похуже, – проговорил Джеймс. – Куда хуже!

Наконец они пришли в камеру, куда Пьеро отправили подумать о своих грехах и о возможности рассказать своим тюремщикам все, что они хотят знать. Его оставили в темноте. Когда дверь оставалась незапертой, зловоние, вырывавшееся из камеры, было непереносимым.

Похоже, принцу Лоренцо стало дурно от него, потому что он невольно попятился назад.

– Это чудовищно, – вымолвил он.

– Вы можете не входить внутрь, – заметил Джеймс. – В камере будет еще хуже.

– Нет-нет, я войду, – заявил принц. – Мне нужна всего лишь минутка, чтобы прийти в себя. – Он приосанился. – Ну вот. Я готов.

Возможно, принц и был человеком избалованным, однако жесткий стержень в нем имелся.

И все же лучше не терять времени даром, подумал Джеймс. Смелый этот парень или нет, но к такой обстановке не привык, того и гляди, грохнется в обморок или его вырвет. А такими штуками в узнике ни страха не вызвать, ни уважения.

– Очень хорошо, ваше высочество, – кивнул Джеймс. И, понизив голос, добавил по-английски: – Во- первых, я посоветовал бы вам стоять возле двери. Там будет немного лучше дышать благодаря сквознячку, который тянется из маленьких окошек в коридоре. Какой-никакой, а воздух. Во-вторых, вы должны дать мне слово, что не будете говорить, пока я не попрошу вас об этом, а потом будете следовать моим указаниям. Это очень важно, ваше высочество. Дело жизни и смерти.

– Да, разумеется, – кивнул Лоренцо.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату