восьмисот метров, куда я рискнул забраться, плато Кипящих камней воздавало мне должное. Не знаю, как себя чувствует курица в духовке, однако мне кажется намного лучше. Потому как ее кладут туда, предварительно свернув шею. Залезть выше, было опасно, можно было попасть в боковые течения, а моя конструкция хоть и держала меня в воздухе, вряд ли соответствовала требованиям современного авиастроения. В любом случае искушать судьбу я не хотел. Хотя сам мой полет через это пекло, как оказалось, был самым крутым искушением судьбы. Если бы я только мог представить все эти прелести заранее. Да гори все боги, и богини со всеми их посвящениями синим пламенем. Сейчас же меня держало только одно. Туда, по моим прикидкам, было уже ближе, чем обратно. И сжав зубы, я продолжал скакать с потока на поток. Мне даже не нужно было смотреть на землю что бы определить высоту. Она сама сообщала мне об этом, поджаривая, увы, не только пятки. Нет, все было рассчитано верно. Чего, чего, а восходящих потоков было более чем достаточно. И плоскость прикрывала меня от солнца. Правда кто ж мог подумать, что прикрывать она меня будет как крышка жаркое на сковородке. Наверное, мой мозг отключил какие-то свои участки и управлял крылом я на чистом подсознании. Сужу об этом потому, что я даже не заметил, как выскочил с плато, и поплыл над песками. Сознание включилось, когда высота стала довольно низкой, и я сообразил, что могу просто грохнуться в песках. На мое счастье восходящий поток был недалеко, и я снова сумел набрать высоту. Теперь уже осознано корректируя свой полет. Боги! Неужели я проскочил. Жара, конечно, была ужасная, но после плато она казалась мне легким прохладным ветерком. Я стал осматриваться, пытаясь определиться, где я примерно нахожусь. С трудом, манипулируя затекшими руками, я умудрился взглянуть на свою солнечную тень. Похоже, я не сильно уклонился от маршрута, а время перевалило далеко за полдень. Со слов Хмеда я довольно неплохо представлял предстоящий мне путь. Загвоздка была в другом. Хмед описывал мне наземные ориентиры, а попробуй разглядеть их с воздуха. Ага, что-то есть. Через несколько минут, я разглядел колодец и белую вешку возле него. Согласно Хмеду это последний колодец перед оазисом. Значит, дела не так уж плохи. До оазиса осталось каких-то тридцать километров, совсем ерунда после пройденного сегодня.
Наверное, я прогневил богов, или просто взяла свое усталость. А быстрее всего, со мной сыграло шутку убежденность, что все страшное уже позади. Так, или иначе, но, поднявшись вверх, я заложил слишком крутой вираж, спеша взять нужный мне курс. И тут правая несущая перекладина не выдержала. Раздался сухой щелчок и конец плоскости затрепыхал по воздуху. Как я не пытался, балансируя телом, выровнять нагрузку на плоскость, мое сошествие с небес больше напоминало полет осинового листа, чем организованный спуск. Мне еще сравнительно повезло, я упал на скат бархана, и удар получился скользящим. Падение сослужило, по крайней мере, одну добрую службу. Андреаналин хлынувший в кровь разогрел затекшее тело и встряхнул мозг. Благодаря этому, буквально через пару секунд, я начал ясно соображать. Мысли закрутились как хорошо смазанные шестерни, легко и без скрипа. От колодца я отлетел недалеко. Так, что до оазиса осталось не меньше двадцати пяти километров. От колодца прока никакого. Хмед сказал, что летом он пересыхает. Солнце перевалило далеко за полдень. Значит, моя задача с наименьшими потерями продержаться до вечера и за ночь дойти до оазиса. Осознав это, я быстренько освежил в памяти курс выживания в пустыне. Минимум движения днем. Значит нужно убежище. Сломавшийся дельтаплан легко превратить в элементарную палатку. Для этого нужно только правильно выбрать место. Оценив конфигурацию бархана, я вытащил из свертка меч и в выбранном месте, проткнул песок. Подержав его с минуту, вытянул и пощупал лезвие. Так теперь здесь, здесь, здесь и здесь. В одном месте клинок показался мне более прохладным, и я стал, обжигая руки разгребать песок. Минут через пятнадцать я уже лежал под пологом импровизированной палатки. И занялся упражнением по аутотренингу. Дыхание, счет, замедление ритма. Наконец как избавление пришло полубессознательное состояние. Я вышел из него, как и запрограммировал, едва солнце стало уходить за горизонт. Полежал еще с минуту, проводя мысленную ревизию. Да, хреново. Плато Кипящих камней высушило мой организм. Все же этот мой перелет был изрядной авантюрой. Не знаю, как я теперь смогу выдержать еще и этот ночной марш. Однако выбора нет. Не умирать же, в самом деле, тут. И я заставил себя подняться. По некоторому размышлению я скрутил шкуру палатки и приладил за спиной. Мало ли. Может, придется устраивать еще одну дневку. Хотя об этом даже думать не хотелось. Черт, всего-то, час полета. С этими мыслями я сделал первый шаг. Я постарался заставить забыть себя про жажду и двинулся вперед. Сориентировавшись, я двинулся в сторону караванной тропы. Она должна быть где-то рядом. Все легче будет идти, зная, что люди тут иногда ходили. Через полчаса я нашел тропу и двинулся по ней. Я постарался снова ввести себя в состояние автомата, и это мне отчасти удалось. Дополнительные неприятности подвалили во второй половине ночи. Сначала я подумал, что мне померещилось, но снова мелькнувшие светящиеся зеленым пятна подтвердили. У меня появились спутники. И совсем не желанные. Шакалы. И не просто шакалы, а много шакалов. В обычном состоянии я бы не обратил на них никакого внимания. Но сейчас я не смог бы, наверное, справиться и с котенком. Все, на что меня хватало, это идти. Я остановился и вытащил лук. Нет, не натянуть. И отбросив лук, я вытащил меч. Эти твари видимо почувствовали мою слабость и стали сжимать круг, подбадривая друг друга воем. Да, похоже, хана вам, многоуважаемый Марк Детери. Слишком много. Просто задавят живой массой. Я попробовал вызвать заклинание огня, но сил удерживать его не хватило. Кратковременная вспышка остановила сжимающийся круг не надолго. Вот сейчас бросятся. И постарался упереться в землю покрепче.
В какой-то неуловимый миг все изменилось. Шакалы замерли, и тут же их как ветром сдуло. Огромная тень скользнула с бархана ко мне, и я не успел еще сообразить, что же произошло, как сухой горячий язык, словно терка прошелся по моей щеке. Это был Портос. На него было страшно смотреть. Бока запали. Лапы распухли. И вообще, он больше напоминал тень, чем прежнего Портоса. И только сопоставив его вид, с фактом появления здесь, я понял, что произошло. Портос не остался с Дмиром, а пошел за мной. Он прошел плато Кипящих камней, и не знаю каким чудом, нашел меня в этой трижды проклятой пустыне. Я опустился на колени и, обняв его за шею, уткнулся лицом в морду. Слов нам было не нужно. Настоящие друзья понимают друг друга без слов. Дальше мы шли бок о бок. И в страшном сне я не хотел бы повторить этот марш. Но мы дошли. Солнце еще только начало разгонять ночную тьму, когда мы с Портосом вошли в оазис. На наше счастье здесь был не колодец, а небольшое заросшее тростником озерцо и мы просто плюхнулись в него не думая ни о чем. Способность связанно соображать пришла значительно позже. И я стал оценивать ситуацию. Время у нас было, и я решил снова идти ночью, хотя путь за оазисом был значительно легче. Мы заслужили дневку, и я решил дать нам этот отдых. К вечеру мы оба чувствовали себя значительно лучше. Отпились, отдохнули и даже поели. Благо дичь приходила на водопой, и не было нужды бегать за ней. На этой дичи я и опробовал лук триаров. Старый кочевник сказал правду, это был Лук! Именно с большой буквы. Я не знал его свойств и поэтому первый раз промахнулся, но не пожалел о выстреле. Стрела значительно выше прошла над целью и угодила в ствол пальмы попросту расколов его. Уже отдохнув, я сделал несколько выстрелов, и мое восхищение с каждым разом росло. Впервые мне попал в руки лук, словно сделанный для меня. По силе и дальности боя ни один из прежних не годился ему в подметки. С разных дистанций я просто расщепил несчастную пальму в щепки. Странно вели себя и стрелы. При последних выстрелах они, казалось, должны были пролетать сквозь разбитый ствол, но они падали в шаге за пальмой. Словно выполнив свою задачу, поразив цель, теряли желание лететь дальше. Уже после третьего выстрела я ни разу не промахнулся. И только покачал головой, подойдя собирать стрелы. Все, включая первые две, лежали рядом в радиусе двух метров. Помня, что рассказывал Дмир, о защите святилища я не стал проверять лук на предмет колдовских заклинаний. Итак ясно, что-то тут есть. В дальнейший путь мы двинулись, когда солнце скатилось к горизонту. Мы уже ничем не напоминали ту полумертвую пару, которая вошла утром в оазис. Теперь любой стае шакалов лучше было не встречаться с нами. Впрочем, они и не встречались. Ночь прошла спокойно, и мы с Портосом сумели держать почти такой же темп, как и на побережье. Пустыня постепенно перешла в сухую степь, и идти было легко. Мы дошли еще затемно, но я специально остановился перед последней линией холмов. На то было две причины. Входить ночью в хорошо охраняемую территорию не самый лучший вариант. И второе. Я просто хотел, при свете солнца, получше рассмотреть святилище, о котором столько наслушался за последнее время. Портос не торопил меня. Напротив он очень спокойно улегся и стал ждать. Когда солнце поднялось над горизонтом, мы тронулись в последний переход. Я вышел на гребень холма и замер. Передо мной лежал не храм, а скорее небольшой, обнесенный стенами, город, сконцентрированный вокруг храма. Храма Великой Богини.
