Он набросил волку цепь на голову, поймал ее конец и закрутил обеими руками в импровизированную удавку. Волк захрипел, холодная сталь врезалась Нику в ладони. Его запястья уже ушли в мех, как вдруг волк рванулся за глотком воздуха и налег на цепь — единственное, что его стесняло.
Снова грохнул выстрел, хотя Алан уже должен был понять, что пальба не поможет. Ник повернул голову набок, и горячее дыхание волка обдало ему щеку, клыки клацнули по коже. Он силился отпихнуть волка на расстояние вытянутой руки, а тот всей тушей наваливался на него. Наконец Ник швырнул врага на пол и покатился вместе с ним жутким кубарем из когтей и мускулов, стремясь подмять под себя и задушить одновременно. Волк вывернул шею и вцепился Нику в запястье.
Времени кричать не было. Ник свел концы удавки вместе железным ошейником. Волк поперхнулся рыком и забился — не столько яростно, сколько отчаянно. Он еще боролся за глоток воздуха. У Ника свело руки от напряжения, но цепь затягивалась все туже, волчьи глаза лезли из орбит. Внезапно зверь обмяк и повалился Нику на грудь.
В тот же миг шерсть куда-то исчезла, а вместо зверя на Ника упала женщина, хлестнув по лицу длинными волосами. Он оттолкнул тело и тяжело сел. Его руки вдруг ослабели, повисли как плети, и он выпустил цепь из пальцев.
Задним числом до него дошло, что если бы нож был при нем, он мог бы пустить колдунье кровь до того, как убьет ее, и смыть метку. Алан был бы спасен.
Ник устало поднялся на ноги. Мэй и Джеми обомлело таращились на него, что, впрочем, не удивляло. Просто они еще не привыкли к виду смерти. Ма отвернулась, стоило Нику поднять глаза. Ее, похоже, подташнивало.
Алан схватил Ника за плечо и рывком повернул к себе. Он был сам не свой от ярости.
— Куда ты его дел? — выпалил он, сверкая глазами. — Отвечай!
— Кого «его»? — опешил Ник. — О чем ты говоришь?
— Талисман! — вскричал Алан. Его трясло. — Ты хоть знаешь, что могло случиться? И долго ты ходишь без него? Только не говори, что посеял. Я тебя умоляю!
Ну конечно же. Талисман. Теперь, когда Алан указал на пропажу, Ник немедленно ощутил ее. Какой- то долей разума он давно сознавал, что избавился от маленького бремени, которое постоянно его угнетало. Оно исчезло с тех пор… с тех пор, как…
— Я снял его, когда вызывал Лианнан, — медленно проговорил Ник. — Он остался на пустыре.
У Алана кровь отлила от лица, белую кожу исчертили вены, словно синие линии на тетрадном листе.
— Ты неделю проходил без талисмана.
— Ты свой тоже отдавал, — возразил Ник.
— Я… — Алан понизил голос. — Я его не выбрасывал! Просто одолжил на пару часов! Не на неделю! Боже. Могло случиться все что угодно!
Рядом с убитой колдуньей Нику было легче. Он все-таки сделал полезное дело, нашел себе применение. И хотя руки отваливались, а раны болели, ему стало спокойнее: ярость отчасти перегорела в схватке. Вдобавок Алан тревожился за него, что тоже было неплохо.
— Прости, — извинился Ник после паузы. — Я добуду другой.
Алан вцепился ему в руку; словно только что перехватил его на проезжей части и боялся отпустить. Когда Ник заговорил, он выдохнул и закрыл глаза. Ник мягко, как мог, высвободил руку и застыл, озадаченно глядя на брата и гадая, что натворил на этот раз.
— Тебе повезло, что я учусь на своих ошибках, — произнес Алан. — Пошли. У меня остались запасные с Ярмарки.
Он, прихрамывая, пошел к лестнице. Ник направился было за ним, но потом остановился. Алан оглянулся через плечо, словно отдал приказ «вперед», и Ник машинально сделал еще один шаг.
— Погоди, — опомнился он. — Вокруг могут быть другие колдуны. Нельзя бросать пленника с двумя туристами и с ней.
Алан будто удивился.
— Мы только сходим наверх и вернемся.
— Точно, мы справимся, — сказала Мэй. Говорила она спокойнее, чем выглядела, и Ник почувствовал, что его восхищение этой девчонкой будто тянут клещами наружу. — С нами побудет Оливия.
Мэй улыбнулась Нику. Он изобразил непроницаемый вид, чтобы улыбка в конечном счете досталась Алану. Так и вышло. Если бы Алану не на что было надеяться, это упростило бы дело.
Пока они умилялись друг другу, Ник не вмешивался. Он улучил момент и, прислонившись к стене, осмотрел царапины от волчьих когтей. Самые глубокие были на животе, правее пупка. Ник смотрел на красные борозды со странным удовлетворением: не вцепись волк ему в руку, можно было бы собирать потроха. Нет, кишкам место внутри.
В комнате царил хаос. Повсюду валялись куски цепей, коврик после драки смялся, как простыня, а пленник, казалось, был на грани истерики. Колдунья лежала перед ним мертвой.
— Можно было бы убить его прямо сейчас, — предложил Ник, наблюдая, как Джеральда медленно передернуло.
У него затряслись плечи, задрожал подбородок.
— Ради Джеми — пожалуйста, — отозвался Алан.
— Ни за что, — прорычал Ник.
Алан пристально посмотрел на него, словно надеялся защитить одним сосредоточенным взглядом. Потом его напряженное лицо разгладилось.
— Обсудим это позже, — тихо сказал он. — Сначала пойдем наверх и разыщем твой талисман. Всего на минуту. Не хочу, чтобы ты подвергался опасности.
— Проснулся, — ворчливо отозвался Ник. — Если ты не заметил, я только что придушил волка.
Алан улыбнулся, и оба поняли, что Ник сдался.
«Только на этот раз, — сказал себе Ник. — Талисман я, конечно, возьму, раз Алану будет от этого спокойнее, но никакой болтовни насчет того, чтобы пропустить Джеми вперед, не позволю. Алан и так уже из-за него натерпелся».
— Пошли, — окликнул брат, и Ник устремился за ним.
— Я тут подумал, — крикнул вдогонку Джеми, — может, ты заодно и рубашку поищешь?
У Алана в комнате Ник нет-нет да и поглядывал на книжные полки. Ему до сих пор не удалось положить фотографию в тайник, и теперь он был как на иголках. Захоти Алан еще раз украдкой глянуть на свою драгоценную карточку, все откроется.
Ну и пусть. Он — Ник — имеет право узнать, что происходит. Только вот как брат посмотрит на него после этого, представлять не хотелось.
Ник нарочно отвернулся от полок и вместо этого стал напяливать бесформенную футболку Алана, висевшую на стуле. Потом привалился к стене глядя в окно. Снаружи садилось солнце, и небо над серыми лондонскими крышами наливалось сумеречной синевой.
Алан присел у платяного шкафа, вынул коробку, в которой держал обереги, и начал вдумчиво, неторопливо перебирать их, как будто читал молитвы по четкам. Или боялся поднять глаза.
— Насчет того, чтобы Джеми стать первым, — проговорил он. — Я не шучу.
— Да, ты тупишь.
— Пойми, наконец…
— Не могу. Как понять, почему ты строишь из себя идиота?
Последние слова прозвучали громко и резко как удар хлыста или хлопок двери. Если бы Ник кричал на кого-то другого, эффект был бы налицо. Такой крик пробирал до костей, заставлял поежиться, отступить.
Только не Алана. На него угрозы не действовали, будто ему было все равно, спасется он или нет. Придется искать другой способ воздействия. Ник посмотрел на брата и стал вдруг спокоен, как айсберг.
Он знал, какую угрозу применить.
— Нашел, — произнес Алан довольным тоном, словно Ник и не кричал на него секунду назад.
Потом он встал на ноги — медленно, как всегда, на миг поморщившись от боли, улыбнулся и проковылял к Нику. Талисман свисал с его левой руки, как браслет. От одного взгляда на эту штуковину у
