На землю бедную ступил, И опыт хладный заключил Его в жестокие объятья. В боязни Фебова проклятья Ленюся я стихи писать, Лишь иногда во дни ненастья Люблю о вёдре вспоминать И мной не ведомого счастья Поэтам-юношам желать.
1820 или 1821
Гений-хранитель
Грустный душою и сердцем больной, я на одр мой недавно Кинулся, плакать хотел — не мог и роптал на бессмертных. Все испытанья, все муки, меня повстречавшие в жизни, Снова, казалось, и вместе на душу тяжелые пали. Я утомился, и сон в меня усыпленье пролил: Вижу — лежу я на камне, покрытый весь ранами, цепи Руки мои бременят, надо мною стоит и рыдает Юноша светлый, крылатый — созданье творящего Зевса. «Бедный товарищ, терпенье!» — он молвил мне. (Сладость внезапно В грудь мою полилась, и я жадно стал дивного слушать) «Я твой гений-хранитель! вижу улыбку укора, Вижу болезненный взгляд твой, страдалец невинный, и плачу. Боги позволили мне в сновиденьи предутреннем ныне Горе с тобой разделить и их оправдать пред тобою. Любят смертных они, и уж радость по воле их ждет вас С мрачной ладьи принять и вести в обитель награды. Но доколе вы здесь, вы игралище мощного рока; Властный, законы ужастные пишет он паркам суровым. Эрмий со мною (тебя еще не было) послан был Зевсом Миг возвестить, когда им впрясть нить своей жизни. Вняли веленью они и к делу руки простерли. Я подошел к ним, каждую собственным именем н'азвал, Низко главу наклонил и молил, всех вместе и розно, Ровно нить сию прясть иль в начале ее перерезать. Нет! И просьбы и слезы были напрасны! Дико Песню запели они и в перстах вретено закружилось».
1820 или 1821
В альбом П. А. Спа-кой
Я не привык альбомы наполнять Надеждами, желаньями и лестью. А к вам еще позвольте мне сказать Ужасною я пламенею местью. Недели три и, помнится, с тех пор, Когда альбом вы этот мне отдали, Чтоб я, с пелен парнасских крохобор, Вписал в его воздушные скрижали Для памяти вам с рифмами кой-что. Для памяти? Признаться, вряд ли кто Похвалится такой судьбой завидной! Итак, альбом вы помните, как видно, Поболее знакомых ваших! Что ж? Вам бог простит. Я на последний грош Готов свечу пред образом поставить И перед ним день целый пролежать, Лишь только б мог вас хоть альбом заставить Меня в часы безделья вспоминать.
1820 или 1821
Романс
«Сегодня я с вами пирую, друзья, Веселье нам песни заводит, А завтра, быть может, там буду и я, Откуда никто не приходит!» -Я так беззаботным друзьям говорил Давно, — но от самого детства Печаль в беспокойном я сердце таил Предвестьем грядущего бедства. Друзья мне смеялись, и, свежий венец На кудри мои надевая, «Стыдись, — восклицали, — мечтатель-певец! Изменит ли жизнь молодая!» Война запылала, к родным знаменам
