О, радость, радость, я жизнью бывалою Снова дышу! Трепещет лира: В струнах позабытых Я звуков согласных Я звуков живительных В восторге ищу. Гремит, как прежде, подруга бессмертная; Други ко мне! Опять недоступен Я смехам и песням, И чаше, венчанной Минутными розами, И сладкой любви. Пришли три гостя в обитель поэтову С дальних сторон: От финнов бледных, Ледяноволосых; От Реина-старца; От моря сыпучего Азийских песков. Три гостя, с детства товарищи, спутники, Братья мои! За мной ко храму! Я, пл'ющем венчанный, При гимнах священных Каст'ору и П'оллуксу Хвалу воспою.
Август 1821
Домик
За далью туманной, За дикой горой Стоит над рекой Мой домик простой; Для знати жеманной Он замкнут ключом, Но горенку в нем Отвел я веселью, Мечтам и безделью Они берегут Мой скромный приют Дана им свобода -В кустах огорода, На злаке лугов И древних дубов В тени молчаливой, Где струйкой игривой, Сверкая, бежит, Бежит и журчит Ручей пограничный, -С заботой привычной Порхать и летать И песнею сладкой В мой домик украдкой Друзей прикликать.
1821
Дамон (Идиллия)
Вечернее солнце катилось по жаркому небу, И запад, слиянный с краями далекими моря, Готовый блестящего бога принять, загорался, В долинах, на холмах звучали пастушьи свирели; По холмам, долинам бежали стада и шумели; В прохладе и блеске катилися волны Алфея. Дамон, вдохновенный певец, добродетельный старец, Из хижины вышел и сел у дверей на пороге. Уж семьдесят раз он первыми розами лиру И длинные кудри свои украшал, воспевая На празднике пышном весны и веселье, и младость. А в юности зрелой камены его полюбили. Но старость, лишив его сил, убелив его кудри, Отнять не могла у него вдохновенного дара И светлой веселости: их добродетель хранила.