С нежною ласкою к ней, ненаглядной, любимой подруге. Но — наряд ее, голос и взгляд... Пастухи и пастушки Робко назад отшатнулись и молча в кусты разбежались. Бедная наша Аркадия! Ты ли тогда изменилась, Наши ль глаза, в первый раз увидавшие близко несчастье, Мрачным туманом подернулись? Вечно зеленые сени, Воды кристальные, все красоты твои страшно поблекли. Дорого боги ценят дары свои! Нам уж не видеть Снова веселья! Если б и Рея с милостью прежней К нам возвратилась, все было б напрасно! Веселье и счастье Схожи с первой любовью. Смертный единожды в жизни Может упиться их полною, девственной сладостью! Знал ты Счастье, любовь и веселье? Так понял и смолкнем об оном. Страшно поющая дева стояла уже у платана, Плющ и цветы с наряда рвала и ими прилежно Древо свое украшала. Когда же нагнулася с брега, Смело за прут молодой ухватившись, чтоб цепью цветочной Эту ветвь обвязать, до нас достающую тенью, Прут, затрещав, обломился, и с брега она полетела В волны несчастные. Нимфы ли вод, красоту сожалея Юной пастушки, спасти ее думали, платье ль сухое, Кругом широким поверхность воды обхватив, не давало Ей утонуть? Не знаю, но долго, подобно Наяде, Зримая только по грудь, Амарилла стремленьем неслася, Песню свою распевая, не чувствуя гибели близкой, Словно во влаге рожденная древним отцом Океаном. Грустную песню свою не окончив — она потонула. Ах, путешественник, горько! ты плачешь! беги же отсюда! В землях иных ищи ты веселья и счастья! Ужели В мире их нет и от нас от последних их позвали боги! Примечание:
Читатели заметят, что в конце сей идиллии близкое подражание Шекспирову описанию смерти Офелии. Сочинитель, благоговея к поэтическому дару великого британского трагика, радуется, что мог повторить одно из прелестнейших его созданий.
1828
И я выйду ль на крылечко, На крылечко погулять, И я стану ль у колечка О любезном горевать; Как у этого ль колечка Он в последнее стоял И печальное словечко Мне, прощаючись, сказал: «За турецкой за границей, В басурманской стороне По тебе лишь по девице Слезы лить досталось мне...» ........................ ........................ 1828
Как за реченькой слободушка стоит, По слободке той дороженька бежит, Путь-дорожка широка, да не длинна, Разбегается в две стороны она: Как на лево на кладбище к мертвецам, А направо к закавказским молодцам. Грустно было провожать мне, молодой, Двух родимых и по той и по другой: Обручальника по левой проводя, С плачем матерью-землей покрыла я; А налетный друг уехал по другой, На прощанье мне кивнувши головой. 1828
«Мой суженый, мой ряженый, Услышь меня, спаси меня! Я в третью ночь, в последнюю, Я в вещем сне пришла к тебе, Забыла стыд девический!
