могучая сигила. Как только Яхья ибн Саид оттиснул ее над дверями, Аммар привел Айшу из своей спальни сюда.
Про дворик рассказывали, что тут халиф аль-Муктадир запер одну из своих сошедших с ума жен. Аммару не раз приходило на ум, что с Айшой его преследуют странные совпадения, но он гнал такие мысли прочь. Подобрав у каменного основания фонтана мелкий камень, он запустил им в деревянные двери. На глухой удар из них высунулась растрепанная рабыня. Разглядев стоявшего рядом с Аммаром Тарика, женщина пронзительно заверещала и грохнулась куда-то внутрь комнат. Оба мужчины от души расхохотались.
— Смотри, шальвары не потеряй! — утирая рукавом слезы, простонал нерегиль.
После разговора в башне Охотничьего домика Тарик поплелся приводить себя в порядок — он не мог предстать перед супругой халифа иначе, чем вымытый и чистый, в парадном кафтане и мягкой рубашке. Сейчас нерегиль сидел на каменном основании фонтана и осушал глаза уже не рукавом, а вытащенным из рукава платком белого шелка.
И тут из щели между резными створками выпросталась пошатывающаяся после сна, мрачно глядящая Айша. На рубашку она накинула верхнее платье, и оно, не застегнутое, болталось на плечах. Химар она небрежно закрутила на манер гератской горянки — не зашпилив его под подбородком, а завязав на шее под косами. Поглядев на нее, Аммар тут же замолк и очень-очень вежливо проговорил:
— О хибиби, вот я привел того, кто поможет тебе.
— Ты привел ко мне чужого мужчину? — в голосе девушки звучала ярость.
— Это же Тарик, — пожал плечами халиф. — Он не человек и… ну, я хотел сказать, что вам лучше поговорить с глазу на глаз.
Айша уперла руки в боки. Тарик кивнул, и Аммар, настороженно оглядываясь, пошел из дворика прочь.
Девушка гордо вздернула голову и смерила Тарега взглядом. И вдруг слетела со ступенек, подбежала близко-близко, задрала голову и с яростью выдохнула ему в лицо:
— Знаешь, о чем я жалею больше всего? О том, что мне приходится принимать твою помощь! Чтоб ты сдох, убийца!
— Не нужно так со мной разговаривать.
— Твое место — в аль-Хайре, ты, чудище!
Она замахнулась тонкой ручкой и попыталась отвесить ему оплеуху. Он перехватил одну руку, другую, и Айша забилась в его мертвой хватке.
— Я же сказал — не нужно так со мной разговаривать.
Устав бороться, Айша рванулась в последний раз и попыталась плюнуть ему в лицо. Слюны не хватило. Тарег поднял ее над землей — девушка закричала и в ярости задрыгала ногами — и мрачно сказал:
— А я жалею, что скакал день и ночь на помощь неграмотной дуре. Что ж тебя простым вещам никто не научил…
Она замерла и прекратила дрыгаться. Тогда он поставил ее обратно на землю. И со всей возможной ядовитостью в голосе добавил:
— Ты ведешь себя прямо как человек.
Айша тут же вскинулась:
— Это что, по-твоему, оскорбление? А кто же я?!
— Ну ты в воду-то посмотри, — улыбнулся Тарег и развернул ее к фонтану.
Их лица отразились в не потревоженной струйкой воде одновременно. Снежно-белая, не поддающаяся никакому загару кожа. Удлиненные большие серые глаза. Узкие вздернутые скулы. Острые уши, естественно завершающие очерк изящной челюсти.
Айша повернулась в профиль. Потом развернулась к воде другой щекой. Снова вскинула глаза на Тарега. Потеребила в ушке жемчужную сережку на длинной золотой ниточке. Тарег невольно дотронулся до своей маленькой жемчужины в правом ухе.
Потом оба замерли над водой, созерцая свои странно похожие заостренные лица сумеречников.
— Ну вот, а ты спрашиваешь, кто ты, — примирительно проговорил нерегиль.
— Я - верующая ашшаритка, а не какая-то сумеречная язычница, — гордо вздернула голову Айша, явно приходя в себя после полученного потрясения. — Лицо ничего не значит, я — смертная, и после смерти Всевышний заберет меня к себе!
Это было сказано еще и с вызовом. Тарег разозлился:
— Вот-вот, если ты продолжишь себя вести как тупая неграмотная ашшаритка, ты попадешь в свой сказочный рай раньше, чем думаешь!
— Хватит оскорблять меня!! Убирайся прочь, кафир, неверная собака! — рявкнула Айша.
— Видения посещали тебя в этих комнатах? — невозмутимо поинтересовался нерегиль.
Мрачно помолчав, Айша все-таки снизошла до ответа:
— Нет.
— А в этом дворе?
— Нет.
— Я так и думал, — Тарег насмешливо улыбнулся, развернулся и направился к выходу.
Айша стояла и смотрела, как он уходит, стояла и кусала губы, сжимая и разжимая кулаки. И наконец решилась:
— Пожалуйста, научи меня.
Нерегиль замер у больших резных деревянных ворот, заплетенных зелеными ветвями густого плюща. Потом медленно развернулся к девушке:
— Чему какой-то там сумеречный язычник может научить верующую ашшаритку?
— Ты сказал, что меня не научили простым вещам, — тихо сказала Айша. — Вот им, к примеру, я бы… поучилась… с удовольствием… господин нерегиль.
— Да неужели? — Тарег зло прищурился.
А потом пересилил обиду и сказал:
— Ладно. Я тебя кое-чему научу. Но если ты начнешь оскорблять меня снова — я тут же повернусь и уйду. И еще: меня зовут — Тарег. Тарег! Я надеюсь, что тебе будет под силу запомнить мое имя.
— Это мы еще посмотрим, чего я не запомню, а чего запомню, — мрачно пообещала Айша. — Я, например, помню силсила[26] всех трех суфийских орденов — с полными именами шейхов, между прочим.
— А вот насчет суфийских орденов нам имеет смысл поговорить подробнее, — вдруг очень серьезно откликнулся нерегиль и нахмурился.
— Проповедники замучили? — дернула плечом Айша.
— Да, — спокойно ответил Тарег. — И тебе будет любопытно узнать, что дервиши ордена Джамийа поносят не только меня. Я проехал через множество городов, и во многих из них слышал проповеди джамийитов. Они говорят, что халиф заключил договор с иблисом, призвав на помощь демона из западных краев. И теперь вот готовится заключить брак с ведьмой, наполовину гулой, наполовину сумеречницей. Которая не способна зачать и выносить наследника, потому что на третью брачную ночь в их спальню явится шайтан и заберет обоих нечестивцев прямиком в джаханнам. Узнаешь кого-нибудь, кроме меня, в описании?
— Узнаю, — мрачно ответила Айша. — А демона шайтан с собой приберет?
— Нет, демона еще предстоить убить праведным воинам-гази. А потом на трон воссядет Махди, скрытый имам, и род праведных халифов восстановится.
— Аммар об этом знает?
— Еще как знает, — хищно усмехнулся Тарег. — Самое главное, что о них знает Исхак ибн Хальдун. А пока в городах и ханаках идут аресты, нам хорошо бы узнать, кто насылает на тебя эти видения.
Айша вытаращилась от изумления:
— Как?.. Разве это не… она?
— Она тебе может только сниться — и с этим пока ничего нельзя поделать, — жестко отозвался Тарег. — А вот от видений тебе вполне под силу избавиться.
