– И как же ты собираешься это осуществить? Слейтер склонился над столом.
– А как угодно! Устроить засаду, выбросить их из седел, привязать к столбу. Делать все, что только придет в голову. Главное, сделать это сегодня.
– Ну что ж, неплохо.
Элоис удивленно уставилась на отца, не ожидая услышать даже такой скупой комплимент. Он приказал ей надеть одно из платьев, припасенных специально к этому случаю, а затем явиться к нему в кабинет. Элоис выполнила его приказ, чтобы быть одетой, когда Слейтер приедет за нею.
Обстановка отцовского кабинета была скромной. Здесь стоял письменный стол, три стула и маленький столик для напитков. Никаких картин, безделушек и украшений.
– Сегодня утром должен прибыть один из женихов, – сказал Кроуфорд, выходя из-за стола. – Как только он войдет в дом, ты должна показать себя с наилучшей стороны.
Кроуфорд открыл бюро.
Поток солнечных лучей, льющийся через окно, осветил его содержимое. Драгоценные камни, нитки жемчуга, золотые чаши и кубки. В самом центре покоился огромный золотой тигр с оскаленной пастью и горящими рубиновыми глазами.
Бенгальские рубины.
Неужели отец обнаружил пропажу ожерелья?
Кровь отхлынула от лица Элоис. Ведь ожерелье осталось лежать на полу в розовой комнате.
Отец достал шкатулку и передал дочери.
– Возьми это с собой. Я хочу, чтобы ты надела драгоценности, когда буду представлять тебя первому жениху.
У Элоис пересохло во рту, ее сердце бешено стучало, но, судя по поведению отца, он еще не знает о пропаже. Элоис напряженно пыталась придумать какую-нибудь причину для своего отказа надеть украшения и, таким образом, отсрочить неизбежную расплату.
– Я думаю, не стоит надевать рубины сразу.
– Ты сделаешь так, как я сказал.
– Да, папа, – ответила она, стараясь не показывать свой страх.
– А теперь отправляйся в свою комнату и жди. Через час я вызову тебя, и ты спустишься в гостиную.
– Значит, именно там ты собираешься выставлять меня?
Его губы гневно сжались.
– Уходи! Убирайся!
– Хорошо, папа.
Она уже выходила из комнаты, когда Кроуфорд крикнул ей в спину:
– И берегись, дорогая моя!
– А иначе, отец?… – взглянув на него, Элоис позволила себе эту последнюю колкость. В конце концов, Оливер Кроуфорд – всего лишь человек. Старый, жестокий человек.
– А иначе твоим мужем будет калека.
Элоис подняла брови:
– Мне кажется, ты уже пытался сделать это однажды.
Слейтер сидел на лошади, уверенно держа поводья. Его силуэт неясно вырисовывался на фоне темного сумеречного неба.
Внизу перед ним расстилалась долина, заросшая клевером и изумрудно-зеленой травой. Там находилось имение Брайарвуд. И его жена. Наступающий вечер окрасил небо в красно-коричневый цвет. Последние солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь облака, освещали здание из белого мрамора.
– Почему у тебя такой хмурый вид? Похоже, ты горишь желанием разнести этот дом на кусочки. Мы уже обдумали план действий, и ребята готовы. – Послышался голос Карри.
Слейтер промолчал. Почему он был таким неосторожным? Проклятье, какой же он дурак! Он думал, что Кроуфорд не доберется до него. Всего лишь на одну ночь он отпустил охрану, и Элоис выкрали. Он снова потерял ее, как и пятнадцать лет назад. И он должен винить в этом только себя самого. А что, если с ней уже что-нибудь случилось…
Он сжал кулаки и постарался подавить страх за нее. Ничего еще не могло случиться. Господи, помоги ей. Разве он не искупил свои прошлые ошибки? Если Элоис пострадает сегодня, он никогда себе этого не простит. Он не смог предотвратить смерть Джин, но он поклялся, что будет защищать ее дочь всеми возможными средствами. Он не позволит Кроуфорду уничтожить ее. Милая Элоис. Его жена. Он никогда не сможет жить в мире с самим собой, если такое случится.
Топот копыт нарушил вечернюю тишину. Марко спешил навстречу Слейтеру и Карри. Остановившись рядом с ними, он выпалил:
– Кроуфорд в ярости от того, что ни один из кандидатов в мужья еще не прибыл. Он запер Элоис в спальне. Он говорит, что обвенчает ее с первым мужчиной, который прибудет в их дом.
Слейтер почувствовал, как в нем закипает темная ярость.
– Где будет происходить брачная церемония?
